Отпуск под пулями - Сергей Зверев Страница 2

…Через пару дней Владимир неожиданно открыл для себя любопытную истину: оказывается, отдыхать на черноморском бережочке — это довольно-таки скучноватый и нелегкий труд! Ну море, ну солнце — красота, конечно, и полное южное великолепие, но все же шумновато, жарковато да и… скучновато. Все эти «бананы» на веревке, водные мотоциклы и прочая дребедень — это больше для детишек. Или еще вот парашют-крыло, что как воздушного змея за катером тянут, а тетки да пузатые мужики визжат от восторга. Вовка при виде такого издевательства только недоуменно пожал плечами: ему и настоящих парашютов на службе хватает выше темечка. Что там еще остается? Тупо винище литрами жрать да шашлыки хавать? Шашлык вещь, конечно, стоящая, но радостно пропивать собственное здоровье и мозги — увольте, ребята! После такого отдыха и месяца мало будет, чтобы себя в порядок привести. Остается вроде бы одно: за бабами и девчонками ухлестывать — вот тут уж работы для озабоченного мэна непочатый край! Но тоже как-то не особо и тянет. Старые, бросающие на крепкого молодого парня жадные заинтересованные взгляды, и даром не нужны, а молодые… У тех в каждом наглом глазу по вопросу: «А чего и сколько ты мне можешь дать? Я девушка дорогая!» Нет, деньги у Владимира, конечно, были, и жмотом он никогда не был, но… как-то противна вся эта курортная выставка-распродажа! Впрочем, еще не вечер, может быть, и нормальная девчонка на пути попадется…

А пока… На экскурсию сходить, что ли? Времени до ужина предостаточно, а путеводители кричат, что здесь есть крепость старинная — бывшая торговая фактория Генуэзской республики. «Ну что же, — решил Медведь-Локис, — «будем посмотреть достопримечательностев», хотя все они в принципе одинаковые: на фотках красота и прелесть, а в жизни — серость и запущенность…

… — Господа, только что мы с вами осмотрели выставку орудий пыток. А теперь обратите внимание вот на этот желоб… — Миловидная девушка-экскурсовод, очевидно из местных студенток, подрабатывающих в сезон, довольно бойко тараторила заученный текст исторического путеводителя по крепости, в действительности оказавшейся скучной, пыльной и совсем не впечатляющей грудой старых обшарпанных камней. — Именно здесь когда-то стояла плаха, на которой каждое воскресенье палач отрубал головы приговоренным к смерти преступникам! Головы по желобу скатывались в корзину, а благочестивые девушки спешили намочить в свежей, дымящейся крови свои платочки — считалось, что кровь казненных помогает отвести любую порчу…

Разомлевшая от жары группа туристов всех возрастов, пола и вероисповеданий туповато и без особого интереса «смотрела направо, смотрела налево» и, отчаянно сражаясь с жарой и скукой, пыталась усвоить хоть что-то из того потока бодрой болтовни, что старательно навешивала им на уши девушка. Локис, внимательно выслушавший рассказ про страшные пытки и спасающую от любой порчи кровь, мысленно усмехнулся и подумал: «Ох, солнце мое, что бы ты знала про страшные пытки и кровь? Да видела ли ты ее вообще когда? Не чистенький розовый пальчик, чуток порезанный, а когда она, действительно страшная, алая, хлещет из разорванной осколком артерии…»

— Девушка, извините, — неожиданно прервал экскурсовода высокий светловолосый мужчина явно столичного вида в неброском, но очень недешевом «прикиде»: и шмотки, и мягкие кожаные туфли, и часики за несколько штук баксов говорили человеку понимающему, что мужичок явно не на заводе у станка за три рубля уродуется. — А чем, собственно, головы-то рубили?

— В каком смысле? — девушка прервала свою заученную тарабарщину и, растерянно хлопая ресничками, посмотрела на солидного мужчину, чуть насмешливо щурившего свои до неприличия красивые серо-голубые глаза.

— В прямом, — галантно наклонил голову мужчина и уточнил: — Головы рубили топором, мечом, кривым турецким ятаганом? Или гильотиной отчекрыживали?

— Ну-у… — девушка неуверенно пожала плечами. — Топором, наверное… В моей методичке про это нет.

