Поднять "Титаник"! - Дирк Касслер Страница 20

Доннер отставил от себя тарелку и глотнул воды из стакана.

— То, что вы рассказываете, господин Янг, все это очень любопытно, только, уж извините, несколько бездоказательно.

— Может быть. А вот теперь — главное. Шестое. Через несколько месяцев после той трагедии мои родители поехали в Европу. И вот, прошу внимания, в Англии, точнее, в Саутгемптоне они вдруг увидели дядю Джошуа. Он стоял на пароме. Мать часто потом рассказывала, как она подошла к нему и говорит: «Джошуа, ты ли это?». Он бороду отпустил, глаза блестят, но узнать-то можно. Так вот, он при этих ее словах смертельно побледнел и говорит: «Забудь, пожалуйста, обо мне». Сказал, повернулся и убежал. Отец пытался догнать его, но там кругом было столько людей.

— Обознались, может?

— Чтобы сестра не узнала родного своего брата?! — Янг саркастически улыбнулся. — Перестаньте, господин Доннер. Вы, например, узнали бы своего родного брата в толпе?

— Не уверен. Я в семье был единственным ребенком. Чадо, так сказать.

— Жаль. Вы не знаете прелестей большой семьи.

— По крайней мере, мне в детстве не приходилось делить свои игрушки с кем бы то ни было.

Официантка принесла счет, и Доннер положил кредитную карточку на поднос.

— Значит, вы считаете, что трагедия на «Литтл Энджел» чистой воды инсценировка?

— Но это сугубо частное мнение, вы понимаете. — Янг тщательно вытер салфеткой губы. — Доказательств у меня, естественно, никаких, однако считал и продолжаю считать, что за всем этим стояло «Сосьете де Мин дё Лоррен».

— Это кто?

— Французский аналог германской компании Круп-па. То же, что «Митсубиси» для Японии, или «Анаконда» для Соединенных Штатов.

— А чем конкретно занимается это «Сосьете»?

— Финансирование. Они наняли Джошуа Хейза Брюстера управляющим на их собственных разработках. В то время лишь они могли уплатить девятерым специалистам за факт их исчезновения.

— Но зачем? Каковы мотивы?

Янг развел руками.

— Не знаю. — Он подался чуть вперед, глаза его заблестели. — Но могу вам одно сказать наверняка. Какую бы сумму они дяде ни предложили, каким бы образом они его ни уговорили, но дядя Джошуа покинул Америку.

— Покуда не отыщутся трупы, с вами не поспоришь.

— Вы тактичный молодой человек, если разобраться. Спасибо за угощение.

— Помилуйте, не за что. Счет оплатит мое ведомство.

— Спасибо, что не попытались высмеять старика, — мягко пояснил Янг.

Доннер молча кивнул. Хоть тонкий луч, но осветил-таки загадку горы Бедная. А смеяться Доннер и не собирался, да и не над чем тут было смеяться.

Сигрем напоследок улыбнулся симпатичной стюардессе компании «Юнайтед», вышел из самолета и приготовился пройти четверть мили, отделявшей самолет от выхода из Международного аэропорта Лос-Анджелеса. Однако в отличие от Доннера, который воспользовался выходом № 2, Сигрем предпочел выход №1. В офисе «Герца» он взял себе «линкольн», вырулил на бульвар Сенчури и вскоре уже катил по направлению к Сан-Диего, по широкой Сан-Диего-фриуэй. День выдался безоблачный, смог над городом был на удивление легким, как облако, так что можно было при желании даже рассмотреть очертания гор Сьерра-Мадре. Он неспешно держался в правом ряду, не насилуя двигатель и не выжимая более шестидесяти миль в час. Слева один за другим его обгоняли автомобили, водители которых предпочли более высокие скорости, несмотря на то, что разрешенная скорость в Лос-Анджелесе не должна превышать пятидесяти пяти миль. Оставив позади химические резервуары Торранса и нефтяные вышки Лонг-Бич, он въехал в бескрайнюю Апельсиновую Страну с бесконечным потоком туристических фургонов.

Немногим более часа понадобилось Сигрему для того, чтобы добраться до поворота на Лейжер-Уорлд. Тут была сказочная обстановка: сплошные поля для гольфа, бассейны, конюшни, ухоженные парки и газоны. Загорелые обитатели дома престарелых, как заправские спортсмены, гоняли на велосипедах.

Возле центральных ворот пожилой охранник проверил его документы и указал дорогу к 261-"Б", Кол Арагон. На поверку это оказался аккуратный домик с двумя подъездами, расположенный на пологом склоне, фасадом обращенный в сторону парка. Сигрем припарковал свой «линкольн» у обочины, прошел через компактный дворик-патио, где росло множество ярких роз, и позвонил в дверь. Едва ему открыли, как всяческие былые сомнения исчезли сами собой. Аделайн Хобарт была определенно не выжившей из ума старухой.

— Господин Сигрем? — голос ее был свежим и веселым.

— Насколько понимаю, вы миссис Хобарт?

— Прошу вас, проходите. — Сигрем собирался обозначить рукопожатие, но, к удивлению, почувствовал, что рука у миссис Хобарт сухая и сильная. — Семьдесят лет никто меня не называл «миссис Хобарт». Когда вы позвонили по междугородному и сказали, что интересуетесь судьбой Джейка, я, признаюсь, так разволновалась, что даже позабыла принять свой геритол.

Аделайн была дородная, но легкая в движениях. Ее взгляд оставался дружелюбным, а на лице играла неявная улыбка. Внешне она походила на всеми обожаемую бабушку из мыльной оперы.

— Вы так хорошо выглядите, — сказал он.

— Буду считать, что ваш комплимент удачен, — она покровительственно похлопала Сигрема по руке, затем указала на стул возле окна хорошо обставленной комнаты. — Проходите и садитесь. Вы останетесь на ленч, не правда ли?

— Почту за честь, если это вас не затруднит.

— Конечно, нет! Ничего нет затруднительного, тем более, что Берт играет в гольф, а я люблю компанию.

Сигрем встрепенулся.

— Берт, вы сказали?

— Мой муж, Берт.

— Да, но мне казалось…

— Что я вдова Джейка Хобарта? Так я вдова и есть. Хотя в действительности еще шестьдесят два года назад я стала миссис Бертрам Остин.

— А в военном ведомстве об этом знают?

— Разумеется. Но хотя я даже письмо послала в их управление, они в ответ прислали мне какую-то отписку и как ни в чем не бывало продолжают присылать пенсию.

— Даже после того, как вы повторно вышли замуж?

Аделайн пожала плечами.

— Я ведь живой человек, господин Сигрем. Да и зачем спорить с правительством? Хотят присылать деньги, пускай присылают, это их проблемы.

— Все же дополнительный доход, так? Она кивнула.

— И впредь не откажусь. К тому же за смерть Джейка мне перечислили десять тысяч долларов.

Сигрем подался к ней.

— Военное ведомство выплатило вам десять тысяч компенсации?! В 1912 это была, насколько я понимаю, весьма приличная сумма.

— Вы и наполовину не удивлены так, как была поражена я. Да, вы правы, в те годы это было целым состоянием.