Слепой. Кровь сталкера - Андрей Воронин Страница 12

– Но мы же не террористы! – возмутилась Хелен.

– Пока будут разбираться, террористы мы или не террористы, мы с тобой в тюрьме сидеть будем! На зоне! А ты знаешь, что такое русская зона?! – резко сказал Ларсон.

– Ничего не понимаю… я же сама слышала, как ты просил этого господина Сукманова отправить нас в Зону… – удивилась Хелен, нехотя поднимаясь и начиная одеваться.

– Хелен, дорогая, давай скорей! – попытался подогнать жену Ларсон. – Та Зона, куда нас повезут, спасет нас от другой, той, страшной зоны. Поверь мне, радиация не так страшна, как русские заключенные, зэки и зэчки.

Говоря это, Ларсон мастерски вставлял в свою речь русские словечки.

– А ты откуда знаешь? – недоверчиво спросила Хелен.

– Кино смотреть надо… – вздохнул Ларсон.

Забрав вещи и, заперев дверь, Ларсон вместе с Хелен вышел на улицу. Номер был заказан на три дня. Поэтому Ларсон надеялся, что, если даже их начнут искать, остановятся на отеле. Будут караулить, пытаться выловить и так далее. Он надеялся, что те, кто будет охотиться за ними, сразу не поймут, что их уже нет в Москве. Но это, конечно, может сработать только при условии, что этот Сукманов не проболтается или, того хуже, не доложит тем, кто со времен СССР пристально следит за всеми иностранцами. Раньше, конечно, скандинавы считались, так сказать, «благополучными» туристами, но после норвежской трагедии внимание к ним может быть более чем пристальным.

– Куда мы сейчас поедем? – спросила, поеживаясь, Хелен. – Я уже изрядно озябла.

– Сам еще не знаю, – пробормотал Ларсон и, заметив подъехавший к отелю черный джип, метнулся к такси.

– На вокзал? Или в аэропорт? – спросил таксист, устраивая в багажник их вещи.

– На вокзал, – решительно ответил по-русски Ларсон, поспешив втолкнуть Хелен на заднее сиденье и устроившись с ней рядом.

– На какой? – бесстрастно спросил водитель, заводя мотор. – На Киевский, Казанский…

– Казанский, – бросил Ларсон.

– Куда едете? – поинтересовался водитель.

– Я плохо говорить по-русски, – поспешил прервать расспросы Ларсон.

– Понятно! Теперь все прибалты плохо говорить! – хмыкнул водитель.

Ларсон не стал разубеждать его в том, что они из Прибалтики. Он несколько раз оглядывался, опасаясь, не пустился ли джип за ними в погоню, а когда водитель затормозил и сказал: «Приехали», поспешил сунуть ему деньги и вытащил Хелен на улицу.

Хелен в дороге успела задремать и теперь испуганно оглядывалась по сторонам.

Не успели они с вещами отойти в полумрак и устроиться на лавочке, как дал о себе знать мобильный. Это звонил брат Карл:

– Я добился, чтобы мне показали этот саквояж. Я сказал, что у тебя украли похожий, но я сомневаюсь. Да, я проверил, карты там нет. Подкладка разрезана, карты нет.

– Может, ты ошибся! – заволновался Ганс.

– Нет, нет там никакой карты! И самое главное, хотя я и объяснил, что вы никакие не террористы, мне сказали, что машина уже запущена и вас все равно должны депортировать в Швецию, – сообщил Карл. – Чтобы не связываться с русской полицией, вам советуют обратиться в шведское посольство.

– Хорошо, скажи, что мы так и сделаем. Завтра же с самого утра мы пойдем в шведское посольство, – сказал Ганс и отключился.

– Мы что, правда должны идти в посольство? – заволновалась Хелен.

– Да никуда мы не пойдем! – сказал Ганс, не скрывая раздражения. – Это я сказал для того, чтобы нам дали уехать. Когда же позвонит этот Сукманов!

И будто в ответ на его отчаянный призыв мобильник опять ожил.

– Нам заехать за вами в отель? – спросил Сукманов.

– Нет, – покачал головой Ларсон. – Мы сами приедем к поезду. Мы же поедем на поезде?

– Да, – подтвердил Сукманов. – Мы поедем через Минск, так проще.

– На какой вокзал нам нужно ехать? – спросил Ларсон.

– На Белорусский, – обреченно вздохнул Сукманов. – Ждите нас у стоянки такси.

Выйдя из такси у Белорусского вокзала, Ларсон и Хелен с удивлением увидели, что Сукманов уже ожидает их, беспокойно прохаживаясь у стоянки. Но той эффектной яркой девицы, которая приезжала с ним в аэропорт, нигде не было видно.

Зато к ним подошла и, улыбнувшись, поздоровалась по-шведски полноватая, безвкусно одетая девица в длинной юбке и куртке, с дорожной сумкой через плечо.

– Добрый вечер, или, скорее, утро, я Дарья, – представилась она. – А вы, я так понимаю, господин и госпожа Ларсоны, – продолжала она упражняться в шведском. – Вы даже не представляете, как я рада! Ведь я совсем недавно занялась шведским, и так важно иметь возможность общаться с жителями страны – носителя языка…

– Дарья, – попросил по-русски Шурик Сукманов, которого всегда выводило из себя, если при нем начинали говорить на непонятном языке, – будь добра, говори по-английски! Успеешь еще в шведском поупражняться.

Дарья Рыкина смутилась и покраснела.

– Что вы! – оживилась Хелен. – Она прекрасно говорит по-шведски, пусть, пусть она говорит по-шведски!

– Нам нужно спешить! – строго сказал Сукманов, все так же беспокойно озираясь.

Он чуть успокоился только тогда, когда они вошли в вагон и устроились в купе.

Ганс Ларсон тоже успокоился. На улице начинало светать, до отправления поезда оставалось минут десять.

И тут к их вагону подошли двое полицейских. Они о чем-то поговорили с проводницей и поднялись по вагонной лесенке.

Через пару минут в дверь их купе постучали.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровался тот, что помоложе, – предъявите ваши документы!

– Я не понимаю! – сказал по-шведски Ларсон и пожал плечами.

– Он просит предъявить документы! – поспешила перевести на шведский Дарья.

– Мы просим предъявить документы! – уже по-английски повторил молодой полицейский.

Шурик Сукманов первым отдал свой паспорт и, выглянув в окно, попросился:

– Я хочу выйти.

Дарья Рыкина тоже протянула свой паспорт, а Ларсон похлопал себя по карманам и озабоченно нахмурился:

– Я забыл паспорт в отеле!

– Я и без паспорта вижу, что вы господин Ларсон, – хмыкнул второй полицейский.

– Вы господин Ларсон? – по-английски спросил молодой.

– Нет, – крутнул головой Ларсон. – Я есть Эриксон. Врач. А это моя жена Ирис.

Хелен удивленно смотрела на него, ничего не понимая.

– Вам придется пройти с нами! – сказал молодой полицейский. – Для уточнения вашей личности.

– И вы тоже, фрау! – почему-то по-немецки закончил второй полицейский.