Будет вам война! - Сергей Зверев Страница 3

И было отчего.

Навесные фары на крыше «Хаммера» выхватили из темноты молоденькую девушку с призывно поднятой рукой. Несмотря на лютую декабрьскую ночь, она почему-то была лишь в тоненьких трусиках. Но поражала даже не одежда, выбранная явно не по сезону. На заснеженной обочине стоял истинный гений чистой красоты. Бюст барышни рассекал морозный воздух, как спаренное стенобитное орудие. Длина и стройность ног наводили на мысль, что все элитные проститутки из «Англетера» – уродливые коротконогие таксы. Сонный взгляд развратных светлых глаз манил и завораживал. Нежная кожа серебрилась в переменчивом свете луны.

Водитель, позабыв обо всем на свете, впился взглядом в полуобнаженную диву. На какое-то мгновение он даже выпустил руль…

Этого оказалось достаточно, чтобы мощный внедорожник, проскочив на скорости Т-образную развилку, тяжело ухнул в глубокий заснеженный кювет.

Первым из салона вылез Шанкр. Увязая по пояс в сугробах и отплевываясь снежным крошевом, он бросился к шоссе по высокому откосу. Дорожная стриптизерша по-прежнему стояла на обочине, даже не удосужившись взглянуть на место крушения джипа. Выхватив пистолет, Шанкр выстрелил в ее сторону, но не попал.

– Сама блядь и шутки блядские! – вынес он оценку случившемуся.

После чего выстрелил в девушку еще дважды. Та, со свистом выпустив воздух, мгновенно уменьшилась в размерах и, подпрыгнув на мерзлом асфальте, улетела в придорожный кустарник.

Лишь вскарабкавшись на откос, Шанкр понял, в чем дело. На обочине стояла надувная кукла из секс-шопа – эдакая раскрашенная дурилка в натуральную величину. Искусство художника наделило этот мертвый кусок резины мощнейшим сексуальным зарядом: лишь безнадежный импотент, глядя на нее, не выпустил бы руль. Несомненно, муляж голой бабы установили на развилке с явным умыслом вовлекать в ДТП морально неустойчивых водителей.

И тут, по закону драматических эффектов, в кармане Шанкра зазвонил мобильник.

– Ну че, понравилась телка? – донесся из трубки жизнеутверждающий хохот Шуры Долгопрудного. – Встретили своего Батю? Аркаше – привет!..

Понуро матюгнувшись, Шанкр обернулся к кювету. Дивный джип завяз в сугробе по самый капот. Вытащить его на шоссе без посторонней помощи не представлялось возможным. А ведь ушедшего подземельем Батю уже наверняка искали менты…

Черные воды незамерзающей сточной канавы клубились среди заснежных лесных берегов. Голодные волки выли в далекой чащобе. Чахлые березки возносили к небу корявые изломанные ветки.

В считаные минуты безжизненный пейзаж обогатился приметной деталью. На лесной полянке медленно вырастал снежный холмик, и из него грибком пробилась голова в зоновском треухе. Осмотревшись и не обнаружив ничего подозрительного, Батя покинул лаз, прикрыл отверстие загодя приготовленной крышкой и забросал снегом.

Под рифлеными подошвами сухо захрустел наст, качнулись мерзлые ветки, и огромная тень, отброшенная светом луны, мгновенно растворилась в субтильном лесу.

Вскоре беглец шагал по заснеженной трассе, отстоявшей в нескольких километрах от зоны. Огромная круглая луна желтела в черном звездном космосе. Мороз пронизывал до костей. Ветер вышибал слезу из сжатых в прищуре глаз. Поднятый воротник дареного тулупчика колол щеки ледяной корочкой – дыхание смерзалось на выдохе. За полчаса по шоссе не проехало ни единой машины.

– Ну, и где эта бездуховная молодежь на конкретной козырной тачке? – вопросил беглец самого себя, распаковывая сигаретную пачку дубовыми от мороза пальцами.

