Игра на минном поле - Александр Тамоников Страница 2

— Ты не ошибся, бача?

— Нет, господин. Мужчина из гостиницы сказал: завтра, Ак-Табаз, полдень.

— Хорошо. А теперь забудь, что слышал и, вообще, что делал последние полчаса. Иначе… но ты все понял, да?

— Да, господин. Вы обещали мне десять долларов.

— Держи, — водитель подержанного «Ниссана» протянул мальчишке смятую десятидолларовую купюру, — и помни: проговоришься — лишишься языка.

Но парень уже бежал со всех ног к своим товарищам.

Водитель же «Ниссана» повернулся к мужчине, расположившемуся на заднем сиденье:

— Вы все слышали, господин Муштак?

— Я все слышал.

И приказал:

— Выйди из машины, Али, прогуляйся минут пять.

— Слушаюсь.

Водитель вышел, отошел от автомобиля.

Мужчина на заднем сиденье открыл небольшой чемодан, в котором находилась современная японская спутниковая станция:

— Саиб! Муштак!

— Да, Абдалла, слушаю тебя!

Муштак говорил с руководителем террористической организации «Свет веры», одной довольно крупной ячейки международной сети Аль-Каиды, Джемалом ад Дином.

— Встреча у «Спинзара» состоялась.

— Что ты выяснил, Абдалла?

— Помощник Хатима Шади встретился с человеком Надира, которого мы подозреваем в работе на российскую Службу внешней разведки. И передал последнему буквально следующее: завтра, Ак-Табаз, полдень.

— Значит, Хатим назначил кому-то из русских встречу в Ак-Табазе? Это хорошо. Настораживает то, что в Ак-Табазе находится дом его брата. Я думал, он продал этот дом, оказывается, нет.

— Он мог продать дом, а встречу назначить у кого-нибудь из своих родственников.

— У него не осталось близких родственников. А дом он не продал, секретарь только что проверил. Ты вот что, Абдалла. Я из Пакистана, естественно, не могу контролировать ситуацию. Поэтому работать по Хатиму будешь ты.

— Что я должен сделать?

— Первое и главное: сегодня же ночью выслать к Ак-Табазу небольшую группу наблюдателей, троих, думаю, хватит. Задача группы — выйти к кишлаку со стороны лесополосы и установить контроль над домом брата Хатима.

Муштак спросил:

— Мои люди должны проникнуть в дом и установить там «жучки» и мини-камеры?

— Ни в коем случае, — запретил руководитель террористической организации. — Твои люди должны занять позицию, с которой имели бы возможность фиксировать все, что завтра будет происходить в Ак-Табазе. Зафиксировать — значит записать на видеокамеру приезд гостей Хатима и все то, о чем они будут говорить, использовав портативную систему дистанционного прослушивания «Форсап». Ты хорошо меня понял, Абдалла?

— Да, Джемал, я хорошо понял вас.

— Ну тогда удачи тебе и до связи. Завтра жду от тебя информации относительно встречи Хатима с неизвестными пока гостями. До связи!

— А разве сам Мирза не должен доложить о переговорах?

— Он доложит, но я хочу знать, все ли?

— Понял. До связи.

Переговорив с абонентом из Пакистана, Абдалла Муштак позвал водителя:

— Али!

Тот тут же вернулся на свое место. Муштак по сотовому телефону набрал длинный номер:

— Гандал. Всем сбор у меня через час. — И приказал водителю: — Домой!

Али кивнул, и «Ниссан» направился в сторону северного района Кабула, Шеркур, где стояли особняки новых афганских богатеев. Впрочем, вполне мирно и гармонично соседствующие с нищими трущобами.

Приняв доклад агента, майор Гранов повернулся к своему помощнику старшему лейтенанту Шустову:

— Слышал переговоры?

— Так точно, Виктор Алексеевич.

— Что думаешь по поводу действий Хатима?

Шустов пожал плечами:

— Ничего не думаю. Ясно пока одно: Хатим активно ищет контакта с нами. Зачем? Это ему одному известно.

— Ты отправил в Москву досье на него?

— Как только было приказано.

— Хорошо. Приготовь, пожалуйста, кофе, а я поговорю с генералом Александровым.

Гранов включил спутниковую станцию, набрал номер.

Ему тут же ответили. Заместитель директора Службы внешней разведки России генерал-лейтенант Александров:

— Добрый день, Виктор Алексеевич.

— Здравия желаю, Алексей Владимирович.

— Что-то подсказывает мне, ты хочешь обсудить вопрос, касающийся господина Мирзы Хатима.

— Так точно.

— Что ж, давай обсудим. Наш агент встречался с ним?

— С помощником и ближайшим соратником Хатима доктором Анваром Шади. Тот быстро передал следующее: завтра, Ак-Табаз, полдень.

— Значит, Хатим назначил встречу.

— Да. И я завтра в 11.00 убываю вместе с Надиром в Ак-Табаз.

— Надеюсь, не на машине посольства?

— Смеетесь?

— Пытаюсь тебя расшевелить, какой-то ты скованный.

— Я все думаю, что такого особенного может предложить нам Хатим? Работу на СВР? Но для этого не обязательно выезжать из Кабула. И потом, что за причина толкает его на сотрудничество с нами?

Александров проговорил:

— Я внимательно ознакомился с его досье. Хатим фигура в Талибане довольно известная. Он является одним из руководителей террористической организации «Свет веры», входящей в организацию Аль-Каиды. Формально Хатим подчинен Джемал ад Дину, но только формально. А сфера деятельности организации — северные провинции Афганистана. Те самые провинции, которые в конце девяностых годов сыграли роль буфера против открытой экспансии талибов на территории постсоветских среднеазиатских республик. Но тогда северным альянсом руководил Ахмад Шах Масуд, признанный лидер, опытный военачальник, вместе с Бурхануддином Раббани, известным лидером моджахедов во времена войны восьмидесятых годов, и генералом Дустумом. Сейчас даже близких по тому влиянию, которое имели на севере названные лица, там никого нет. А талибы не отказались от идеи создания халифата, в который должны были войти Таджикистан и Узбекистан. Не следует забывать, что именно на севере находится большая часть полей опийного мака, что доход афганских наркоторговцев превысил три миллиона долларов в год. С уходом войск так называемых сил по поддержанию мира из Афганистана обстановка в регионе обострится до предела. Талибан будет спешно занимать страну, ведь и сейчас движение практически контролирует южные и южно-восточные провинции. И остановить их некому. Возможно, именно в данном направлении Хатим хочет что-то предложить нам. Повторю, он далеко не Ахмад Шах Масуд, но у него в подчинении, по нашим данным, серьезные силы, насчитывающие примерно от пятнадцати до двадцати тысяч человек.