Семь пятниц - Дмитрий Ребров Страница 31

В трубке послышалась какая-то возня, тихий щелчок и следом – шумный выдох. «Закуривает… – догадалась Лиза. – Значит, все – проснулась окончательно…»

– Ну вот… – продолжила свое повествование Дюма. – Провели они, стало быть, собрание акционеров (от Лисовца, заметь, никто не явился), избрали совет директоров – все честь по чести. Новое начальство с ходу включилось в работу, были подписаны договора с поставщиками, с монтажниками, со строителями. И вот однажды приходят эти новые начальники на работу, а там – серьезные ребята в масках и с автоматами. И на завод их эти ребята пускать не собираются. Ну, понятное дело, – спор, ругань, скандал… Выясняется, что господину Цаплину голосовать от имени дорожного управления никто не поручал, и, следовательно, проведенное собрание акционеров неправомочно, а его решения – незаконны. А законно совсем другое собрание – то, которое накануне вечером провели люди Лисовца с дядьками из дорожного управления. Так что заводом отныне управляют новые, истинно легитимные хозяева. Все, приехали! Адью, ребята!..

– И что потом?

– А потом, как я уже говорила, был арбитражный суд, вчистую проигранный Усольцевым. Но это еще не все. Ему пришлось выплачивать солидные неустойки по заключенным договорам, а для этого Усольцев вынужден был срочно, за совершенно смешные деньги, продать свой пакет акций этого злополучного асфальтового заводика. А приобрел их… Ну-ка, угадай, кто?

– Лисовец?.. – без труда сообразила Лиза.

– Браво, Чума! – с нескрываемой издевкой воскликнула Дюма. – Точно – он самый!.. Только, разумеется, не напрямую, а через подставные фирмы. Но знаешь, в чем самая гнуснятина?

– В чем?

– В том, что сразу после суда людишки Лисовца, ставшие во главе заводика, заключили точно те же договора с точно теми же партнерами, что и запланировал Усольцев! Понимаешь? Этот лох парился, готовил плов, а когда блюдо дошло, дозрело, заявился прожорливый наглец и слопал весь приготовленный им казан! Так что лично я ничуть не удивлюсь, если окажется, что твоего ненаглядного Лисовца грохнул именно Усольцев. Уж я, во всяком случае, на его месте такого шанса не упустила бы! – последнее Дюма произнесла с такой холодной яростью, что ни у кого на свете не возникло бы и тени сомнения – точно, пришила бы за милую душу!

– Слушай, ну с чего ты взяла, что кто-то кого-то убил?! – не слишком убедительно возмутилась Лиза.

– Ладно-ладно, замнем… – усмехнулась Дюма. – Будем считать, что там, на вашем островке, у бедняжки Лисовца вдруг появилась подозрительная сыпь, и ты – в семь утра! – позвонила мне, чтоб выяснить – не было ли у несчастного страдальца контактов с больными корью!

– Ну извини, Дюмочка… И… спасибо тебе!..

– Кушай на здоровье… Ну, пока, гражданин следователь! Да! Не забудь о своем обещании, морковка, я – первая!.. – в трубке запиликали короткие гудки.

п. Судострой, Олег Наговицын

– Точно! – воскликнул Олег, звонко шлепнув себя по лбу. – Накомарники брали не все! Господи, как же я мог про это забыть!.. Ленка, давай ищи запись экипировки, срочно!

Стрельникова, мгновенно оценив исключительную важность открывшегося обстоятельства, без лишних слов кинулась исполнять распоряжение шефа.

И в этот момент запиликал «мобильник». Наговицын только досадно поморщился. На экране монитора Понедельник намеревался разобраться с самой главной уликой, и Олегу было совсем не до телефона. А аппарат между тем продолжал верещать – настойчиво и противно.

– Ты что не отвечаешь? – обернулась к нему Стрельникова. – Это же, наверное, Лиза.

– Вряд ли – слишком уж быстро… Или ей что-то не ясно?.. – с сомнением пробурчал Наговицын, не отрываясь от экрана, но трубку все-таки взял.

