Горный блокпост - Александр Тамоников

ПРОЛОГ

Станица Разгульная, суббота, 18 сентября.

Молодой человек в джинсах и черной майке остановил белую «девятку» возле кафе на выезде из населенного пункта. В здание заходить не стал, устроился на улице, на площадке под навесом, за небольшим круглым столиком. Бросил перед собой пачку сигарет, зажигалку, закурил. К нему подошел парень-официант:

— Доброе утро, уважаемый! Что будете заказывать?

Молодой человек взглянул на часы: 11–02. Действительно, еще утро. Хотя… но это неважно.

— Чашку настоящего кофе.

— Еще что?

— Пока все. И пригласи ко мне хозяина кафе, надеюсь, он на месте?

— На месте. Недавно приехал.

— Иди.

Парень, поклонившись, отошел от столика и скрылся за стеклянными дверями кафе.

Вскоре к молодому человеку вышел мужчина лет сорока:

— Салам, Оман!

— Салам, Шота! Как у тебя, все спокойно?

— Было спокойно. Если только ты не притащил за собой «хвост» особистов из гарнизона.

— Не волнуйся, я чист, как стеклышко.

— В части искать не будут?

Молодой человек взглянул на хозяина кафе:

— Шота! Ты, конечно, старше, и я уважаю твой возраст, но не кажется ли тебе, что ты задаешь вопросы, ответы на которые тебя совершенно не касаются?

— Молчу. Расул ждет тебя в моем кабинете! Лучше, если зайдешь с черного хода, от туалета.

— Я так и сделаю.

Хозяин кафе удалился, подошел официант.

Выпив чашку кофе, Оман Мансуров, сержант-контрактник батальона специального назначения, дислоцирующегося на территории небольшого гарнизона в 10 километрах от станицы, встал, направился к туалету, оттуда прошел к зданию, вошел в кафе через тыловую дверь. Очутился в коридоре. И сразу же вошел в кабинет, который находился справа по ходу из зала в первой комнате. Там, устроившись в кресле за журнальным столиком, сидел мужчина неопределенного возраста, чьи годы скрывала окладистая, с проседью, аккуратная бородка. Увидев гостя, мужчина произнес:

— Ты опаздываешь, Оман. Нехорошо заставлять старших ждать.

Сержант ответил:

— Я прибыл вовремя, пил кофе, отслеживая обстановку, или Шота не доложил тебе об этом?

— Доложил, но в перестраховке нет никакой необходимости. Мои люди контролируют ситуацию.

— Это хорошо.

— Да, это хорошо. Что имеешь сказать?

— Наш взвод уходит к Катавану послезавтра, в понедельник утром.

— Так. Значит, следующую неделю на блокпосту будешь ты с Жаровым?

— Точно.

— Тогда караван пойдет в ночь со среды на четверг. В полночь он дойдет к утесу. Проводник будет ждать сигнала на три часа. В общем, все, как всегда.

— Хорошо, Расул. Караван пройдет через пост.

Расул усмехнулся:

— Не сомневаюсь. Как ведет себя старший лейтенант?

— Нормально. А как он еще может себя вести?

— Не нервничает? Иногда, знаешь, люди, связанные с нашим бизнесом, начинают нервничать. С Жаровым не происходит подобного?

Мансуров отрицательно покачал головой:

— Нет, лейтенант в порядке. Ему придает уверенность то, что он не один, и особенно, что вместе с ним работает и замполит части! Да и деньги, что он получает, сглаживают настроение. Так что старлей весел, за бабами ударяет. Вот только жаден, но этого уже не исправить.

Расул махнул рукой:

— Жадность не самое худшее качество офицера. Было бы хуже, если б он сорил деньгами, вызывая вполне обоснованный вопрос, а откуда у взводного такие «бабки».

— Жаров спросит, сколько за пропуск этого каравана ты отвалишь «зеленых».

— Передай, пятьдесят тысяч. Сразу после возвращения взвода с блокпоста. А значит, в следующий понедельник здесь же, в кафе.

— Наркота пойдет?

— Да. Ты можешь об этом знать, Жаров с Индюковым — нет!

— Они и не узнают. У тебя все?

— Все. Да, чуть не забыл, Мулат решил выставить пост наблюдения за вашим объектом. Наблюдатель начал работу вчера. Так что, если какие проблемы, сразу весточку мне.

— Где Мулат посадил наблюдателя?

— В пещере, рядом с трещиной, на противоположном от блокпоста склоне Катаванского ущелья.

— Зачем?

— А вот это, Оман, не твое, да и не мое дело. Мулат сам определяет, что и зачем делать.

— Ладно. Пошел я.

— Давай, брат. Удачи тебе.

— Спасибо.

Мансуров вышел, сел в «девятку», проехал до канала. У моста остановился. Искупался. После чего направил автомобиль через станицу в сторону военного городка. Проехав контрольно-пропускной пункт, встал возле офицерского общежития. Посигналил и, выйдя из салона, направился в беседку, что стояла у волейбольной площадки, и сейчас была пуста. Вскоре к нему присоединился командир первого взвода первой роты спецназа, двадцатитрехлетний старший лейтенант Игорь Жаров.

— Как съездил, Оман?

— Нормально, командир, встретился с Расулом, сообщил, когда заступаем на блокпост. Караван с той стороны пойдет в ночь со среды на четверг. Оплата за пропуск — полтинник.

— Это хорошо. Что еще сказал Расул?

— То, что Мулат на противоположном от объекта склоне установил пост наблюдения.

Взводный удивился:

— Зачем?

Сержант ответил:

— Вот и я его об этом спросил. Сказал: не наше дело.

— А если что, она без нас — никуда! Ладно, хрен с ним, с этим наблюдателем, пусть смотрит, если интересно. Оплата как обычно?

— Да.

— Добро. Ты сейчас переоденься и иди в роту. Займись подготовкой взвода к выходу, а я навещу замполита.

— А стоит? Расул наверняка уже с ним контактировал.

Старший лейтенант вздохнул:

— Не нравится мне все это! Мы должны работать единой командой, а получается не пойми что!

— Скорее всего так и задумано, чтобы никто до конца ничего не понимал.

— Это значит, и Расул, и Мулат не исключают варианта развала бизнеса. А для нас, Оман, развал равносилен провалу и грозит большими проблемами!

Мансуров успокоил подельника:

— Ничего, командир. Если что, успеем скрыться. Есть у меня и путь отхода, и место длительного отстоя, и проводник, который переправит за «бугор». Главное, иметь в запасе, как минимум, сутки. Но давай не будем о грустном. Работать нам немного. Поставят погранцы вместо блокпоста заставу — и хана проходу через Шунинское ущелье. И к нам никаких претензий. Все будет нормально, Игорек!