Жизнь взаймы - Виталий Гладкий Страница 26

Ползиков заразительно рассмеялся. Паленый тоже не удержался от улыбки.

– Но все равно я настаиваю, что Князевы жили дружно, – с уверенностью продолжал Ползиков. – Следователь опрашивал и соседей, и друзей, и родных Анны Григорьевны… Свидетели в один голос подтверждали, что ни разу даже не слышали о каком-либо семейном скандале.

– Возможно, у Анны Григорьевны был какой-то воздыхатель…

– Что вы! Она и сейчас от мужиков шарахается, как черт от ладана. А женщина Анна Григорьевна видная – красивая, богатая. Но! Никаких тусовок, выездов на природу, разных там ути-пути… Анна Григорьевна очень серьезная женщина, замкнутая в себе. Она сильно переживает исчезновение мужа.

Ползиков исподлобья бросил на собеседника какой-то странный взгляд. Паленый почувствовал беспокойство. "Нужно уходить… – подумал он. – Но не так быстро. Этот Игорек – неглупый парень. Он так и не поверил мне до конца. И, ясное дело, ему очень хочется заглянуть в мой паспорт. Чего нельзя допустить ни под каким видом…"

Он встал, надел куртку и сказал:

– Все-таки стакана чаю маловато для полного счастья… – Паленый выразительно похлопал себя по животу. – Схожу-ка я в ресторан. Проводница раздразнила мое воображение своими россказнями о разных вкусных вещах и, как следствие, разбудила зверский аппетит. Не хотите составить компанию?

– Нет! – быстро ответил Ползиков. – Я тут… постерегу вещи.

– И то верно. Вам пивка принести?

– Буду признателен.

– Тогда ждите. Думаю, минут за сорок управлюсь.

С этими словами Паленый, с трудом удерживая равновесие, – вагон кидало из стороны в сторону как телегу на ухабах – пошел в направлении вагона-ресторана.

Выйдя в тамбур и убедившись, что он пуст, Паленый слегка приоткрыл дверь. В образовавшуюся узкую щель он увидел, что Ползиков вышел из купе и смотрит в его сторону.

"Да, точно не поверил, – подумал Паленый. – А значит, будет проверять. Скорее всего, обшмонает мою сумку…"

За свой багаж он не беспокоился – там лежал минимум вещей. И никаких документов или записей. Паспорт и деньги находились при нем, во внутреннем кармане куртки.

Немного успокоившись, Паленый зашел в вагон-ресторан, где и просидел почти час. Ему очень не хотелось возвращаться в купе под пристальные недоверчивые взгляды Ползикова.

Но время шло, и Паленый, сокрушенно вздохнув, отправился обратно. В руках он нес четыре бутылки пива и два пакетика с вялеными кальмарами.

– Сколько с меня? – потянулся в карман Ползиков.

– Нисколько. Я угощаю, – сделал широкий жест Паленый.

– Спасибо, я ваш должник… – Ползиков загадочно улыбнулся.

Паленому показалось, что его сосед по купе чем-то сильно взволнован, но не придал этому должного значения. Они пили пиво, болтали о погоде, политике и о других, самых разных, вещах, вплоть до инопланетян, недавно посетивших Муходранский район в Тмутараканской области; короче говоря, успешно убивали время.

Приближалась большая узловая станция. Паленый чувствовал, как где-то внутри него нарастает беспокойство.

Он никак не мог понять причину сильного дискомфорта, который выводил его из равновесия. Паленому вдруг показалось, что он со всех сторон окружен врагами и нужно идти на прорыв. Это новое, непонятно откуда возникшее чувство, заставило его собраться и принять решение.

"Пора! – Паленый пристально наблюдал за проплывающими мимо пакгаузами и составами, стоящими на запасных путях. – Нужно рвать когти. Нутром чую. Сойду на этой станции. А там видно будет. Как-нибудь доберусь на перекладных…"

Он хотел доехать до Москвы, чтобы взять оттуда билет в северном направлении. Куда именно, он пока не думал. Таким образом Паленый хотел скрыть следы Князева, если его будут искать, начав поиски от Мотодрома.

Паленый встал и начал собираться.

– Вы куда!? – всполошился Ползиков.

– Выхожу. Я уже приехал.

– Но как же… – начал было Ползиков – и осекся.

Паленый посмотрел ему в глаза – и все понял. Билет! Ползиков видел билет, который находился у проводников. А в нем значится фамилия Князева и пункт прибытия – Москва. До которой еще пилить и пилить.

Что делать? Вопрос встал ребром. Паленый вышел из купе, чтобы не встречаться взглядами с Ползиковым, и стал смотреть в окно, где по-прежнему убегали назад различные станционные постройки.

А ничего не нужно делать. Вряд ли Ползикову поверят, что он встречал живого Князева, разъезжающего туда-сюда мимо родного города, и ни разу не заявившегося домой.

Подумают, что это очередной фантом, о которых столько написано в газетах и журналах, или похмельный бред подгулявшего ловеласа, коим Ползиков несомненно являлся. А билет он у проводницы изымет.

Немного успокоенный своими умозаключениями, Паленый дождался, пока поезд остановится, взял свою сумку и сказал, любезно улыбнувшись:

– Всего вам доброго.

– И вам того же, – сдавленным голосом ответил Ползиков.

Он выглядел так, словно ему двинули под дых.

"Переживает… – подумал Паленый с иронией. – Небось, заложить меня хотел. Иуда…" Он стоял в двери купе, пропуская пассажиров, нагруженных чемоданами и сумками. Ему спешить было некуда.

Поток быстро иссяк и Паленый тоже направился к выходу. Но успел сделать лишь три шага – навстречу ему шел милицейский наряд во главе с капитаном. За ними виднелось и испуганное лицо одной из проводниц.

– Вы Князев? – без обиняков спросил капитан.

Отрицать или оправдываться было бесполезно, да и ненужно.

– Да…

– Ваши документы.

Паленый медленно, как сомнамбула, достал паспорт и протянул его капитану. В этот момент у него возникло ощущение, что он погружается в морскую пучину. Ему даже дышать стало тяжело.

– Князев Александр Игнатьевич, – вслух прочитал капитан. – Тэ-эк… Прописан… Все верно. Как говорится, что и требовалось доказать. Александр Игнатьевич, следуйте за мной.

– Не понял… – Язык сам, без ведома головы, произносил нужные в таких случаях слова. – Вы хотите меня арестовать? За что?

– Не волнуйтесь, ничего такого… К вам нет никаких претензий. Просто нам необходимо кое-что уточнить. Это будет недолго. Извините, служба.

– Ну, если так…

Уже находясь в тамбуре, Паленый услышал позади:

– Простите, Александр Игнатьевич, но я не мог поступить иначе…

Он обернулся и увидел виноватую физиономию Ползикова. Все ясно, подумал Паленый. Этот хитрый сукин сын, узрев в билете фамилию Князев, тут же связался по мобилке с линейным отделом милиции.

Вызывал удивление лишь один-единственный факт – оперативность, с которой менты сняли его с поезда. Наверное, Князева и впрямь усиленно ищут до сих пор, что могло быть только в случае хорошего "подогрева" милицейских начальников в виде энной суммы "зеленью".