За миг до удара - Наталья Корнилова Страница 15

– Если будешь лежать молча, то я не скажу дяде Коле, что ты обманула его насчёт денег, – сказала я, глядя на неё сверху. – И вообще, постарайся быть умницей, а то я тебя прикончу. И поверь, без всяких угрызений совести. Поняла?

Глаза её расширились, губы дрогнули, она хотела что-то сказать, но передумала и испуганно кивнула.

– Вот и хорошо.

Отвернувшись, я направилась к открытой двери. Не успела выйти за порог, как столкнулась почти лоб в лоб со второй «шестёркой» – Григорием. Как он смог войти так бесшумно? Наверное, в тюрьме научился.

– Ой, а ты кто? – Он вылупился на меня, как дитя на бегемота, и попятился назад. Видимо, он сразу что-то понял по выражению моего лица или просто почувствовал неладное и собрался смываться. – Кошар, ты где? – пробормотал он, отступая ко второй двери тёмного коридора.

Я, сверля его глазами, с ехидной ухмылкой наступала. Он отвёл руку назад и начал на ощупь искать дверную ручку.

– Нет, дорогой, не получится, – усмехнулась я и молнией бросилась на него. Он даже вскрикнуть не успел – мой кулак вонзился ему в лоб, послышался звонкий удар, и голова «шестёрки» впечаталась затылком в дверь. Широко распахнутые глаза остекленели, и он начал сползать по двери на пол. Не дожидаясь окончания этого скучного процесса, я схватила его за ноги и поволокла в комнату. Там проделала ту же процедуру, что и с Кошаром, связав за спиной руки ремнём, потом, бросив взгляд на безмолвно лежащую Зулию, опять вышла в коридор. На этот раз там никого не оказалось. Здесь было гораздо холоднее, чем в комнате, сквозь щели в деревянной двери пробивался неясный свет. Я тихонько приоткрыла её и выглянула наружу. Стояла глубокая тихая ночь. На небе смутно поблёскивали звезды, где-то далеко лаяла собака и сновали по трассе машины. В доме напротив, до которого было метров тридцать, все так же светились зашторенные окна. Оттуда доносились тихие голоса. У ворот стоял знакомый «Опель», в нем спиной ко мне сидел тот самый водитель, что огрел меня чем-то по голове. Включив в салоне лампочку, он что-то читал, положив книгу на руль. Вот уж работёнка у человека – не позавидуешь…

Я находилась в одной из дворовых построек, которые не успела рассмотреть, когда меня привезли сюда. Это было что-то вроде заброшенного летнего домика. Я прекрасно понимала, что «шестёрок» с минуты на минуту пойдут искать и нужно поскорее сматываться, пока опять кто-нибудь не подкрался и не ударил меня по затылку. Если я ещё раз попаду в руки Зулии, она уже не будет долго разговаривать, а сразу, наверное, вопьётся своими острыми зубами мне в грудь, раздерёт её и вырвет моё сердце. С неё станется.

Дверь дома открылась, и на крыльце показался силуэт Нюры, той самой, что стояла у плиты. Она вытирала фартуком руки и смотрела на небо. Мне показалось, что женщина вот-вот завоет, как собака. Чуть погодя появился Бугор.

Его огромная фигура заслонила весь дверной проем.

– Ну что, Нюра, пойдём отольём, что ли? – Он подошёл к ней сзади и обнял. Он был уже порядком пьян.

– Уйди, дурак! – шутливо погнала она его, поведя плечами. – Устала я уже конец твой держать.

– Ну, баба, совсем обленилась, ха-ха! – Он зычно захохотал на всю округу, даже собаки в соседнем дворе проснулись и сонно залаяли. Отсмеявшись, он посерьёзнел, отпустил женщину, грузно сошёл с крыльца и проворчал, направляясь за крыльцо и расстёгивая на ходу ширинку:

– Где это Кошар с Гришкой застряли, сукины дети?

