Великолепная пятерка - Сергей Гайдуков Страница 10

Глушитель встал на свое место. Тёма смотрел на него, как на змею, изготовившуюся к броску. Кирсан бессловесной тенью стоял у двери. Где-то снаружи курсировал Монгол. Еще в поезде был Дровосек. Все они слушали, что происходит в купе. Все они ждали.

— Мы знаем про тебя все, — сказала Морозова тоном, от которого Тёме совершенно расхотелось сомневаться в правдивости слов своей попутчицы. — Мы знаем, чем ты занимаешься. Мы знаем, где ты живешь в Питере. Мы знаем, что это за деньги. И самое главное, — Морозова осторожно коснулась глушителем кончика Тёминого носа. — Мы знаем, что ты хочешь жить. Но это будет не так просто сделать, потому что уже слишком много сделано, чтобы ты не жил.

Морозова дала Тёме несколько секунд на осознание этого факта. Пистолет с глушителем у носа играл роль решающего доказательства.

— Как ни крути, — продолжила Морозова, — а вариантов у нас всего два. Вариант первый — я пускаю тебе пулю в башку. Вариант второй — ты едешь дальше в Питер. Деньги остаются у тебя.

Она снова сделала паузу. Некоторые особи под дулом пистолета начинают соображать что твой Эйнштейн, но большинство катастрофически тупеет. Им приходится все объяснять медленно и доступно.

— Тебе интересно, в чем же фокус. В чем разница. Фокус в том, что второй вариант ты должен купить. Но не деньгами. Ты покупаешь второй вариант за разговор. Разговаривать будешь с ним, — Морозова кивнула в сторону Кирсана. — А темой разговора будет твоя последняя работа. Та самая, за которую тебе заплатили кучу бабок. Ты расскажешь все, что знаешь. Не соврешь ни словом. И когда разговор закончится, мы уйдем. И ты нас больше никогда не увидишь. И никто никогда не узнает, что такой разговор состоялся. Если, конечно, ты сам не захочешь кому-то разболтать. Но, мне кажется, ты не захочешь.

Левое Тёмино веко стало подергиваться.

— У тебя куча денег, — напомнила Морозова. — Они останутся у тебя. Мы их не тронем. Ты приедешь в Питер и будешь делать то, что захочешь. Будешь жить так, как захочешь. Если наш разговор состоится. Иначе в Питере будут встречать труп. Твоя мама очень огорчится. Все твои друзья очень огорчатся. Особенно огорчится Эдик Будинский, ведь вы с ним собирались делать совместную фирму, а раз не будет тебя и твоего взноса, то не будет и фирмы. Все пойдет прахом. Из-за твоей неразговорчивости.

Снова пауза.

— Хорошо подумай, — сказала Морозова. — Не торопись. Когда тебе снимут ленту со рта — не кричи. Не зови на помощь. Это бесполезно. Это будет означать, что ты выбрал первый вариант. Я выстрелю тебе в голову и уйду. Мне будет жаль тебя, но я это сделаю.

Пауза.

— Соберись с мыслями, Тёма. Когда тебе позволят говорить, будь добр, скажи что-нибудь умное.

Морозова взвела курок, а Кирсан присел рядом с Тёмой, взялся за край липкой ленты и неторопливо отодрал ее от кожи.

— Ну, — сказала Морозова. Кирсан слегка хлопнул Тёму между лопаток, будто это должно было помочь словам легче вылетать наружу.

— Они же меня убьют, — прошептал Тёма.

— Это умно, — согласилась Морозова.

— Они меня убьют, если узнают...

— Может быть, — сказала Морозова. — Тут много слов «может быть». Может быть, они узнают. Может быть, они решат тебя наказать. Может быть, они тебя найдут. Может быть, тебя убьют. А я убью тебя сейчас и совершенно точно. — Голос ее походил на звенящую сталь клинка, изготовленного к схватке с неминуемым кровавым исходом. — Без всяких «может быть».

Лицо Тёмы сморщилось, глаза закрылись, губы сжались в прямую линию, подбородок задрожал. Было странно наблюдать эти метаморфозы человеческой физиономии по соседству с неподвижным лицом Кирсана. Будто бы рядом сидели не два молодых человека примерно одного возраста, а два совершенно разных существа с разной температурой крови и с разной степенью подвижности лицевых мышц.

— Но вы же... — прошлепал непослушным языком Тёма. — Вы же можете меня и сейчас... Когда я все расскажу... Возьмете деньги...

— Не можем, — сказала Морозова. — Нам нужно, чтобы ты приехал обратно в Питер. Нам нужно, чтобы в Москве, в «Рославе», думали, что с тобой все в порядке. Тогда они запустят твою систему в дело.

Это звучало логично, и подбородок Тёмы перестал дрожать. Однако Морозова сказала лишь часть правды. Важно, чтобы поначалу с программистом все было нормально, это заставит «Рослав» думать, будто программу можно запускать. Но ведь и знания, позаимствованные у Тёмы, не будут лежать пустым ненужным грузом, рано или поздно система будет вскрыта, чтобы нанести «Рославу» максимальный вред. Тамошняя Служба безопасности займется расследованием, и первым подозреваемым будет составитель программы. Так что, перечисляя многие «может быть», Морозова врала. Тут будет не «может быть», тут будет «наверняка».

Хорошо, что под дулом пистолета люди туго ворочают мозгами.

— Ну что... — пробормотал Тёма, ерзая подбородком по поверхности стола. — Вот прямо так и рассказывать?

— Кирсан, — сказала Морозова, отодвигаясь в сторону и освобождая место напротив Тёмы. В морозовской команде Кирсан был специалистом по компьютерам, а также обладателем феноменальной памяти, куда можно было загрузить массу всяких данных, а потом получить практически без потерь. Слушать Тёму и задавать тому вопросы должен был именно Кирсан.

— Стоп, — спохватилась Морозова. Одна вещь не давала ей покоя уже несколько часов, и вот теперь дошла очередь до этой вещи. — Тёма, посмотри мне в глаза.

Тёма сначала посмотрел на дуло пистолета, а потом в глаза Морозовой. И то и другое его пугало.

— Тёма, в поезде едут люди из «Рослава»?

— Я не знаю.

— Тёма, они не говорили, что будут тебя сопровождать?

— Нет.

— Они не провожали тебя до вокзала?

— Нет.

— Они вообще что-то говорили тебе после того, как ты сделал свою работу и получил деньги?

— Говорили...

— Что?

— Ну... Счастливо доехать.

Морозова дала понять Кирсану, что он может приступать к работе. То ли паранойя уже стучалась в двери, то ли еще что... Морозовой почему-то казалось, что «счастливо доехать» было сказано людьми из «Рослава» с большой долей цинизма.

Она представила себя на месте людей из «Рослава», мысленно повторяя это «счастливо доехать» будто заклинание, способное открыть некую тайную дверь. Через некоторое время Морозова поняла, как бы она сама поступила на месте людей из «Рослава».

Оставалось только гадать, хватит ли у них хитрости, жестокости и цинизма, чтобы сравняться с Морозовой.

Сектор "Д" начинался с металлической двери и двух стриженых лбов в униформе СБ, которые маячили на фоне этой двери.

— Романов, — сказал Борис. — Кажется, меня здесь ждут.