Записки наемника - Виктор Гончаров Страница 24

Эзерин и Перепелов спрятались за камни, едва слышно готовят оружие к бою.

В воздухе чувствовалось приближение утра. В кишлаке можно было различить казавшиеся угрюмыми отдельные дома, которые походили на крепости. Из мрака начали прорисовываться отдельные деревья.

Неожиданно послышались крики, раздалось глухое буханье разрывов гранат. В бой пошли разведчики. Теперь сонная долина ожила. Всюду раздавались очереди автоматов и пулеметов, слышались непонятные крики. Разведгруппа, за которой следовал я со своими ребятами, уничтожила пост, и теперь можно было вести огонь по кишлаку.

Противник был хорошо вооружен и не жалел патронов. Прицельный и плотный огонь не давал возможности высунуть голову. В это время по дувалам начали работать минометы. Тогда я дал команду короткими перебежками, рывками прячась за камнями, приближаться к засевшему за толстыми глиняными стенами противнику. Раздавались все новые и новые взрывы. Через подорванные ворота в крепость устремились бойцы. Тучи пыли и черного дыма поднимались над крепостью и кишлаком. Разведчики опередили нас и исчезли в проломах дувалов. Неожиданно сзади ударил пулемет. Я развернулся и короткими прицельными автоматными очередями не давал пулеметчику высунуться.

– Эзерин, обходи справа, Перепелов – слева!

Мы по очереди вели огонь по засевшему душману, тем временем окружая его. Когда пулеметчик решил поменять позицию, я бы мог сразить его наповал, но мне нужно было вести свою игру. Во что бы то ни стало мне необходимо напороться на засаду и, непременно попасть в плен. Но при очередной перебежке пулеметчик ткнулся-таки лицом в камни. Кто-то из нас подстрелил его. Мы отошли назад, к крепости, в которой бой закончился, и пленных душманов выводили через подорванные ворота.

Неожиданно с гор ударили пулеметы. Послышался свистящий звук и ослепительный взрыв гранаты поджег бронетранспортер. Беспорядочно забегали афганские солдаты. Некоторые из них бросились в крепость, под защиту стен. Но колонна, остервенело отстреливаясь, двинулась по дороге прочь от крепости. Командир группы подыгрывал мне.

– За мной, – скомандовал я и устремился к крепости. Душманы «поливали» колонну из автоматов и пулеметов. Они успели уйти во время предпринятой атаки наших бойцов в горы и теперь были в более выгодном положении. Они могли вести огонь из укрытий, а колонна была как на ладони. Тактически грамотнее было бы засесть в крепости и вызвать подмогу. Но это не входило в наши планы. Колонна, теряя раненых афганских солдат, быстро отдалилась. Ее и не стали преследовать. Весь огонь теперь сконцентрировался на крепости.

В крепости был переполох. Лейтенант Бурлаков руководил обороной.

– Экономить патроны, бить только наверняка! – кричал он, разыскивая радиста.

Расставив бойцов, Бурлаков определил командный пункт и привел туда радиста, белесого паренька, который тщетно пытался связаться с ушедшей колонной. Я помогал Бурлакову, распределяя бойцов, указывая им секторы огня.

Душманы били из гранатометов по нашим огневым точкам. На нижних этажах крепости раздались взрывы и короткие автоматные очереди. Это из укрытий вышли душманы, которые спрятались во время первой атаки.

– Почему они ушли? – недоумевал Бурлаков, зубами разрывая индивидуальный перевязочный пакет: его задела пуля. Я перевязал его, наблюдая, как радист возится с радиостанцией. Мне следовало ее разбить. Эзерин и Перепелов не теряли меня из виду.

По крепости били со всех сторон. Среди оборонявшихся появились раненые и убитые. Душманы спустились с гор и были уже на ближних подступах. Их ручные гранаты чуть-чуть не долетали до наших позиций. Я стрелял короткими и прицельными очередями. На нижних этажах сложилась напряженная обстановка. Оттуда доносились яростные крики. Улучив момент, я кивком приказал Эзерину и Перепелову следовать вниз.

Теперь следовало разбить радиостанцию. Но сперва мне надо было убить радиста. Я не жалел белесого паренька, но убить его просто так мне казалось никчемным. Я прошел через два или три проема дверей, оглянулся, чтобы удостовериться, что меня никто не видит, короткой очередью полоснул по радиостанции. Паренек в мгновение ока сориентировался и, схватив автомат, пустил очередь в моем направлении. Теперь он знал, что враг находится и на втором этаже крепости. Если я сейчас выйду из укрытия, он наверняка заподозрит меня.

В это время в помещение вскочил лейтенант Бурлаков.

– Внизу заваруха, в рукопашную пошли… – кричал он. Я делал вид, что у меня заело автомат. Даже если я сейчас выйду к радисту вместе с лейтенантом, он все равно меня заподозрит. Неужели придется убить их двоих?

Оглушительный лязг раздался в стороне радиста. Бурлаков рванул туда. Выглянул и я. Белобрысый радист лежал, уткнувшись лицом в свою разбитую рацию.

– Крючков? Это с твоей стороны гранатомет бьет! – кричал Бурлаков.

– Я – вниз! – крикнул я лейтенанту и побежал искать своих парней.

Вскочив в пролом в стене, я прислушался. Справа и слева раздавались оглушительные в закрытом помещении автоматные выстрелы.

– Эзерин! – закричал я. Ответа не последовало, а выстрелы смолкли. Неужели образовался «пирог»? Рядом со мной, за непрочными стенами были душманы. На этаж вверх и на этаж вниз были наши. Вдруг послышалась возня, и не мешкая ни секунды, я рванулся к двери. В соседнем помещении на полу сражались двое. Длинный нож мелькал в воздухе. Конечно же, на полу лежал Перепелов, а верхом на нем восседал душман. Я приставил ствол автомата к уху душмана и снес ему полчерепа. Долговязый Перепелов взметнулся вверх, отряхивая с себя белые капли жирного мозга.

– За мной! – скомандовал я, отдавая бойцу свой автомат. В следующую комнату мы бросили гранату и ворвались туда. Добили корчившегося на полу душмана. Этаж был очищен. Спустились вниз. Эзерин и несколько бойцов отстреливались на лестнице от наседавших бандитов.

Сверху свалился лейтенант Бурлаков. Яркая кровь проступала через бинты на предплечье.

– Из крепости надо уходить! Они забросают нас гранатами…

– Много раненых?

– Вынесем, они с гор спустились, поэтому можно пройти по крыше крепости к перевалу и по нему уйти в горы. Должны же за нами придти! – В глазах у лейтенанта светилась растерянность, но до конца жизни он так и не поймет, почему их неожиданно бросили на растерзание душманам. Держись, лейтенант!

– Я буду прикрывать вас, идите! – сказал я Бурлакову, а он передал мне две гранаты.

Некоторое время атаки не возобновлялись. Противник перегруппировывался. Это было удобное время предпринять встречную атаку. Я расставил оставшихся бойцов, увлек Эзерина и Перепелова за собой на этаж ниже.

– Эзерин, ты остаешься. Скажешь, что видел, как нас убило. Вот тебе все наши патроны и гранаты. Будешь отходить вместе с бойцами. Когда выйдете на перевал, дашь красную ракету, вот она. Тогда придет помощь. Все ясно?

– Так точно, товарищ капитан, – пробормотал Эзерин. В глазах у него светилась тоска. Неужели он думал, что он менее способен, чем Перепелов, и поэтому его не берут с собой?