Зачистка. Роман-возмездие - Владимир Соловьев

Глава 1

— Да что тут говорить, я же сразу вижу: колдун. Ты гони его, и все, что в доме есть с ним связанное, подарок от него или фото, — выброси. Не жалей. Это такая порода… Клок волос твой срежут, к печке примуруют, и волос сохнуть будет, и ты чахнуть начнешь, и каких хочешь докторов зови — не помогут. Колдун — это такая сила… его так просто не изведешь. Перехитрить можно, но лучше просто беги от него.

Я сидел в маленьком ресторанчике в торговом центре и слушал разговор, который вели двое мужчин за соседним столиком. Одному на вид лет семьдесят, седой, выправкой напоминает отставного офицера. Он-то и наставлял на путь истинный дородного гражданина с типичной внешностью российского предпринимателя. «Бриони» на размер меньше — то есть покупал после оздоровительной клиники в Швейцарии, но на стрессе опять разожрался. Толстые ухоженные щеки, модная прическа. Однако внешний лоск не скрывает акульей сущности. Характер жесткий. Прошлое читается в мимических морщинах.

Лицо бизнесмена мне было знакомо: Виктор С., регулярно мелькает в СМИ. Что он здесь забыл? Вел бы такие странные разговоры в офисе.

Судя по всему, именно об этом думали двое крепких ребят, сидящих в отдалении, попивая чай и не сводя глаз со своего патрона, который весь ушел в беседу о колдунах.

Удивительная глупость — надеяться, что такие шкафы могут спасти жизнь. Во-первых, видны за километр. А во-вторых, сами постоянно смотрят на хозяина, а не контролируют «поляну». Типичные отожравшиеся куски мяса. Что ж, посмотрим на повадки, на лица.

Обоим чуть за сорок. Один — явно бывший спортсмен. Борцовские сломанные уши, раскачанные плечи. В драке, может, и хорош, но судя по тому, где у него кобура, стрельба — не его сильная сторона. Второй посуше, глаза живые, на лице заметны шрамы. Видно, что боевой опыт имеется. Должно быть, служил в ВДВ, воевал — по возрасту похоже, в Чечне. Но с работой телохранителя тоже, подозреваю, знаком условно. Оба скорее сопровождающие.

Беседа за соседним столиком становилась все более интересной. Уже зазвучали должности и фамилии. Стало ясно, что речь идет о крупном корпоративном конфликте. Очень крупном — ярды. Седой борец с колдунами что-то активно корябал на листке бумаги, молился, ставил в своих записях отметки и выдавал рекомендации по сложившейся ситуации.

Я понял, почему они не встретились в офисе или в приличном ресторане. Всему виной банальный страх. Боятся прослушки.

Да, страх — правильное слово. Точно описывает состояние Виктора. Видок у него, прямо скажем, не очень. Да и общение с «бесогоном» не добавляет душевного равновесия — вот уже зашла речь о реальности прямой угрозы жизни…

Я вздохнул и окинул взором помещение. Конечно, такие истории можно слушать долго, но у меня на этот вечер иные задачи.

Официантки, как водится, мудро тусовались на кухне да в подсобке и в зал лишний раз не выглядывали. А вот за ближним к входной двери столиком, расположенным так, что свита бизнесмена его не видела, сидел человек. Перед ним — одинокая чашка кофе, раскрытый журнал корешком вверх… а под журналом просматривалось до боли знакомое изделие российских оружейников — ТТ.

Дальнейшее предвидеть было несложно. Человек за столиком у двери — внешность у него, к слову, самая заурядная, таких видишь и тут же забываешь — не спеша поднимет журнал и поставит его, используя как ширму. Затем плавным и уверенным движением возьмет оружие, обопрется о стол и выстрелит, оставив четыре трупа. Виктору достанется пара пуль для верности. Остальные не столь важны. Даже если выживут, описать стрелявшего не смогут — они его попросту не видели. А киллер спокойно встанет и уйдет из кафе. Пять минут — и он в метро. Растворился в многомиллионном городе.

Однако сегодня не его день. Я оставил на столике банкноту, покрывающую стоимость заказа, поднялся и направился в сторону выхода. Киллер оценивающе посмотрел на меня и решил, что опасности я не представляю, так что стрелять в меня нет никакого смысла. Правда, я загораживаю цели, но проще переждать полминуты…

Ошибка! Осознать ее киллер не успел: поравнявшись с ним, я достал пистолет и выстрелил мужчине в висок, практически в упор.

Пуля двадцать второго калибра — не самое надежное средство для прерывания жизни, зато обладает очевидными достоинствами: легко купить и практически невозможно отследить. Да и «Вальтер Р22» чудо как хорош: легок, аккуратен, шьет замечательно и звук негромкий. При выстреле в упор в висок спасти человека может только чудо, если он, конечно, не Железный Дровосек или заблаговременно не армировал голову титановыми пластинами. Судя по тому, как дернулась голова киллера, чуда не произойдет.

Рука вернула «Вальтер» на место, за ремнем на спине. Не меняя скорости движения, на следующем шаге я подхватил со стола ТТ и спрятал рядом с «Вальтером».

На меня и внимания никто особо не обратил. Два шага — и я на улице.

Через пять минут я скрылся за дверями станции метро «Смоленская», через двенадцать вынырнул на «Кутузовской», прошел метров сто до припаркованной машины и отправился на встречу к Виктору. Деньги еще никому не мешали.

Виктор, как и планировалось, покинул ресторанчик еще до приезда полиции. Светиться он не хотел совершенно, и встречу назначили заранее — опять-таки не в офисе, а в какой-то очередной забегаловке в Крылатском, то ли по дороге домой на Рублевку, то ли рядом с квартирой любовницы. Олигархи до изумления предсказуемы.

Подъехав к крохотной кофейне, я увидел пустой «Майбах» Виктора, припаркованный на стоянке, явно рассчитанной на «Лады». Этакая яхта Абрамовича у причала деревни Верхние Говнюки…

Пустой. Это плохо. Очень плохо.

Очевидно, что этот пузырь со своими жлобами уже ждал меня в кафе. А ведь должен был оставить их в машине. Нарушает договоренности.

Напрасно. Со мной так не надо.

Заметив меня в дверях, Виктор призывно махнул рукой. Я подсел к столику, олигарх с выражением лица Деда Мороза поставил на стол аккуратный портфель:

— Здесь вся сумма, как и договаривались.

— Спасибо.

— Вы ведь понимаете, что это только начало: Сулик не успокоится, пока я жив. Напрасно вы этого парня уложили…

— Что вы имеете в виду?

— Надо было его на крюк насадить и пытать по…

Договорить он не успел: я выстрелил из ТТ. Первый раз — из-под стола в живот. А когда тело вместе со стулом отбросило назад, встал и сделал еще выстрел — в голову, — затем развернулся на девяносто градусов к столику, за которым сидели так ничего и не понявшие куски мяса, и подарил каждому по две пули в грудь.

Должны выжить. Не люблю лишние трупы.

Мудрые официанты на глаза не лезли. Я забрал портфель и вышел.