Спустя километров пять пахан всерьез задумался о возвращении в лагерь. Кружка горячего чифиря на теплом сухом шконаре виделась ему вершиной блаженства. И когда Батя уже созрел, чтобы повернуть обратно, за поворотом шоссе блеснул далекий загадочный свет.

Беглец свернул с трассы и, прячась за посеребренными морозом стволами елей, осторожно подкрался к источнику свечения.

– Наконец-то!.. – невольно вырвалось у Бати.

Он не ошибся – на обочине его действительно дожидалась «конкретная козырная тачка».

Огромная машина, криво стоявшая с краю шоссе, напоминала потерпевший крушение пароход. Под вздернутым капотом покачивалась тусклая лампа-переноска. Неверный мутный свет выхватывал из темноты сосредоточенное лицо молодого пацана. Склонившись над промасленным двигателем, он вдумчиво закручивал гайку.

Подкравшись поближе, Батя безошибочно определил марку машины. Это был трехосный «Студебеккер» – огромный американский грузовик эпохи ленд-лиза и культа личности. Пахан, страстно любивший фильмы про блатных, отчетливо помнил, что точно такая же тачка была у фартовой бригады «Черная кошка», наводившей ужас на послевоенную Москву. Машина явно побывала в салоне тюнинга: на передке «Студебеккера» хищно поблескивало нехилое навесное оборудование – огромная бульдозерная лопата снегоочистителя. Выглядело это куда круче любых кенгурятников и лебедок. Вместительный жестяной кунг скрыл бы от посторонних взглядов небольшой коллектив гоп-стопников. Несомненно, столь грозный автомобиль могла позволить себе только очень уважаемая бригада, вроде саяно-шушенских…

Так любовь к бандитскому кинематографу сыграла с беглецом злую шутку. Старый вор, просидевший на «строгаче» целых двенадцать лет, не знал, что теперь уважающие себя пацаны ездят не на антикварных грузовиках, а на конкретных козырных джипах.

Пахан спокойно вышел из-за дерева. Из-под поднятого капота вынырнула голова водилы.

– Что ж ты, батя, на трассе по такому морозу-то бродишь? – приязненно улыбнулся пацан. – Иди в кабину, согрейся…

Фамильярное обращение «батя» окончательно вселило в Батю уверенность, что он не ошибся.

– Козырная конкретная тачка – твоя? – прищурился он, осматривая «Студебеккер».

– Какая она моя… бригадная, – вздохнул пацан. – Вон, надпись по борту.

Действительно – угловатый кунг украшала броская надпись «Аварийная бригада».

Сомнений быть не могло… Вскочив на высокую подножку, Батя рванул тяжелую дверку и нырнул в темную теплоту кабины. Спустя несколько минут за руль уселся водила. Утерев ветошью промасленные руки, он вопросительно взглянул на пассажира.

– Поехали, пока мусора не наехали! – коротко распорядился беглец.

– Мусора – это всегда хреново, – готовно согласился шофер и, заведя двигатель, дружественно протянул руку. – Давай знакомиться. Меня Данилой зовут. Данила Черняев. Не слышал? Услышишь еще…

Штыковой блеск прожекторов прорезал колючий орнамент проволоки. На огромном зоновском плацу чернели бесконечные коробки арестантов. Злобные овчарки рвали поводки, и горячая слюна срывалась с желтых клыков.

На ночном плацу братва коченела уже третий час; сразу же после отбоя на зоне начался незапланированный шмон, во время которого и обнаружили отсутствие Бати. Волчины в погонах орудовали в отрядах, срывая постели, переворачивая тумбочки и обыскивая сортиры. Однако никаких следов пропавшего зэка обнаружено не было. Не было его ни в больничке, ни в прачечной, ни в котельной, ни в индивидуальной «шушарке» при библиотеке, где знатный пахан числился выдавальщиком книг. Обыск мехмастерской также не принес никаких результатов. Контрольно-следовая полоса выглядела девственно белой и пушистой. Исправно работал и последний рубеж сигнализации. Батя словно бы испарился, перейдя в пятое измерение, в некую абстрактную субстанцию…