Школа смертников - Альберт Байкалов Страница 2

Покосившись в сторону Регины, Антон взял снимок в руки. На него игриво смотрела кареглазая блондинка со слегка вьющимися волосами.

– И что? – Вернув фотографию другу, он с интересом посмотрел ему в глаза – Запал конкретно?

– Да уж, – отводя взгляд в сторону, смутился тот. – Как мальчишка.

– Так ты с самого начала знал, что недолго у меня будешь? – расстроился Антон.

– Нет, – Иван отрицательно покачал головой. – Она в Питер уезжала до конца этого месяца... Сейчас позвонила почему-то из Москвы и сказала, что нужно срочно встретиться, возникли серьезные проблемы.

– Какие именно, конечно, не сообщила? – усмехнулся Антон. – Наверняка осчастливит известием о беременности.

– Это исключено, – уверенно заявил Иван. – Она недавно развелась с мужем, но он ее в покое не оставляет. Видимо, неприятности из-за этого.

– Погоди, – лицо Антона сделалось подозрительным, – ты ко мне поехал, чтобы жену в заблуждение ввести?

– Да нет же. В этом случае я и так бы мог с тобой договориться, – он вздохнул, – по телефону, например. То, что на пару дней раньше уехать собирался, это отрицать не буду.

– Значит, твоя жена пока ничего не знает?

– Не знает, – Чекалин, сокрушенно вздохнув, потупил взгляд.

* * *

Открыв глаза, Иван некоторое время лежал на спине, боясь пошевелиться. Уставившись в потолок, он пытался сосредоточиться. В голове шумело, а затылок ломило. Ко всему, судя по ощущениям и металлическому привкусу во рту, губы и нос были разбиты.

«Что произошло и где я? – пульсировала в голове мысль. Одновременно его охватывал страх: – Неужели дошутился и во что-то влип?»

Превозмогая боль во всем теле, он сел и оглядел помещение, в котором оказался. Неоштукатуренные стены деревянного дома и подслеповатое оконце с простенькими занавесками, за которыми открывался деревенский пейзаж, привели его в недоумение. Тупо глядя через грязные стекла на недавно убранное поле, упирающееся в березовую рощу, он окончательно растерялся.

– Где это я? – ни к кому не обращаясь, прошептал Чекалин, разглядывая стол, стулья и деревенскую печь посреди избы.

Он отчетливо помнил, как утром сошел в Москве с поезда и направился к стоянке такси. Не успел он сделать несколько шагов, как позвонила Наташа и сообщила, что дома появится поздно вечером. Соображая, где провести время, он неожиданно встретил Белоцерковского. Максим Петрович, в прямом смысле, выдернул его из толпы. Чекалин познакомился с этим человеком в Алжире, когда тот руководил поисками пропавших сотрудников российского посольства. Коренастый, с большими залысинами и крупным носом, бывший полковник ФСБ в свое время работал в Африке под видом начальника хозяйственной части консульства. Узнав Чекалина, он несказанно обрадовался и предложил Ивану зайти в кафе. Там, непринужденно беседуя, выпили... Белый, как его за глаза в свое время называли спецназовцы, уже год как вышел на пенсию. Устроился работать директором какого-то филиала крупной компании по производству медицинского оборудования. Иван рассказал о себе. Потом... Что было потом?

В голове Чекалина от напряжения появилась нудная боль. Единственное, что он помнил, как через полчаса после начала их разговора ответы на вопросы старого знакомого ему уже давались с трудом, и появилось приятное головокружение. Лицо Белоцерковского стало вытягиваться и принимать форму причудливого размытого пятна... Все.

Поднявшись с кровати, заправленной каким-то старым и засаленным покрывалом, он осторожно направился к дверям. Взявшись за ручку, немного постоял, в надежде что появившаяся в ребрах боль утихнет.

Во дворе на бревнах, лежащих у покосившегося забора, сидел старик. Одетый в старенькую клетчатую рубашку и военные камуфлированные брюки, он водил напильником по какой-то железке. Появление Ивана заставило его прекратить свое занятие. Он поднял голову и, сощурившись, посмотрел на него.

– Ожил, наконец? – отложил он в сторону инструмент. Кряхтя встал и, подойдя ближе, бесцеремонно развернул голову Ивана за подбородок сначала вправо, затем влево. Вздохнул: – Да, хорошо фасад попортили...

– Где я? – Осторожно покосившись в сторону улицы, по которой, подняв клубы пыли, проехал грузовик, Иван вопросительно уставился на загадочного старика. – И откуда здесь взялся?

– Ты бы в дом зашел, – старик кашлянул в кулак и с опаской посмотрел на своего квартиранта, – а то, не ровен час, увидит тебя кто...

Теряясь в догадках, Чекалин вернулся в дом, сел за стол и выжидающе уставился на вошедшего следом деда.

– Тебя ночью какой-то мужик привез, – тот уселся на кровать. – Видно, из самой Москвы. Сказал, сегодня вечером заедет. Велел тебе сидеть дома и на людях не показываться.

– И больше ничего? – удивился Иван. – Что за мужик-то хоть? Как выглядит?

– Мужик как мужик, – со вздохом пожал плечами старик. – Лысина у него.

– Невысокий?

Дед утвердительно кивнул головой.

– Значит, вы его раньше не видели? – уверенный в том, что приехал сюда с Белоцерковским, уточнил Иван. – А чего же тогда меня у себя оставили?

– Он заплатил. – Дед вновь поднялся и направился во двор, однако в дверях задержался: – Ты натворил чего-то в столице. В крови весь был...

Только сейчас, оглядев себя, Иван увидел, что штаны и рубашка в бурых пятнах. Куртки, в которой он ехал, не было. Он подошел к висевшему на стене небольшому зеркалу и ахнул. Лицо и губы, перепачканные грязью, распухли. На виске огромная ссадина...

Чертыхнувшись и теряясь в догадках, он направился к умывальнику.

Потянулись мучительные часы ожидания. Какие только мысли не лезли за это время в голову! То, что он был избит, причем основательно, это однозначно. Только кем, а главное, за что? Его кулаки также были в ссадинах. Значит, драка была обоюдной, и он либо защищался, либо напал первым. Но почему ничего не помнит? Раньше такого с Иваном не случалось. Конфликтов всегда избегал, а со спиртным был осторожен и знал меру. Впрочем, полное отсутствие каких-либо воспоминаний о событии, результатом которого стал его нынешний внешний вид, могло быть из-за амнезии как следствие сильного удара по голове.

Он вновь улегся на кровать, заложил руки под голову и, уставившись в потолок, принялся вновь и вновь прокручивать в голове обрывки скудных воспоминаний. Ближе к вечеру наконец распахнулись двери, и в дом ввалился Белоцерковский.

– Ну, ты, брат, даешь! – с порога выдохнул он и уселся на табурет возле стола. – Ожил?

– Объясните, – усевшись на кровати, с мольбой простонал Иван, – что все это значит?

– Я тебе должен объяснять? – вопросом на вопрос ответил Белый, удивленно уставившись на него. – Ты хоть что-нибудь помнишь?

Иван растерянно покачал головой:

– Только как пили...