Тертый калач - Кирилл Максимов Страница 3

– Наверху пациенты есть? – Богдан еще плохо ориентировался в планировке клиники.

Он проработал тут охранником только три дня, да и было в хитросплетении коридоров много нелогичного, доставшегося зданию из прошлого.

– Там, на втором этаже, палаты нетранспортабельных пациентов, – выдохнула медсестра.

В ее глазах Богдан прочитал животный ужас. Девушка не могла заставить себя подняться этажом выше. Здание разваливалось, о чем свидетельствовал постоянный хруст, сыпавшаяся с потолка и с раскалывающихся стен штукатурка. А спасение было совсем близко – раскрытое окно с выдранной решеткой. Что она, хрупкая, могла поделать с нетранспортабельными пациентами? Погибнуть вместе с ними?

– Выпрыгивай, я один, – сказал Князев медсестре.

Та благодарно взглянула на него и забралась на широкий подоконник. Взвизгнув, прыгнула вниз, прямо в руки услужливого шофера.

– А ты? – спросил тот.

– Я потом. Уводи людей от здания. – Князев скрылся в завесе пыли.

Он пробрался к лестнице, ведущей на второй этаж. Сверху долетали крики о помощи. Благо грузовой лифт стоял с распахнутой дверцей. Иначе еще пришлось бы проверять, не застрял ли кто в нем. Богдан взбежал по лестнице и буквально наткнулся на девушку в инвалидной коляске. Она балансировала на верхней ступеньке, не решаясь сделать последний отчаянный рывок.

– Убьешься, дура, – крикнул ей Князев, хватаясь за спинку коляски.

У девушки на ноге белела повязка из гипса, из нее торчали металлические спицы.

– Сейчас дом рухнет! Еще одну ногу сломаю, но жива останусь.

– Посмотрим.

Внизу грохотнуло. Богдан глянул. С первого этажа наползали клубы пыли, заволакивая обрушившиеся на марш балки.

– Вот и сломала бы ногу! Накрыло бы тебя, как на войне, – Князев покатил коляску по коридору. – Тут палаты нетранспортабельных?

– Тут после операций лежат, – подтвердила девушка, оборачиваясь к Богдану. – Мне страшно.

– Мне тоже. Сколько их человек?

– Откуда я знаю? У самой еле сил хватило в коляску перебраться! Ой, пол проваливается!

Пол качнулся, коляска вырвалась из рук, покатилась, набирая скорость. Но все же пол устоял, просто прогнулся. Девушка догадалась податься вперед, вытянуть руки, самортизировала ими при ударе о стену. Богдан подхватил готовую перевернуться коляску за спинку, выровнял ее.

– Бесплатный аттракцион! «Московские горки» называется, – крикнул он пациентке, чтобы хоть как-то поддержать ее.

– Мы погибнем.

– Погоди умирать. Выберемся.

Он подкатил коляску к раскрытому окну палаты. Тут было высоко. Хоть и второй этаж, но потолки высокие.

– Держись и жди меня.

Девушка мертвой хваткой вцепилась в подоконник и с ужасом смотрела на улицу, не понимая, каким образом охранник собрался спустить ее на землю.

В память Князеву врезалось то, что в коридоре он видел новенький пожарный кран с застекленным окошечком. Своим ярко-красным цветом и дизайном он разительно отличался от общего старинного интерьера. Дверца, как и следовало ожидать, была закрыта на ключ. А сам ключ находился черт знает где. Богдан ударил в стекло локтем. Зазвенело, посыпались осколки. Он, порезав в кровь руку, ухватил наконечник брандспойта, вытащил из пожарного ящика брезентовый шланг и поволок его за собой, разматывая катушку. Возвращаясь к палате, где он оставил девушку, Князев на ходу распахивал двери, кричал другим пациентам, что скоро придет за ними.

Люди, не ожидавшие его появления, кое-что предпринимали для своего спасения сами. Кто-то уже спустился на пол и ковылял к двери, придерживаясь за стену, кто-то извиваясь, полз к спасительному коридору.

Князев буквально ввалился в палату. Девушка испуганно глянула на него, полагая, наверное, что Богдан сошел с ума. Охранник появился с пожарным рукавом в руках, словно собрался гасить пламя, которого, к счастью, и в помине не было, хватало и других бед.

– Я… – успел сказать Князев на недоуменный взгляд, но не договорил.

Пласт штукатурки, сорвавшийся с потолка, ударил его вскользь по голове, по волосам густо потекла кровь.

– Ерунда, – проговорил Богдан, поняв, что он в относительном порядке, и рукавом стер кровь, залившую глаза. – Царапина.

Он вспрыгнул на подоконник, пропустил пожарный рукав одним оборотом через трубу парового отопления, протянувшуюся над окном. Связал петлю-сиденье. Спрыгнул на пол, подхватил, показавшуюся ему почти невесомой девушку на руки, посадил на подоконник.

– Залезай в петлю, садись в нее.

– Не знаю как.

Пришлось помогать. Бережно Богдан продел петлю через сломанную ногу. Здоровую девушка продела сама.

– Теперь держись.

– Боюсь сорваться.

– Тогда вылезай, других хватает, – жестко распорядился Князев. – Там еще пять человек своей очереди ждут.

– Боюсь! Помоги мне.

– Пошла! Первый пошел. – Богдан буквально вытолкнул больную за окно, придерживая второй рукой рукав, который тут же натянулся.

Девица завизжала и закачалась, елозя по стенке снаружи здания. Богдан легко удерживал пожарный рукав одной рукой, это позволяло делать трение, завернутого в два витка шланга о трубу парового отопления. Перебирая рукав, Князев стал его стравливать. Визг девицы привлек внимание людей внизу. Ее уже «встречали». Почувствовав, что натяжение ослабло, Богдан выглянул в окно. Девушку уже отводили подальше от дома.

Он стал выбирать рукав. Своей очереди на спуск дожидался пациент в инвалидной коляске. Спустил и его. А через несколько минут спасатели, прибывшие на пожарных машинах, выдвинули к окнам две лестницы.

Надобность в помощи Богдана отпала. Он и так сделал намного больше, чем от него требовалось по долгу службы. Он не стал занимать место на выдвижных пожарных лестницах. Спустился сам по пожарному рукаву, как по канату в спортивном зале. Дом продолжал трещать. Пожарные спешили эвакуировать пациентов. Возле пожарных машин крутились телерепортеры, мешали работать. Спасатели от них отмахивались. А потому одна из групп бросилась к Богдану.

– Мы видели вас, когда вы спускали из окна больных. Расскажите, как все началось. – Девушка-репортер сунула в самое лицо Князеву микрофон.

– Мне сейчас не до этого. – Богдан отвернул голову.

– Почему вы не хотите общаться с прессой? – последовал вопрос.

– Нет настроения.

– Но потом вы дадите нам интервью?

– Когда?

– Чуть позже.

– Не знаю, – ответил Богдан.

Репортер оказалась не слишком навязчивой, не стала додавливать охранника, просто протянула ему визитку.

– Позвоните мне, – предложила она.