Таран: вист втемную - Леонид Влодавец Страница 36

Тогда в принципе можно было бы просто поговорить по-хорошему с Аней, забрать компакты и покинуть столицу с предельной скоростью и чистой совестью.

Таран уже готов был открыть рот, чтоб раскрыть свои карты, но тут его кое-что остудило. У него вдруг появилась третья версия появления компактов в Аниной тумбе. А что, если она эти диски попросту свистнула? Ведь если Павла Степановича застрелили из-за компактов, собираясь их у него забрать, то почему не обшарили и не забрали у него кейс? Гена скорей всего не врал. Ведь кейс, который менты прибрали в полиэтиленовый пакет, Юрка тоже видел. Вряд ли киллер был такой хладнокровный и имел столько времени в запасе, чтоб спокойно отпереть кейс, разобраться в его содержимом прямо на месте убийства и лишь потом убежать. Скорее всего, если б ему приказали изъять компакты, он унес бы «дипломат» с собой и просмотрел содержимое, сидя в машине, на которой смывался с места преступления.

Из этого следовало, что Павла Степановича валили либо те, кому эти компакты были по фигу, либо те, кто четко знал, что их у него из квартиры заберут другие люди. Например, Аня. Если, допустим, у нее имеется ключик от 55-й квартиры.

Правда, насчет ключа Таран никаких подтверждений не имел. Опять сам придумал. И может быть, напраслину возвел, хоть и в мыслях, на вполне честную с точки зрения УК девушку.

Пока Таран думал, Гена разыскивал в тумбе диски с «Комманд энд Конкер», а Лизка балдела перед видаком, хохоча над Томом и Джерри, как четырехлетняя, — счастливо и заливисто. Аня в это время насупленно сидела у компьютера, тоже что-то соображала. Должно быть, — это так Юрке казалось — ей очень хотелось, чтобы гости поскорее покинули помещение. Если она еще не попросила Тарана с Лизкой (а может, и Гену тоже!) убраться восвояси, то лишь по причине природной деликатности. Все-таки довезли бесплатно телевизор и даже на третий этаж дотащили. Пожалуй, пока Лизка не досмотрит кассету, Аня все же не решится сказать: «Дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?», но рано или поздно все-таки скажет.

И что тогда делать? Уходить, зная, что компакты — вот они, здесь лежат? Мчаться к Генриху, чтобы сообщить ему сию радостную весть? Глядишь, к ночи доедешь. Но какова будет реакция? Может, Генрих, конечно, просто скажет с укоризной: «Что с тебя взять, малахольного?», после чего отправит Тарана совершенствовать боевое мастерство. Но может и наорать. Например, заявит: «Да ты, бестолочь, должен был зубами у нее эту коробку вырвать, раз она у тебя в руках была! Ты «мамонт» или хрен собачий?!»

В общем, Таран, конечно, не боялся «силового решения». Правда, у него в кармане лежала только выкидуха, отобранная у воинственной Лизки, а это такое оружие, которым легче убивать, чем пугать. Если пистолета, в общем и целом, боятся все, даже спецы по восточным и прочим единоборствам, то ножа — уже существенно меньшее число публики. Почти все достаточно крепкие, ловкие и нетрусливые мужики считают себя вполне готовыми защититься от противника, вооруженного только холодным оружием. Потому что от брошенного ножа можно при хорошей реакции увернуться или закрыться, а удар руки с ножом — перехватить или блокировать. Да и убить ножом с одного удара не так-то просто.

Наверняка и Генка, если Таран сейчас просто-напросто вынет нож и наставит его на Аню, полезет в драку. Хотя, по первой приглядке, ловить ему против Юрки нечего. Если б потребовалось, Таран его и без ножа капитально вырубил. Но он лично Тарану ничего не сделал, вполне нормальный, добрый парень — зачем с ним драться?