— Жаль, — белозубо улыбнулся мужчина. — Вот всегда так: про самое интересное и нет!

Локис еще раз оценивающе посмотрел на мужчину: ежу понятно, грамотей столичный, ведь явно забавляется и над девчонкой издевается! Что, не видит, что у той уже глаза вот-вот слезами нальются? Неожиданно для себя Владимир цыкнул зубом и, на блатной манер растягивая слова, обратился к настырному мужичку, которого мысленно окрестил «Мэном»:

— Мужик, а тебе не все равно? Че ты к девчонке прицепился? У нее и так уже, наверное, пятая экскурсия, а если в каждой вот такой… чудила ей начнет мозги полоскать… Ты что, историк офигенный?!

В сонных глазах туристов плеснулся интерес, и толпа слегка оживилась — кажется, намечался скандал, а то и небольшая драка. А драка в любом случае вещь гораздо более занимательная, чем занудливые россказни экскурсоводов. Если не тебя бьют, конечно…

— Не то чтобы «офигенный», но некоторое отношение к милой и загадочной девушке Клио я имею, молодой человек. — Мужчина смотрел уже не насмешливо, а вполне серьезно и даже настороженно, но без боязни. — Возможно, вы и правы, я был несколько легкомысленно бестактен по отношению к юной леди, и я готов принести ей самые искренние извинения. А вот вам, юноша, я бы настоятельно посоветовал не «тыкать» незнакомым мужчинам, поскольку иногда это может иметь совершенно непредсказуемые для вас последствия…

— Это, типа, на дуэль вызовешь, да?

— Ну, это было бы уж слишком вычурно и сложно, — нехорошо усмехнулся мужчина. — Просто в морду дам, и все дела…

— Ты — мне? — с радостной улыбкой уточнил Медведь.

— Я — вам, дурно воспитанный юноша, — кивнул мужчина.

— Тогда так! — деловито предложил Локис. — Вечерком, в девять, на пляже, ну, там, где пирс длинный… Вызываю вас на дуэль! Один на один, без шпаг и пистолетов — голыми руками. Идет?

— В девять так в девять… Только прошу не опаздывать! Сторона, опоздавшая больше чем на пять минут, автоматически причисляется к тру́сам, и ей засчитывается техническое поражение! О’кей?

— Заметано! — многообещающе стукнул кулаком в раскрытую ладонь Медведь. — Кстати, а кого поминать в своих молитвах, если вы не явитесь на поединок, милорд?

— Виктор Сергеевич Соболев. Вот моя визитка. Арриведерчи, юноша, до вечера…

Соболев, не обращая внимания на легкий вздох разочарования, прошелестевший в толпе туристов, круто развернулся и отбыл в сторону спуска, ведущего к городку, раскинувшемуся чуть ниже на берегу обширной морской бухты. Локис посмотрел на красиво и лаконично оформленную визитную карточку: «Доктор исторических наук, эксперт-криптолог». Так, адрес и телефоны, еще какая-то фигня… Ну, естественно, Москва! Криптолог… Это вроде бы спец по древним манускриптам-рукописям, что-то наподобие дешифровальщика. Интересный мужичок. Мэн. Похоже, и не трус. А жизнь-то, господа, становится интереснее, оживляется, а?! Не успел д’Артаньян припереться в Париж, а уже нарвался на дуэль… Незнакомец из Менга! В девять, милорд? Как вашей милости будет угодно, кабальеро! Ладно, поглядим, какой это Сухов…

Та-ак, попрыгали, товарищи разведчики… Ничего не звякает, не болтается и не мешает. Локис подбросил на ладони связку ключей и посмотрел на часы: без пятнадцати девять, в самый раз отправляться на веселое свидание с незнакомцем из Менга. Опаздывать для джентльмена неприлично, хотя и русские мы люди, и опоздать на час-другой для нас — обычное дело. Матери позвонил, расписал, как здорово здесь отдыхается, и теперь, как Пятачок, до ближайшей пятницы совершенно свободен! Установка, товарищ спецназовец, проста: господина Соболева чуток потрепать, но не калечить. Мужик вроде ничего, и ни за что ни про что отечественную науку обижать не стоит, а то и так ученые мужи за бугор валом валят…