Спасение по-русски - Иван Стрельцов Страница 13

– Как обычно, – промямлил Краух, он все еще не мог прийти в себя от этой встречи.

– Эй, Лоран! – крикнул полковник бармену. – Моему другу коктейль «Манхэттен», а мне «Варшавский договор».

– «Варшавский договор», что это такое? – удивился Краух.

– Это изобретение моих парней, – снова хохотнул Борг. – Половина порции русской водки с добавлением болгарского коньяка, венгерского, польского и чешского ликеров. Все это тщательно взбивается и заливается сверху кубинским ромом. Лед можно не добавлять, он испарится еще до того, как попадет в стакан. Напиток здоровья. Никакая местная зараза не берет, а перегар такой разит, что москиты за милю облетают.

– Серьезная вещь, – согласился с доводами наемника разведчик. В этот момент подошел бармен. На подносе у него стояло два стакана. В одном плавало два кусочка льда и долька лимона, другой почти до краев был наполнен мутной густой жидкостью.

Пригубив из своего стакана, Андреас Борг поднял его над столом.

– Предлагаю выпить! – сказал он. – Когда-то мир делился на две половины: капитализм и социализм, все остальное не в счет. Мы, живущие по разные стороны, воевали за интересы своих сторон. Хотя и прикрывались красивыми лозунгами об угнетенных народах. Теперь все. Одна система рухнула, и мы, профессионалы, остались не у дел. Так предлагаю выпить за то, чтобы мы, умные люди, никогда не воевали друг против друга.

Они чокнулись и выпили. «Манхэттен» в этом баре больше напоминал разбавленный одеколон, чем благородный коктейль.

– Ты чем здесь занимаешься? – по-солдатски прямо спросил Борг.

– Ты сам ответил на свой вопрос. Моя система рухнула, и я остался не у дел. Возвращаться в родное государство, где могут отдать под суд, как пособника коммунистов, нет никакого желания. Вот и скитаюсь в поисках удачи.

– Да, – с грустью согласился старый наемник, – развал вашей системы и по нам ударил. Лучшие специалисты, инструктора оказались без работы. Мне самому пора подумать о покое, а что я имею? Семь жен и дюжина детей в Европе – все мое богатство.

– Ну, а как остальные? – непроизвольно вырвалось у Ганса.

– Как? Да по-разному, – пожал плечами Борг. – Ник Миллер погиб при разминировании партизанского фугаса, Бак Нэсмит ушел с группой в Анголу незадолго до перемирия, и с концами. Джим Хоггарт и Роб Мартинес вернулись в Штаты. Курт Шейхас подписал контракт с каким-то темным бизнесменом и уехал в Южную Америку. В общем, из тех ветеранов, кого ты знал, никого не осталось на Черном континенте. Слушай, давай выпьем?

Ганс охотно поддержал предложение старого знакомого. Разговор теперь велся все больше о том времени, когда Ганс находился в ЮАР как немецкий журналист. Они хохотали, вспоминая забавные истории из прошлого, заказывая себе выпивку и не обращая внимания на бег времени.

– А ты где живешь? – неожиданно спросил Борг, отхлебывая из очередного стакана.

– В мотеле, на берегу океана, – сказал Краух и я, пьяно хихикнув, добавил: – Там коттеджи стоят на вбитых сваях, экзотика.

– Отлично, – похвалил его выбор полковник. «Варшавский договор» постепенно брал его в плен. – Как на жизнь зарабатываешь?

– Да никак. Живу еще с того, что отложил на черный день.

– Это плохо, – было видно, сознание Борга уже порядком затуманилось. – Встречаемся завтра в пять, в ресторане «Адмирал Дюк», расскажу, как сможешь старость обеспечить. О’кей?

– О’кей! – согласился Ганс.

– А сейчас проваливай. Увидимся завтра, – роняя голову на стол, проворчал Борг. Но прежде чем окончательно вырубиться, он успел крикнуть: – Лоран, посади моего друга в такси, чтобы его отвезли домой без происшествий.

Круглолицый бармен поспешил к их столику. Он помог Гансу подняться и провел его до выхода. Стараясь не упустить главную мысль из опьяненного мозга, Краух через плечо посмотрел на столик американца и его собеседника, парочка с интересом наблюдала за сценой «выноса тела».

За дверями его ждали два могучего сложения негра. Легко подхватив подвыпившего посетителя, они извлекли его из чрева подвала.

Последнее, что увидел Ганс Краух, это темный автомобиль со светящейся табличкой на крыше – «такси».

Сколько прошло времени с того момента, как он оказался в машине? Час, два, может, больше…

– Я хочу пить, – сказал Ганс таксисту. – Останови возле какого-нибудь бара.

Через несколько минут машина замерла возле опустевшего открытого кафе. Ганс протянул таксису банкноту.

– Принеси мне бутылку содовой, сдачи не надо.

Услышав волшебное «сдачи не надо», таксист схватил деньги и опрометью бросился в кафе. Пока он покупал воду, Краух достал из бумажника конвалюту с тонизирующими таблетками, специально приготовленными для такого случая. Несколько штук всыпал себе в рот и, дождавшись таксиста, запил таблетки содовой.

Такси тронулось, через пару минут мозг стал пробуждаться от алкогольного угара.

Сверкающие витрины центральных улиц постепенно сменились пейзажем пригородных кварталов. Наконец впереди показалась темная громада океана. Там, где фиолетовый бархат неба сливался с черной бездной океана, океанскими волнами, лениво ласкающими прибрежный песок, блестели веселые светлячки габаритных огней проходящих судов.

Такси въехало на территорию мотеля. В доме управляющего зажегся свет, но едва там увидели, что из автомобиля выбирается их постоялец, все погрузилось в темноту.

Ганс расплатился с таксистом и все еще нетвердой походкой направился к своему домику на сваях.

Полночь. Мотель уже спал. Поднявшись на террасу, разведчик зажег свет, нашел в кармане ключ от входной двери, не спеша откинул противомоскитную сетку, вставил ключ в замочную скважину и дважды повернул его. Прежде чем открыть, проверил контрольный волосок, который натянул перед уходом. Контрольная метка была на месте. Разведчик уже толкнул дверь, собираясь войти внутрь, как тут же заметил, что вторая контрольная метка нарушена. Этому фокусу разведчик научился в Сальвадоре, впоследствии он не однажды его выручал. Перед уходом он в дверной петле зажимал спичку. Если в его отсутствие кто-то открывал дверь, спичка валялась на полу – как в этот раз…

Ненарушенная контрольная метка у замка, а вернее, умело восстановленная, – Краух в последнее мгновение сообразил, что внутри кто-то есть. Кто-то, кто прекрасно знает шпионское ремесло.

Ганс рванул дверь на себя, не пытаясь закрыть ее на замок, и рухнул на дощатый пол. «Туп, туп» – два едва слышимых глухих удара, и в двери возле ручки появилась пара черных круглых отверстий. Через несколько секунд дверь тихонько отворилась.

Убийца, вооруженный длинноствольным пистолетом «Р-38» с привинченным черным глушителем, вышел на террасу, держа оружие перед собой на уровне груди.

Спасаться бегством у Ганса не было никакой возможности, нужно было драться за жизнь. Краух метнулся с пола, пытаясь схватить руками оружие, а головой нанести удар в грудь киллера. Ему удалось зажать кисть убийцы, но завладеть или хотя бы выбить оружие не удалось.