И тут Тарана осенило: а что, если с ним столковаться? Объяснить ему в общих чертах суть дела и привлечь в союзники? Только вот под каким предлогом вытянуть его на тет-а-тет?!

Подсказка явилась сама собой. Когда Гена повернулся к Юрке правым боком, Таран увидел у него в кармане джинсов пачку сигарет и зажигалку. Юрка вообще-то бросил курить давно, но ради такого случая был готов выдать себя за курящего.

— Ген, — сказал он извиняющимся тоном, — у тебя сигаретки не найдется? Хотел было заехать, да позабыл как-то…

— Да с нашим удовольствием! — улыбнулся Геннадий, вытаскивая пачку. — Стреляй!

— Курить — только на лестнице! — строгим тоном объявила Аня. — Не переношу этот дым!

— Пошли? — подмигнул Гена Юрке. — Она все боится от рака помереть…

— Идите, идите отсюда, куряки!

Большего Тарану в данный момент и не требовалось.

Они вышли на лестничную площадку, Гена щелкнул белой пьезозажигалкой «Kent», закурили. Таран осмотрелся по сторонам и, понизив голос, сказал:

— Ген, у меня нескромный вопрос, у вас как с ней, с Аней, совсем всерьез или так?

— Ну, у меня точно всерьез, а у нее — не знаю… А почему тебя это интересует?

— Прежде всего потому, что мне кое-что известно про ту коробку с компактами, из-за которой она на тебя накричала…

Нельзя сказать, чтоб эта фраза произвела на Гену приятное впечатление. Скорее она его сильно насторожила.

— Ты что, эту коробку раньше видел? — спросил он, выпуская дым из ноздрей.

— Нет, я ее не видел, — сказал Таран. — Но я за этой коробкой сюда приехал. Точнее, не за ней, а за компактами, которые в ней лежат.

— Так это, значит, ты та самая «подруга», про которую она говорила? — прищурился Гена.

— Нет, я ехал не к ней, — мотнул головой Таран. — А к вашему Павлу Степановичу. Но опоздал вчера, понимаешь?!

— Понимаю… — с некоторым испугом в голосе произнес Гена и опасливо оглянулся. — Так это из-за этих дисков его убили?

— Не знаю. Может, просто так совпало. Но сейчас мне очень важно знать две вещи. Первое: часто ли Аня бывала у Павла Степановича и не было ли у нее, скажем, ключа от его квартиры? И второе: не могла ли она, пока ты вниз бегал и бабку в чувство приводил, заскочить в 55-ю квартиру?

— Слушай, — спросил Гена, — ты оперативник, что ли? Может, удостоверение предъявишь для порядка?

— Нет, — сказал Таран, — я не оперативник. Я просто боюсь, что у вас с Аней из-за этих дисков может быть много неприятностей.

— А что на них такого записано?

— Этого я не знаю. Мне их приказали привезти, и все. Велели запомнить маркировку на коробке и картинки на «обложках» компактов. Но ты мне еще не ответил…

— Ну ладно, — произнес Гена, — на первый вопрос могу ответить, что к этому Павлу Степановичу мы с ней вместе ходили. В основном по компьютерным делам. Допустим, спрашивали совета, когда программы не запускались, обменивались иногда всякими новыми версиями. А вот ходила ли она к нему без меня — не знаю, честно скажу. И насчет того, что у нее был ключ от 55-й, не в курсе. Хотя…

— Чего «хотя»? — прицепился Таран.

— Понимаешь… — неуверенно произнес Гена. — Он, этот Павел Степанович, жил холостяком. И часто ездил в командировки. У него всегда в квартире был кавардак порядочный. По крайней мере, по сравнению с тем арийским орднунгом, который у Ани дома. Но вот однажды, примерно через день после его возвращения из командировки, мы с Аней пришли как бы в другую квартиру. Все расставлено по местам, пыль протерта, паркет блестит… Сам он, по-моему, никогда бы не сумел так прибраться.