Гордость спецназа - Александр Тамоников Страница 17

Несмотря на то, что Дмитрий Кулагин не запрашивал воздушной поддержки, в небе над равниной прошли три «Ми-24» с заправленными под завязку различным вооружением пилонами. Они разошлись в разные стороны. Два вертолета прошли над склонами расходящихся у селения хребтов. Третий ушел за аул и пошел над «зеленкой» вдоль реки. Командир звена вертолетов огневой поддержки вызвал Кулагина:

– «Земля»! Я – «Ворон-1», выполняю задачу по обнаружению банды с воздуха. Радиус действия звена – пятьдесят километров от Келоя. В случае необходимости вызывай, прикрою.

Кулагин ответил:

– Понял тебя, «Ворон-1»! Выполняй свою задачу!

– Тогда до связи, пехота?

– До связи!

«Вертушки», сделав предварительный облет местности, выстроились в круг и, увеличивая его радиус, закрутили свою воздушную карусель.

Кулагин же приказал личному составу рот спешиться и, растянувшись в цепь, начать сближение с аулом для проведения жесткой его «зачистки», отдав команду на любую попытку малейшего сопротивления или неповиновения открывать огонь на поражение!

Цепи бойцов уже начали движение, как над мечетью появился большой белый флаг. Даже не флаг, а обычная простыня, которой кто-то усердно размахивал с минарета. И тут же капитан получил сообщение от командира взвода, блокирующего вход в селение. В нем говорилось, что у крайних домов, рядом с ним, объявилась троица стариков, державших над собой белые полотнища. Кулагин приказал остановить наступление.

Старики стояли, не выходя за пределы селения.

Начальник разведки полка с тремя бойцами сопровождения подошел к ним.

От группы стариков вперед вышел один, с совершенно седой, окладистой бородой, лицом, испещренным глубокими морщинами, и... двумя орденами Отечественной войны.

Он и обратился к Кулагину:

– Господин капитан! Прошу вас, не надо штурмовать аул! Здесь, кроме мирных жителей, никого нет!

Кулагин посмотрел на старца, ответил ему:

– Мирный аул, мирная долина, мирные жители, а то, что за моей спиной, – мираж? Или все же поле боя? Ты видишь, старик, то, что находится перед мирным аулом, в мирной долине?

Старик опустил голову:

– Вижу, как видел и то, что там произошло. И я могу рассказать о трагедии, случившейся здесь совсем недавно!

Капитан закурил:

– Говори! Послушаем фронтовика!

Старейшина аула начал рассказ:

– Позавчера в аул пришел Палач. С ним человек пятьдесят. Мы, жители села, не могли воспротивиться его прибытию. Вам должно быть известно, что Палач одинаково жесток как с русскими, хотя в его отряде немало наемников-славян, так и с коренными чеченцами, не подчиняющимися ему.

Кулагин перебил старика:

– Я знаю, что собой представляет Палач! И хотел бы знать, что произошло после его прибытия!

– Он со своим отрядом недолго находился в Келое. Ночью ушел из селения, оставив здесь четверых боевиков и двоих пленных русских солдат...

И вновь капитан перебил старейшину:

– Пленных? Ты сказал, пленных? Что произошло с ними?

Старик вздохнул:

– Боевики заставили их переодеться в свою форму, выдали им оружие, незаряженное оружие, испорченные бинокли и выставили на крыши крайних домов. Между которых мы сейчас стоим.

Капитан непроизвольно посмотрел на крыши указанных стариком домов. Перевел взгляд на старейшину:

– Дальше?

– А дальше ваши солдаты, видимо, приняв пленных за наемников, убили их перед тем, как выйти в долину. Трупы солдат лежат у сарая, тут недалеко!

– Посмотрим, дальше?

– А что дальше, господин капитан? Боевики словно растворились, мы думали, что они ушли, пока не узнали, что недалеко отсюда, в балке находится их небольшой отряд. Мы не понимали, что задумал Палач. Пока из ущелья не вышла ваша колонна. Боевики уничтожили ее. И ушли! В чем вина жителей аула? В том, что Палач избрал местом своих действий равнину у нашего селения?

Кулагин, пропустив последние вопросы старейшины, сказал:

– Верно, старик, боевики, сделав свое кровавое дело, ушли, но вертолет, который ты можешь наблюдать в небе, заметил, что бандиты вошли в аул!

Старик согласился:

– Да! Так оно и было! Они вошли в аул, но не остановились в нем, пройдя садами к реке, где, разделившись, ушли под покровом деревьев в разные стороны, вверх и вниз по ее течению!

Затем, немного подумав, старейшина добавил:

– Но, господин капитан, Палач привел с собой не менее полусотни бойцов, а через аул уходило меньше половины его отряда, человек двадцать! Остальные полегли в бою?

Кулагин взглянул на старика:

– Убитых боевиков всего пятеро. Куда могли деться остальные?

Старик покачал головой:

– Точно сказать трудно, но если перевалить за хребты, то вполне можно скрыться в лесах, которые тянутся через перевалы к высокогорью.

Капитан задумался. Неожиданно приказал:

– Веди к погибшим пленным!

– Да тут и идти-то два шага, вон они у сарая, в тени.

Кулагин подошел к трупам, одетым в камуфлированную форму боевиков. Вызвал сапера, приказав проверить, не приготовил ли Палач на мертвых каких-либо сюрпризов. Старик начал было:

– Да нет на убитых ничего подобного, мы их сами сюда перенесли, господин капитан...

Начальник разведки оборвал старика:

– Помолчи!

И, обращаясь, к прапорщику инженерной службы, подтвердил приказ:

– Работать, сапер!

Тот вскоре доложил, что сюрпризов на телах нет, но обнаружены документы: военные билеты, записная книжка одного из погибших, фотографии девушки, письма из дома, а также записка, адресованная, судя по всему, командованию федеральных сил.

– Записка? – удивленно переспросил капитан. – А ну-ка дай ее сюда!

Прапорщик протянул начальнику разведки листок, на котором красивым почерком было написано:

«Тому, кто читает!

Палач выражает искреннее восхищение работой русских снайперов, умело убивающих своих же соотечественников вместо воинов Аллаха! Что, гяуры, сыграли партию с Палачом? И как настроение? Что-то подсказывает мне, что оно у вас далеко не праздничное! И так будет всегда! Пока последний русский сапог не покинет землю независимой Ичкерии. Это еще не все! Ждите новых, скорых подарков, неверные!

Палач».

Капитан, буквально кипя от ярости, сплюнул в пыль, проговорив сквозь сжатые зубы: