Умный выстрел - Михаил Нестеров Страница 2

— Вы говорите о карте?

— Да.

— Двадцать минут качественного видео. Формат Эйч-Ди, — добавил я.

— Вы не ответили на мой вопрос: как, в какое время она наставляла мне рога?

— А, вы об этом… Во время прогулки с собакой.

— Ее любовник — он что, тоже любитель собак?

— В некотором роде, — уклонился я от прямого ответа.

— Как его имя?

— Давайте назовем его… Антонио Лунатик. Днем он спит, ночью — работает. Не знаю, кто из них придумал схему, но она оказалась таковой: ваша жена выводит перед сном на прогулку пса. До частного дома, в котором она хотя бы однажды встречалась с любовником, пять минут быстрым шагом. Она оставляет собаку во дворе, и та несет службу, пока ваша жена находится внутри дома.

— Вот оно что… Пять минут туда, пять обратно, двадцать минут там, — посчитал клиент. — Да, она никогда не выгуливала собаку больше получаса. Я и заподозрить ее не мог. Однажды только удивился: почему она принимает душ перед прогулкой.

— И что она ответила?

— Она сказала: «Зачем вообще принимают душ?»

— И вы отстали с расспросами.

— И я отстал… Так, — он задумался, — сколько же раз она принимала душ…

А я подумал о том, что в общем и целом она получала все, к чему стремилась: большую и чистую любовь.

Его я забуду. Но вот ее забыть трудно. В какой-то миг мне показалось, будто она видит меня через стекло, смотрит прямо в глаза, даже чуть больше придвигается к стеклу, приоткрывает рот, как для поцелуя, и видит во мне второго партнера. Мне бы не хотелось, чтобы все так и было на самом деле. К тому же она могла подумать: кто это был — бомж, псих, который любит подсматривать, а может, это приятель любовника?..

— Вы можете просмотреть ролик здесь, на моем компьютере, — пошел я навстречу Чиркову, угадав его желание. — Карту я потом уничтожу в вашем присутствии. Копии я не делаю — это дело принципа.

— Спасибо. — Его глаза выражали большую благодарность.

Поменял ли я отношение к его жене? Это вряд ли. Я испытал сильное влечение к ней еще там, под окном этого любовного гнездышка, когда нас разделяло только стекло, а легкий розовый свет из комнаты едва касался моего лица. Не скажу, что я охладел к ней потом. Вспоминал как красивый эпизод из эротического фильма.

Я вставил в картридер цифровую карту и, прежде чем выйти из помещения, сказал:

— Воспроизведение начнется автоматически. Садитесь на мое место или поверните монитор к себе. Я вернусь через двадцать минут.

И вышел в узкий коридор, подняв голову, поглядел на низкий потолок. Впервые подумал о том, что если на потолке нарисовать вид машины снизу, то коридор будет походить на смотровую яму: узкий, двоим не разойтись. В конце коридора — то есть в шаге от меня — стоял человек лет пятидесяти, походивший на отставного военного (у меня наметанный взгляд на такие вещи). Я поздоровался с ним кивком головы и спросил:

— Вы с ним?

Мужчина приподнял бровь:

— С кем?

Я кивнул на дверь кабинета, за которой раздавались женские и мужские стоны. Незнакомец не стал интересоваться, что творится в моем кабинете, и ответил на вопрос:

— Нет, я один. Ваша фамилия Баженов? Павел Ильич Баженов?

— Да. Выйдем на улицу, здесь что-то шумновато.

— Вы заняты? Если да, я приду попозже. Завтра вы будете свободны?

Мысли мужчины витали где-то далеко от этого места, хоть он и пытался не выдать этот факт.

— Боюсь, сегодня я не смогу вас принять. Сдаю работу.

— Поздновато, — заметил незнакомец.

Я согласился с ним. Но мой клиент в этот день (сегодня был понедельник) не мог отпроситься с работы. С другой стороны, мне было по барабану, в котором часу сдавать работу — в восемь вечера, как сейчас, или в восемь утра.

— Эта встреча мне напоминает визит к стоматологу, — вновь заговорил незнакомец. — Не знаю почему. Трудно объяснить. У меня болит зуб, мне страшно его удалять, меня страшат хирургические инструменты в застекленном шкафчике, шприцы, урна, в которую полетит вырванный зуб. А вы спокойны и расслаблены. Вам все равно, какой зуб у меня болит и насколько мне больно.

— Вы правы. Вырвать зуб для меня — все равно что талон прокомпостировать.

— Да, вы тот человек, который мне нужен. В котором часу мне к вам прийти? Давайте встретимся утром…

У меня вошло в привычку выпивкой отмечать окончание дела, и работоспособным я становился только на вторые сутки. И на этот раз я решил придержаться традиции. Это несмотря на то, что столкнулся с первым случаем, когда, закрывая одно дело вечером, я собрался открыть другое утром следующего дня. И в голове у меня крутилось это сладкое слово «очередь». Обычно перерыв составлял несколько дней. «Что ж, — подумал я, — неплохо быть нарасхват или, как говорят, на пике популярности».

На всякий случай я вручил новому клиенту свою визитку, и мы попрощались до завтра.

Двадцать минут вышли. Я не думал, что маркшейдер досмотрит ролик до конца. В качестве учебного пособия он для него не годился, все-таки в главной роли выступала его жена, на шведа он тоже не смахивал. Но я ошибся — инженер вытерпел эту пытку, и сейчас на экране монитора, который он развернул к себе, застыло выражение женского лица в момент наивысшего наслаждения. Я мог бы сделать скриншот с этого кадра, распечатать его и отправить ей открытку: «Ты самая сексуальная!»

Из меня получился бы отличный инкассатор — это на примере того, что я легко погасил искры этого сильного чувственного влечения. Иначе еще вчера я остановил бы «даму с собачкой» и сделал бы ей комплимент в виде все той же поздравительной открытки… Лишь однажды я признался во всем женщине, на которую собирал компромат. Но это был отдельный случай, и воспоминания о нем я хранил в самом теплом уголке моего сердца.

— Что мне делать? — Клиент поднял на меня влажные глаза, увеличенные линзами очков.

Я привык и к таким обращениям и отвечал всегда одинаково:

— Я не даю рекомендаций, только сделал свою работу.

Помню, один клиент бросился на меня с кулаками, как будто это я соблазнил его благоверную. Инженер, похоже, был не способен замахнуться даже на муху. Но это только с первого взгляда. За время работы частным сыщиком я приобрел привычку — составлять психологический портрет своих клиентов. Плюс я собирал кое-какую дополнительную информацию, чтобы, во-первых, не подставиться. Так я узнал, что Чиркову в молодости не хватило одного шага до заветного звания «Мастер спорта», он так и остался в кандидатах по вольной борьбе.

Я предложил ему ознакомиться с бумагами, прежде чем он подпишет договор.

— Что это? — спросил он, постучав пальцем по приколотому к делу чеку из мясного магазина.