– А то ты не знаешь? – ехидно заметила баба. – Подглядывают небось. Все не уймутся никак, проклятые…

– Коша-ар, мать-перемать! – пьяно гаркнул вдруг Бугор, стоя за крыльцом. – Гришка! Ну-ка валите сюда!

– Че орёшь, людей распугаешь, – мягко укорила его Нюра. – И вообще, пора уже кончать с этой косоглазой. Не нравится она мне.

– А кому она нравится? – хмыкнул тот, возвращаясь. – Но она меня за горло держит своим папашей.

– Деньги бы хоть забрал, – вздохнула она.

– Заберу… Да где они, недоноски? Кошар! – Он поставил ногу на крыльцо и замер, уставившись на дверь, за которой я пряталась.

Я видела горящие в отсвете окна угольки его маленьких глаз на здоровенной морде, и мне стало не по себе. Он не мог видеть меня в темноте, сквозь маленькую щёлку приоткрытой двери, но, видно, выработанные с годами нюх и осторожность ему подсказывали, что что-то не так. Медленно спустив ногу с крыльца, не отводя взгляда от двери, он тихо бросил:

– Ну-ка, Нюра, позови сюда орлов из хаты. Та сразу все поняла, бросила взгляд в мою сторону и резво юркнула в дом. Мне нужно было срочно что-то делать. Если сейчас сюда прибегут орлы с пистолетами, то мне здесь придётся туго. Надо выбираться. Повинуясь исключительно инстинкту, но никак не разуму, я вернулась в комнату, схватила со стола сумку с «куклами» и выскочила с ней во двор. На крыльце уже стояли Крест с Беном и слушали Бугра, который что-то бурчал, показывая пальцем в сторону домика.

– О, глянь, секретарша! – удивлённо выкрикнул Бен. – Что ещё за хрен?!

– Берите её, мудаки! – гаркнул Бугор. – У неё сумка с бабками!

Выдернув из-за поясов пистолеты, двое молодых жеребцов бросились в мою сторону. А я уже бежала от них за сараи, не зная и не видя дороги и не очень-то понимая, что делаю. Единственная мысль, которая стучала в мозгу, это что, пока они будут гоняться за мной, Ольгу, наверное, не тронут. Остальное мне было до фени. Забежав за угол, я осмотрелась, увидела огород, за ним ещё какое-то небольшое строение, и припустила туда, утопая по щиколотки в перекопанной и смоченной осенними дождями земле. Бугор слишком толстый, он вряд ли побежит, а с этими двоими я как-нибудь управлюсь… Если, конечно, они не начнут стрелять, пока я на открытом месте. Но открывать пальбу вблизи трассы опасно, поэтому я рассчитывала добраться до цели живой и здоровой.

– Вон она, стерва! – выкрикнул Крест. – Не стреляй пока, так возьмём!

– Стой, дура! – заорал Бен. – Все равно не сбежишь!

Я услышала их дружный топот и прибавила темп, думая о том, что ещё неизвестно, кто кого будет брать. Добежав до сарайчика, оказавшегося всего-навсего большой поленницей дров, накрытой толем, я нырнула за неё и зашвырнула сумку в кусты, чтобы не мешала. Затем схватила пару поленьев потоньше, обошла поленницу с другой стороны и стала смотреть на быстро приближающихся бандитов. Бена мне совсем не было жалко. Весь он был какой-то ущербный, недоделанный, грубый, таких уже только могила исправит, а вот из Креста ещё вполне могло что-то получиться. Он, видимо, просто страдал от недостатка правильного воспитания и не знал, куда нужно приложить свои ум и силы, чтобы и деньги зарабатывать, и человеком при этом остаться. Как ни печально это, но «демократия» многих сделала бандитами поневоле…

Они бежали к тому краю поленницы, за которым я скрылась. Бен нёсся первым, и брошенное мною полено угодило ему торцом прямо в висок. Он сразу споткнулся и, пролетев по инерции пару метров, с грохотом врезался в сложенные дрова. Крест, не заметивший мелькнувшего в темноте полена, ничего не понял и даже не остановился, лишь бросил на ходу, огибая поленницу: