Рывок на волю - Борис Седов Страница 10

Избушка представляла нечто похожее на заброшенную баню, срубленную всего в десять венцов и заметно перекосившуюся на один бок, а потому подпертую несколькими жердями. Старая драночная крыша прохудилась в нескольких местах, и там темнели куски рубероида. Единственное маленькое оконце, которое было в поле моего зрения, было застеклено бурыми от грязи осколками. Дверь перекосило, и я не представлял, как ее можно открывать-закрывать. Так же как не представлял, как вообще можно жить в такой развалюхе…

Мне в затылок уперлось что-то твердое и холодное!!!

От неожиданности я чуть не нажал на спуск пистолета. Но сдержался. И сжался, словно пойманный на месте преступления мальчишка-вуайерист. И попытался сообразить, сколько у меня шансов, если сейчас резко отпряну в сторону, развернусь и попробую выпустить хотя бы одну пулю в того, кто стоит сзади, уперев в меня ствол винтаря. Получалось – нисколько. Я имел дело с истинным профи, и в этом можно было не сомневаться уже по тому, как неслышно он ко мне подошел. А ведь я постоянно держал ушки на макушке. Я был само воплощение слуха. Само воплощение осторожности.

– Положи волыну, братан, – раздался негромкий, совершенно бесцветный голос. – Я не хочу тебе зла.

А что мне еще оставалось? Я опустил ПМ в мох и убрал от него руку. Ствол ружья сразу отлип от моего затылка.

– Теперь перекатись на спину и сядь, – скорее не приказали, а посоветовали мне.

А у меня уже отлегло от сердца. Я уже точно знал, что имею дело не с мусорами. И был почти стопроцентно уверен в том, что когда сейчас обернусь, то увижу хозяина этой избушки. Проводника, к которому я так стремился. Наконец-то! Я перекатился на спину, сел и уставился на своего пленителя.

Это был типичный обитатель здешних мест. Наитипичнейший! Самый что ни на есть среднестатистический самоедина! С косой морщинистой рожей, по которой определить возраст я бы не решился, – что-то в пределах от сорока до семидесяти. Росточку мне по плечо. В новых хромовых сапогах, камуфляжных штанах, линялой штормовке. На голове офицерская полевая кепка. А в руке нечто невообразимое – у меня аж челюсть отвисла! Да такое стоит ни одну тысячу баксов! То ли штурмовая винтовка, то ли профессиональный охотничий карабин с небольшим магазином и телескопическим прицелом. Какой-нибудь «Галил» или «Хеклер и Кох».

Я расплылся в счастливой улыбке. Обладатель шикарной винтовки мне не ответил. Он смерил меня подозрительным взглядом и пробормотал все тем же бесцветным голосом, совершенно без выражения:

– Чего здесь потерял? Тебя, что ли, мусора ищут?

– И давно ищут? – вопросом на вопрос ответил я.

– Недавно, – ответил мне самоед. – Приплывали тут. Так чего здесь-то надо? Если хав-чика да курехи, тут погоди, подгоню. Мне не впадлу. А коль заховаться у меня захотел, так не покатит. Спалишься. И меня спалишь вместе с собой. Ну так чего?

Я усмехнулся. И посчитал, что на то, чтобы продолжать игру в вопросы-ответы, нет времени. Пора раскрываться.

– Не нужен мне хавчик, – с облегчением произнес я. – Ты мне лучше скажи, самоедина дорогая, как клев-то здесь? Или ты по охоте больше?

– И по тому, и по другому, – назвал отзыв на мой пароль проводник. Протянул мне руку, помог подняться на ноги и, не выпуская из руки карабина, крепко обнял меня. – А ведь так и знал, что это ты соскочил. Ну с прибытием, Коста.

Я шмыгнул носом и почувствовал, как по щеке сбежала предательская слезинка.

Его звали Тихон. Погоняло – Комяк. Чалился в свое время, как и я, по 105-й – замочил инспектора рыбнадзора. Вот и все, что я успел узнать про своего проводника, пока он вел меня в глубь тайги. Примерно на километр от избушки, чтобы я не отсвечивал вблизи реки, где в любой момент могли объявиться менты.

– Ты, брат, покедова здесь перекантуйся, – Комяк указал мне на уютную лесную полянку. – А я-то уж быренько. На заимке надо прибраться да вещички собрать. Часка через два ворочусь. Катит, ага? – и, не дожидаясь от меня ответа, он развернулся и быстро пошагал обратно. Той походкой, которую невозможно передать на бумаге, но по которой даже я, дилетант, сразу же, как только мы отправились сюда, определил в нем опытного таежника.

А я залез под густую раскидистую ель, нагреб себе под задницу побольше сухой хвои, оперся спиной о шершавый ствол и… Bay! О таком счастье можно только мечтать! Я наконец-то смог расслабиться всем своим телом, не ожидая в любой момент того, что меня сейчас сцапают мусора. Еще четверть часа назад натянутые до предела нервы провисли безвольными веревками. Глаза слипались. Внутри была такая пустота, что я был готов взлететь. Это не метафора. Ощущение небывалой легкости, даже невесомости, я в тот момент ощущал чисто физически – ощущение, близкое к тому, какое бывает после укола морфия. Я даже не смог заставить себя отжать так и оставшуюся мокрой до нитки после купания в Ижме одежду.

Потом пришел сон.

…А потом меня растолкал Комяк.

– Быром, братан! Коста!!! Уходим!!!

Я спросонья никак не мог врубиться, чего же от меня хотят. Почему быром? Куда уходим, черт побери?! А Комяк в это время опрыскивал мои кроссовки из флакончика какой-то отравой с острым запахом смеси перца и ацетона.

– Это чего? – пробормотал я, безуспешно пытаясь стряхнуть с себя состояние неимоверной сонливости.

– Антидог. Против собак, – скороговоркой проинформировал меня проводник (словно отмахнулся от комара) и сунул мне в руки туго набитый каким-то тряпьем обычный армейский вещмешок. – Ходу! Мусора на хвосте! С собаками! Они взяли твой след!

Лучшее средство для снятия сонливости – это известие о мусорах и собаках. Я подскочил, словно мне под зад сунули кобру, и через десять секунд несся как угорелый следом за Комяком. Не задавая никаких лишних вопросов. Вообще не пытаясь произнести ни единого слова. Думая лишь о том, как бы выдержать довольно высокий темп, который мне задал проводник. И вспоминая о том, как чуть больше двух месяцев назад точно так же бежал через тайгу, на последнем издыхании тупо уставившись в спину Блондина. Впрочем, нет. Не точно так. Тогда мы знали, что уже обречены. Мы считали себя камикадзе, живыми покойниками. Мы шли умирать… А теперь я был уверен, что этот местный таежный супермен, умеющий бесшумно ходить по валежнику и владеющий крутым винтарем (я так и не узнал его марки), вытащит меня из любой передряги. Главное, мне, измученному всеми сегодняшними невзгодами, не отстать от него…

– Лежать! – Самоед с ходу опрокинулся в глубокий мох.

Его всего аж трясло от усталости. Круглое морщинистое лицо блестело от пота. Он, как астматик, с огромным трудом втягивал в себя воздух. И только сейчас я понял, что все время нашего забега пялился не ему в спину, а в огромный рюкзак – на вид весом не меньше сорока килограммов – у него за спиной. Плюс винтовка… А я – вдвое здоровее проводника – нес с собой всего лишь пятикилограммовый мешочек.