Коридор без света - Александр Тамоников Страница 11

— Вот ты о чем. Тебе нужен ответ?

— Если он есть у тебя!

— Он есть и у тебя, ведь ты же ответил. Все неверные, и русские, и американцы, и европейцы, хотят одного, уничтожить наши национальные традиции, нашу веру. Ты прав, они дали нам сильные наркотики, чтобы мы исчезли как народ. Но Кабул — не весь Афганистан, да и в Кабуле жертвами становятся не так много людей. Поэтому, Саид, наше дело не просто торговля — это война. Неверные хотят уничтожить нас, а мы уничтожаем их. В России гораздо больше наркоманов, чем на всем Востоке. И будет еще больше. Мы уже выбили у России и у Европы целое поколение, выбьем второе, третье, а затем займем их территории. Это уже происходит в Европе. Наша война священна. А деньги? Деньги — это средство, чтобы жить достойно. Но мне надоел этот разговор. Товар готов, люди тоже. Что с плотом?

— На этот раз у нас лодка. Но хорошая, резиновая, крепкая, маневренная, — ответил Ремизи.

— А что с плотами?

— Они долго прослужили, надо вязать другие, но лодки лучше. Проще пустить две лодки с двумя курьерами, чем один плот с шестью воинами.

— Хоп! Может, ты и прав. Доставка товара Сангалу — на тебе. Тебе и отвечать.

— Но только не тогда, когда плавсредством управляют люди Хатини. А ты привез своих курьеров. Как я могу отвечать за них?

— Не надо прибегать к частному случаю. Сегодня да, если пойдут мои люди, за переправку отвечу я, в других случаях — ты.

— Это справедливо.

— Ты выставил наблюдателей за тем берегом?

— Да. Люди на месте. Контакт установлен.

— Что ж, тогда пора связываться с Сангалом.

— Станция исправна, пойдем в дом?

— Да!

Наркоторговцы прошли в дом. Нури и Файсас пили чай и играли в нарды. Хотели подняться при виде начальника, Джавар остановил их:

— Сидите. Но игру заканчивайте, скоро в дорогу.

Ремизи проводил заместителя Хатини в отдельно построенную комнату и вновь вызвал на связь таджикского наркоторговца:

— Анзур! Галал!

— Да, уважаемый!

— Ты решил вопрос с «коридором»?

— Решил, вернулся мой человек Габиев, он встретился с капитаном. С 0.00 до 2.00 «коридор» будет открыт.

— Место переправы прежнее?

— Да, но капитан предупредил, что, по метеосводкам, с востока подходит фронт сильного ветра.

— Это может сорвать наши планы?

— Боюсь, плот ненадежен для переправки в высокую волну. Повторяю, «коридор» капитан может открыть завтра, в это же время.

— Нет, все сделаем сегодня.

— Это рискованно.

— От нас пойдет не плот, а резиновая лодка. Новая, устойчивая, маневренная, с опытным рулевым.

— Ну тогда другое дело.

— Сигналы для начала переправки?

— Как только будете готовы, пусть ваш наблюдатель с утеса подаст фонарем сигналы — два коротких, один длинный, ответ — два длинных, и в дальнейшем мой человек не будет выключать фонарь, используя его в качестве маяка. «Коридор» небольшой, важно, чтобы лодка пришла в определенное место.

— Я тебя понял. В 0.10 начнем!

— Хоп! Мои люди уже у реки.

— Отлично. До связи!

— До связи!

Джавар переключился на Хатини:

— Асад! Я!

— Слушаю, Галал!

— С Сангалом все обговорено, он и мы готовы, начинаем выдвижение к реке.

— На границе спокойно?

— «Коридор» обеспечен с 0.00 до 2.00.

— Как сейчас с погодой в Дурме?

— Пока все тихо, но пограничники передали об усилении ветра.

— Это плохо.

— Ничего, учитывая то, что Саид предоставил резиновую лодку.

— Уверен, что на реке ничего не произойдет?

— В этом может быть уверен только Всевышний.

— И ты! Я не желаю терять товар и деньги из-за чьих-то просчетов, пусть даже они касаются погоды.

— Думаю, все пройдет нормально.

— Мне мало твоих мыслей, мне нужна гарантия, — повысил голос Хатини.

Джавар, сам не раз переправлявшийся через беснующийся Пяндж на лодке, не хотел лишние сутки торчать в Дурме, поэтому ответил:

— Я уверен, что все пройдет как надо.

— Хорошо. Ты сказал, я принял сказанное. Понимаешь, что с этого момента ты не контролер, а ответственный за переправку товара?

— Да!

— Хоп! Да поможет тебе Всевышний! Следующий сеанс связи при возвращении курьеров либо в случае отмены переправки, но тогда Сангал должен обеспечить «коридор» на другое, ближайшее время.

— Да, Асад!

— Удачи!

Джавар отключил станцию. Вышел на улицу, посмотрел на небо. Оно было ясным, звездным.

— У нас все готово, — доложил подошедший Ремизи.

— Сангал сообщил, что пограничник, обеспечивающий коридор, предупредил о ветре, а значит, и о большой волне.

— По-моему, таджикские метеорологи дали неправильный прогноз, — тоже посмотрел на небо Ремизи. — Обычно перед бурей небосклон затягивают облака, горизонт темнеет и сливается с вершинами гор, в воздухе заметно пахнет свежестью. Сейчас этого нет. Их специалисты часто ошибаются, Галал. Но даже если и поднимется волна, то она страшна для плота, не для лодки. Если, конечно, на ней опытный рулевой, который знает, что нельзя подставлять волне бок.

— У меня опытный рулевой. Отправляем курьеров.

— Ты не будешь инструктировать своих людей?

— Нет, это лишнее. Да, шайтан, сигналы, запомни и передай своему наблюдателю, в ноль часов с нашего берега должны быть поданы три сигнала: два коротких и один длинный, в ответ — два длинных, затем фонарь с той стороны будет гореть постоянно, указывая место выхода лодки. Последнее сообщи Нури, моему старшему.

— Хорошо.

— Я буду в комнате.

— Хоп, скоро подойду.

Курьеры и шестеро носильщиков вышли по тропе к укрытому утесом затону в 23.50. На гравийном берегу уже лежала солидных размеров лодка без кормы, там имелось место для мотора, но шуметь на реке нельзя, поэтому было прикреплено весло.

Носильщики загрузили мешки на лодку.

— Сможешь управлять этой посудиной? — взглянул на Файсаса Нури.

— Ты задаешь странные вопросы, Нури, — усмехнулся тот. — Выведу лодку куда надо. Саид предупреждал о возможной волне.

— Ерунда, посмотри на борта, на такой лодке в море выходить можно.

— Ты говоришь так, как будто когда-нибудь ходил в море. Сомневаюсь, что ты вообще видел что-то, кроме Пянджа.