Семь колодцев - Дмитрий Стародубцев

Предупреждение автора

Первую распечатку этой книжки я вручил одной знакомой эстетствующей девушке с филологического факультета, скромной владелице несметного количества добродетелей, которая долго меня умоляла дать почитать что-нибудь мое неизданное. Она так меня допекла, что я решил (против своих правил) уступить. Однако, как человек веселый и глубоко порочный, я подсунул этому сущему ангелу не ля-ля-ля и не бла-бла-бла из раннего, а аж «Семь колодцев».

На следующий день она прибежала ко мне с таким видом, будто ее всю ночь насиловали в казарме Таманской дивизии. Вернув мне с брезгливым видом, словно что-то совершенно непотребное, прочитанную за ночь от корки до корки рукопись, она поспешила перечислить длинный список всех моих не только литературных, но и личных качеств. Графоман, извращенец, алкоголик, демагог — оказались самыми беззлобными достоинствами моей неунывающей героической личности.

А я-то и не догадывался!

В заключение своего драматического спича она заявила, что больше не хочет со мной знаться, и потребовала, чтобы я при ней стер из своего мобильника номер ее телефона.

Памятуя об этом случае, я решил дополнить «Семь колодцев» следующим весьма актуальным предупреждением:

Дорогой друг! Эти страницы содержат материалы, которые могут быть неадекватно восприняты, не приемлемы или даже опасны для некоторых категорий граждан.

Продолжая чтение, ты тем самым подтверждаешь свое соответствие следующим требованиям:

1. Я уже давно в теме, чтобы читать книги, ориентированные главным образом на продвинутую аудиторию.

2. Я, как дееспособный гражданин, имею неотъемлемое право обойтись без сопливых — читать то, что сам выбрал, и утверждаю, что страницы подобного рода не содержат оскорбительных или неприемлемых для меня материалов, а также не будут таковыми мной впоследствии истолкованы.

3. Я несу полную ответственность за возможные последствия этого чтения и не собираюсь переносить ее на автора (как девушка, о которой сказано выше).

4. Автор снимает с себя всякую ответственность, если данный материал станет доступным, по моему недосмотру, наивным ангелам, добродетельным личностям, а также ханжам, чистюлям, критиканам и людям впечатлительным, с несформировавшейся или неустойчивой по жизни психикой.

Если вы не согласны хотя бы с одним из вышеперечисленных пунктов, пожалуйста, закройте навсегда эту книгу и читайте мое ля-ля-ля и бла-бла-бла из раннего!

Та милая девушка дулась на меня примерно полгода. Однако вскоре она отказалась от очков, закурила, стала довольно сносно ругаться матом. Что помогло ей так измениться? Прочитанная рукопись, филологический факультет или просто жизненные обстоятельства — не знаю.

Я встретил ее в три часа ночи в модном клубе в сопровождении прирученного блондина из какого-то микроскопического европейского государства. Узнав меня, она вдруг восторженно бросилась мне на грудь.

Мы хряпнули по жгучему Б-52. Блондина тоже угостили, чтобы перестал скулить. Потом повторили.

«Знаешь что, — сказала она с хмельной развязностью, когда настало время прощаться, — я горжусь тем, что первая прочла тогда эту твою гребаную книгу!»

Дм. Ст.

Я загорелся желанием сразу, как только ЕЕ увидел. Странно. В ней вроде бы не было ничего примечательного: лет двадцать семь, крашеная, невыразительные черты… В общем, совсем не то. И все же ее формы, а чуть позже все ее движения и повадки и низкий голос с притягательным тембром, показались мне необыкновенно сексуальными. И этот якобы безразличный взгляд, на самом деле цепкий, опытный, ищущий. Он поначалу представился мне уж очень надменным, но одновременно чрезвычайно порочным…

«Похотливая сучка!» — ласково подумал я.

Она была создана не для высоких чувств, а для жаркой любовной схватки. Она вся излучала эту плотскую жажду. Она была сам соблазн. Ее незаурядное сексуальное обаяние было настолько вопиющим, что я даже оглянулся. Но, в отличие от меня, никто из посетителей-мужчин ничего особенного не замечал.

— Что вы хотите? — наконец спросила она требовательным голосом, когда мое присутствие вблизи ее стола слишком затянулось.

— Я много чего хочу, — шутливо начал я, — но не уверен, что вы сможете… вернее, захотите мне помочь…

Она явно не была расположена флиртовать с первым встречным. Весь офис, частью которого она была: кожаные диваны, картины по стенам, основательный дядька-начальник в стеклянном кабинете, компьютеры и импортная канцелярия, в конце концов, строгая бирка на ее груди, — настраивали исключительно на делопроизводство. Но ее глупый вопрос заранее предполагал такой же несуразный ответ, которому я по привычке придал ироничную и пошловатую форму.

Она бросила на меня почти бесчувственный взгляд и отвечала очень громко, настолько громко, что ее слова услышали все, кто в помещении находился.

— Здесь туристическое агентство, молодой человек. Путевку будете брать?

«Удивительно, почему сегодня меня все принимают за какого-то проходимца?» По магазинам я не любил ходить, одевался, как придется, поэтому не все угадывали во мне героя нашего времени, способного запросто купить не только несчастную путевку, но и все это турагентство вместе с кожаными диванами, компьютерами и прелестным персоналом.

— Буду. Собственно, я за этим и пришел.

На шум из стеклянного кабинета выглянул начальник. Дорогой костюм и шелковый галстук с пальмами. Интеллигентный. У него был очень умный вид, как у профессора-математика. Про себя я его почему-то обозвал Мозгоправом.

Она ошиблась. Это был явный непрофессионализм. Она не угадала во мне потенциального клиента, решила, что я случайно сюда забрел, ведь этот офис располагался внутри многолюдного торгового центра, и теперь заметно смутилась.

Она кивнула начальнику: все в порядке, я справлюсь, потом очень мило мне улыбнулась и поспешила указать на стульчик напротив своего стола.

— Меня зовут Вера. Я буду вас обслуживать. (Как же удачно она это сказала!) На самом деле, у нас есть замечательные путевки в Сочи, — и она, качнув тугим бюстом, вытащила из ящика стола и вывалила передо мной пачку буклетов.

— Сочи меня не интересует. — Я кашлянул и покосился на пепельницу.

Мой ответ окончательно заинтриговал ее, она разрешила курить и предложила кофе.

«Послушайте, Вера! Раз вы решили меня обслуживать… Встаньте, повернитесь ко мне задом и предъявите вашу попку. Знаете ли, я очень хочу как следует ее рассмотреть. Мне ужасно интересно, какая у вас попка. Если она плоская и угловатая, я буду страшно разочарован. Мой интерес к вам пропадет, и я, пожалуй, встану и уйду. Но если она той формы, которой я ее уже наделил в своем воображении, ведь в паре с таким потрясающем бюстом должна быть соответствующая попка, держитесь…»