Черные ястребы - Кирилл Казанцев Страница 2

Костяк тайной структуры составили те немногочисленные офицеры-силовики, которые еще не забыли о старомодных понятиях: «порядочность», «совесть», «присяга» и «интересы державы». Ведь одиночке, сколь благороден бы он ни был, никогда не победить тотальную продажность властей. Начиналось все с малого. Офицерам, выгнанным со службы за излишнюю порядочность, Дугин подыскивал новые места работы. Тем более что его генеральские погоны и высокая должность в Главке МВД открывали самые широкие возможности. Затем начались хитроумные подставы для «оборотней в погонах», тех самых честных офицеров уволивших. Для этого несколько наиболее проверенных людей были объединены в первую «пятерку». Вскоре организовалась еще одна. Затем – еще. Заговор против коррупции, а потому заговор в самом хорошем смысле этого слова, охватил не только структуры МВД и ФСБ. Вскоре к нему присоединились и армейские офицеры, просто честные люди.

Ведь заговор – это необязательно тайные собрания на конспиративных квартирах, одеяла на окнах, зашитые в подкладку шифровки, россыпь типографских шрифтов, подписи кровью и пистолет, замаскированный под авторучку. Залог любого успешного заговора и любой тайной организации – жесткая конспирация и полное взаимное доверие. Искусством конспирации Дугин владел в совершенстве. А доверие между заговорщиками против коррупции возникло сразу же. Достала она в России всех и каждого.

Дугин не только выводил коррупционеров на чистую воду, устраивая им хитроумные многоходовые подставы. Павел Игнатьевич практиковал способы куда более радикальные и действенные, вплоть до физического уничтожения наиболее разложившихся чиновников. Точечные удары вызывали у разложенцев естественный страх; количество загадочных самоубийств в их среде росло, и многие догадывались, что эти смерти далеко не случайны. Слухи о некой тайной организации, этаком «ордене меченосцев», безжалостном и беспощадном, росли и ширились, и не только в Москве, но и в провинции. Корпус продажных чиновников просто не знал, с какой стороны ждать удара и в какой именно момент этот удар последует. Что, в свою очередь, становилось не меньшим фактором страха, чем сами акции устрашения.

Сколько людей входило в тайную структуру и на каких высоких этажах власти эти люди сидели, знал только Дугин. Даже в случае провала одной из «пятерок» структура теряла лишь одно звено, да и то ненадолго – так у акулы вместо сточенного ряда зубов очень быстро вырастают новые.

Людей в организацию, особенно исполнителей, кому в законспирированной системе отводилась роль этакого «боевого копья», Дугин подбирал лично и очень тщательно. Одним из самых талантливых и успешных «карателей» тайной организации являлся Андрей Ларин – бывший наро-фоминский оперативник, бывший заключенный ментовской зоны «Красная шапочка», бежавший из нее не без помощи Дугина. И, как догадывался сам Андрей, таких «боевых копий» у Дугина было несколько. Пластическая операция до неузнаваемости изменила лицо бывшего наро-фоминского опера – случайного провала можно было не опасаться. Жизненного и профессионального опыта Андрея было достаточно, чтобы быстро ориентироваться в самых сложных ситуациях. Природного артистизма – чтобы убедительно разыграть любую нужную роль, от посыльного до губернатора. Все эти качества Ларин уже не раз использовал при выполнении заданий, полученных от Павла Игнатьевича Дугина. На его счету имелся с десяток ювелирно проведенных «карательных» операций против высших лиц государства. И эти качества Андрею Ларину предстояло продемонстрировать в самом ближайшем будущем. Но на каком именно поприще, он мог лишь догадываться. Дугин никогда не делился информацией раньше положенного времени…

…Папка с документами, полученная от Павла Игнатьевича, была изучена Лариным с превеликим тщанием.

