Наемник - Борис Бабкин Страница 33

— Свали, Олег! Лорд нарисовался!

Тот со скучающим видом отошел к небольшой очереди в буфете. С небольшим чемоданом в руке, настороженно поглядывая по сторонам, в зал ожидания вошел Андрей, увидев Лютого, быстро подошел.

— Иди билет регистрируй, — недовольно буркнул тот и, окинув деланно восхищенным взглядом проходившую женщину, двинулся за ней.

— Юрий! — окликнул его Зубков. — Подожди!

— Ты чего визжишь?! — зло обернулся тот. — Ведь договорились — до Магадана друг друга не светим!

— Мне Хан бесплатную охрану предлагает, — шагнув к лысому, сказал Андрей.

— На кой ты ему сказал, что едешь туда? — недовольно поморщился тот.

— Так ведь сын Надьки у него, — напомнил Зубков и спросил: — Брать боевиков?

Он не совсем верил бывшему прапорщику МВД, с которым его связал один знакомый валютчик. Перед тем как валютчика арестовали, он оставил Лорду несколько сотен долларов. Потом, уже из колонии, прислал письмо, в котором сообщил, что Андрей должен отдать половину этих денег человеку, который передаст это послание. Этим человеком был прапорщик из лагерной охраны Юрий Соснин. Андрей сделал так, как было ведено в письме. Через некоторое время он узнал от матери валютчика, что ее сын убит в колонии при попытке захвата заложников. Позже Андрей узнал от появившегося Соснина подробности. Оказывается, их общий знакомый, угрожая ножом продавщицам магазина для осужденных, действительно хотел бежать. Требовал оружие, машину. Но был убит. Соснин рассказывал это с таким видом, что Андрей понял, именно он спровоцировал захват, и он же убил валютчика.

Так начались их совместные дела. Соснин привозил ценные вещи; золото, хрусталь, церковную утварь. Андрей продавал, не спрашивая об их происхождении, а выручку делили пополам. С год назад Лютый, такое прозвище дали зэки Соснину за его жестокость, был уволен из МВД. За что, Андрей не знал, а Юрий не рассказывал. Оставив адрес, по которому его можно найти, бывший прапорщик исчез.

Когда Лорд через портниху Любимова получил информацию о пропавшем на Колыме товаре, он и вызвал Лютого. Узнав в чем дело, тот сразу согласился. Помня историю с валютчиком, Зубков не хотел иметь дела с Лютым. Но Хан, согласившись держать у себя сына Надежды, наотрез отказался от личного участия в охоте за товаром Петровича. К тому же Соснин как-то упоминал о колымских знакомых, у которых можно будет остановиться. И все же Лорд не совсем доверял лысому, именно поэтому он и упомянул о предложенных Ханом боевиках. Ответ Соснина: «Обойдемся! Сами с усами», — можно было понять двояко. Или Лютый действительно уверен в своих силах, или он просто не хочет, чтобы с Андреем были его люди.

— Иди билет регистрируй, — поторопил Зубкова Соснин. — Посадку скоро объявят.

* * *

Держа у уха телефонную трубку, Любимов долго и внимательно слушал собеседника, изредка кивая седой головой. Внезапно в его бесцветных глазах вспыхнула злая, мстительная радость.

— Конечно — согласился он. — Я все понял. Сегодня вечером... Нет. Он их не нанимал. Просто у него есть знакомый, который знает опытных людей, выполнявших такую работу... Все будет хорошо. Я уверен в этом... До свидания, — положив трубку, старик грубо выругался.

Он прав! Это покажет им, кто есть кто! И они снова обратятся ко мне, он возбужденно потер пухлые руки, и ткнул пальцем кнопку вызова. Верзила со шрамом появился мгновенно.

Подозвав официанта. Боярин протянул ему деньги и что-то негромко сказал. Благодарно и понимающе кивнув, тот быстро пошел к играющему танго ансамблю.

— Сейчас мою любимую сбацают! — обхватив мускулистой рукой сидевшую рядом полногрудую шатенку, заявил Иван. За соседним столом, изредка поглядывая по сторонам, сидели трое его телохранителей.

— Иван, — наклонился к Боярину Кащей. — Страшила пришел!

— Хрен с ним, — опрокидывая в рот стопку водки, небрежно отозвался здоровяк.

— Для нашего гостя, Бояринова Ивана, звучит его любимая песня, — объявила с эстрады длинноногая девушка. С первыми, прозвучавшими аккордами сидевшие через три столика от Боярина две молодые пары в быстром темпе приблизились к его столу.

— Фаина, Фаина, — звучало с эстрады.

— Файка! Змея! — хрипло подвывал Боярин. Словно вписываясь в мотив, раздался выстрел. За ним еще и еще. Вцепившись руками в скатерть, потянув ее на себя, сбив шатенку, Боярин с двумя пулями в груди грохнулся на пол. Та пронзительно завизжала, пытаясь сбросить со своих ног окровавленную голову Ивана. Вскочившему Кашею пуля попала в горло. Телохранители Ивана, при первых выстрелах опрокинув стол, выхватили пистолеты. Две молодые девушки и высокий гибкий парень в темных очках в упор расстреляли их из пистолетов. Уже падая, один боевик Боярина влепил гибкому пулю в живот. Девушки, синхронно направив пистолеты на своего напарника, дважды выстрелили. Убийца Боярина, для верности разрядив пистолет в голову уже мертвого Ивана, выхватил второй и, держа его перед собой, побежал к выходу. Угрожающе поводя стволами, за ним следовали девушки. В зале царила паника. Истошно, пронзительно визжали женщины. С побледневшими от страха лицами, сталкиваясь, сбивая и мешая друг другу в поисках укрытая, метались мужчины. Невозмутимым среди этого хаоса из страха и паники оставался Страшила. Сидя за угловым столом, проводив взглядом выскочивших в дверь убийц, он неторопливо допил вино и встал. Отбросив пронзительно кричавшего официанта, поправив на голове бинт, парень быстро пошел к выходу. На улице возле ресторана вновь затрещали выстрелы.

Крепкая брюнетка в джинсах с едкой усмешкой смотрела на сидящую на старом кожаном диване Тамару.

— Ты не первая, кто этим интересуется, — насмешливо сказала она.

— Перестань, Мария, — улыбнулась Тамара. — Кто еще осмелится прийти к тебе и задавать вопросы?

— Твоя лучшая подруга.

— Жанна! — зло воскликнула Тамара.

— Она, — подтвердила Мария. — Ведь вы обе за одним и тем же приехали.

— Так она уже у тебя, — волновалась грузинка. — Опередила, шлюха!

— Господи, — засмеялась Мария. — Что за тон! Неужели вы все еще делите старого хрыча?

— Не твое дело! — огрызнулась Тамара. — Это здесь ты для своих кретинов Маркиза. А для меня ноль без палочки.

— Я просто удивлена, что ты снова работаешь на Любимова, — зло блеснув глазами и, тем не менее, спокойно проговорила Мария. — Ведь в Тбилиси с тобой считались. Ты была женой самого Перса.

— К Персу я попала после Резо, — уже спокойно поправила ее Тамара. — И женой я ему не была. Скорее женщиной на ночь. А я так не хочу! Потом там началась война. Я и поехала в Москву, к Петровичу.

— Почему? — с веселым блеском в глазах спросила Маркиза.

— А что мне оставалось делать? Не пойду же я в больницу работать, — презрительно улыбнулась Тамара. — Представляешь? Я — врач педиатр!