– Да!.. – раздраженно рявкнул он. – Ну что еще непонятно, Лизавета?! Какие еще… Что?! Уже?! Да ты что?! Ну-ка, ну-ка, излагай…

Лена, продолжая просматривать записи, краем глаза замечала, как удивленно вытянулось лицо Олега, как его рука вцепилась в коротенький бобрик волос на голове и как (невозможно поверить!) он отвернулся от мониторов и опустился на стул.

– Так… так… кто?.. а потом?.. а он что?.. – изредка бормотал Наговицын, разбавляя взволнованный монолог Чумичкиной своими куцыми репликами.

«А ведь Лизка-то, кажется, что-то дельное откопала, – думала Стрельникова, бросая на Олега короткие косые взгляды. – Молодец, Лизуня, не подвела!..»

А Чумичкина тем временем, видимо, закончила свой доклад, потому что Наговицын шумно вздохнул и разразился восторженным панегириком:

– Ну, Лизавета, нет слов!.. Как ты… Это же просто фантастика! Молодчина, Лиза, умница!! Нет, не зря я тебя в Москве оставил!.. Да как быстро ты все выяснила! Мо-ло-дец!! Имей в виду – с меня причитается! А?.. Да, – и цветы, и шампанское, и… О! духи французские хочешь? Будут!! Самые наикрутейшие, Лизок, самые… духовитые, честное слово, мамой клянусь! А пока – слушай меня внимательно… – Олег перевел дух, собираясь с мыслями. – Так… Первое – не расслабляйся, второе – проверь все, что рассказала твоя подружка, каждый факт, и третье – не исчезай, будь на связи, ты в любой момент можешь понадобиться. Договорились, Лизок? Ну все, пока!.. Спасибо тебе, девочка!.. – с уже знакомой теплотой закончил он.

Сияющий Наговицын повернулся к Стрельниковой:

– Ну, Ленка, ты – гений! Как ты угадала с Лизкой!.. Откровенно говоря, не ожидал я такого от нашей Лизаветы, никак не ожидал! Молодец девчонка!..

– Может, хватит комплиментов? – невозмутимо оборвала его Лена. – Что она раскопала?..

– Ни много ни мало – мотив для убийства! Представляешь, у Лисовца был конфликт с Усольцевым… ну – Вторником! Да какой! До арбитража дошло! – захлебывался от возбуждения Олег. – Суд Усольцев проиграл, а ведь Лисовец, между прочим, кинул его на очень серьезные бабки!.. По сути – украл у него целый завод! Прикинь, Лен, не хило, а?!

Наговицын принялся, захлебываясь от возбуждения, пересказывать Лене то, что узнал от Чумичкиной. Стрельникова между тем продолжала сосредоточенно и внимательно просматривать записи, время от времени кивая Олегу в знак того, что и его она тоже слушает.

– Вот! – вдруг воскликнула она, поставив на просмотр очередную кассету. – Вот она, запись экипировки, смотри!

– Да брось ты эти пленки, Ленка! – беззаботно махнул рукой Наговицын. – Кому они теперь нужны! И так яснее ясного, что убийца – Усольцев!

– Ты уверен? – прищурилась Лена. – Даже если окажется, что он не брал накомарник?..

– Что?.. – растерялся Олег. – Как это?.. Да ну, быть такого не может!..

– Почему? – пожала плечами Стрельникова. – Друг с другом судятся сотни, тысячи людей – и никто никого не убивает. По-моему, наоборот – тот факт, что Усольцев довел свой конфликт с Лисовцом до суда, сделал его публичным, громким, как разговорит о его непричастности к убийству! Подумай сам: ну что он, дурак что ли – настолько явно и откровенно подставляться? Нет, Олег, такого рода дела так не делаются! Тут уж надо выбирать одно из двух – либо криминальная разборка по-тихому, либо открытый судебный процесс. Что, разве не так?.. – Лена сделала паузу, дав время Наговицыну осмыслить сказанное, и подняла на него невинные глаза. – Так как же, шеф, мы будем смотреть запись?..