На первый взгляд ситуация выглядела вполне типичной для Северного Кавказа. С недавних пор в Кабардино-Балкарии появилась хорошо организованная банда террористов, которая окопалась где-то в Приэльбрусье. Как и положено террористам, бандиты сразу занялись взрывами, похищениями, обстрелами и прочими бесчинствами. Поджог высокогорной туристической базы. Диверсия на линии электропередачи Аушигерской ГЭС. Похищение двух фотохудожников из Новосибирска. И вот теперь – подрыв опор канатной дороги в Баксанском ущелье… После каждого теракта на YouTube появлялось видеобращение неустановленного полевого командира, одетого в армейский камуфляж, в вязаной шапочке «ночь» на лице. Мол, мы, партизанский отряд «Черные ястребы», берем на себя полную ответственность за содеянное и гарантируем, что эти диверсии – только цветочки, ягодки еще будут. Наша цель – тотальное уничтожение всех русских, и чем больше русских мы уничтожим, тем лучше будет и для Кавказа, и для всего цивилизованного мира.

И хотя полевой командир зачитывал свои обращения с подчеркнутой агрессией, многое в поведении «Черных ястребов» приводило в недоумение. Туристическая база была сожжена как раз в тот момент, когда там не было ни единого человека, даже сторожа. Подрыв мачт ЛЭП Аушигерской ГЭС не принес особого вреда – электроснабжение было восстановлено через несколько часов. Фотохудожников из Новосибирска поводили по горам несколько дней, после чего с завязанными глазами посадили в машину и ночью завезли на окраину Нальчика, где и выбросили – правда, предварительно отобрав у них деньги и ценности. Ну а подрыв опор канатной дороги хотя и выглядел эффектным, но не повлек за собой человеческих жертв.

Складывалось впечатление, что цель этих самых «ястребов» – не теракты, обстрелы и убийства как таковые, а желание сильно кого-то запугать. Или, как принято писать в официальных СМИ, «дестабилизировать ситуацию в регионе». К тому же из документов, полученных от Дугина, Андрей выяснил одну любопытную вещь: силовики, отслеживавшие ситуацию по оперативным каналам (а попросту говоря, от осведомителей из местных), установили, что ни в Дагестане, ни в Ингушетии, ни в Чечне о «Черных ястребах» никому ничего не известно. Не знали о таких и те террористы, которые уже отбывали долгие сроки в российских тюрьмах.

Обращали на себя внимание еще как минимум два обстоятельства.

Во-первых, после серии террористических актов цены на нежилую недвижимость в Приэльбрусье резко поползли вниз. Ведь количество желающих посетить Кабардино-Балкарию и Баксанское ущелье, в частности, почти сошло на нет. Местные коммерсанты, завязанные на туристическом бизнесе, терпели небывалые убытки. Многие уже подумывали о том, чтобы извлечь деньги из туристского сектора и вложить их в какое-нибудь более прибыльное и безопасное предприятие.

А во-вторых, и это самое любопытное, землей в Кабардино-Балкарии живо заинтересовался некий загадочный инвестиционный фонд, недавно зарегистрированный на Кипре. Притом, по всем признакам закона парных совпадений, второе явно могло проистекать из первого…

А уж после недавнего подрыва опор канатной дороги произошло нечто и вовсе фантастическое. В центральном аппарате ФСБ была дана отмашка: дело «Черных ястребов» лучше не педалировать в СМИ и вообще спустить его на тормозах, будто никаких «ястребов» и не существует. Ведь относительно недалеко от Кабардино-Балкарии – президентская дача «Бочаров ручей», да и сочинская Олимпиада не за горами. К тому же существует федеральная программа создания в Баксанском ущелье горнолыжного курорта мирового уровня, этакого «российского Куршевеля». Зачем нагнетать нездоровый ажиотаж, зачем пугать потенциальных гостей? Покуражатся террористы, а когда им надоест – свалят в свой Дагестан, где их наверняка и накроют…