Ветеран особого подразделения - Валерий Рощин Страница 4

Внутри ресторана мало что изменилось. Тот же интерьер, то же тусклое освещение, те же молчаливо мельтешащие официанты. Кажись, только шторы на больших окнах стали поярче. Впрочем, в прошлый раз изрядно здесь накушался — алкоголь размыл в памяти все мелкие детали. Да и плевать Сереброву было на изменения; главным оставался старый и незыблемый принцип: нет в карманах денег — вали мимо, есть — заходи и будь как дома!

Сегодня Аркадий выглядел неплохо. Ровная стрижка, чисто выбритое лицо; недорогой, но приличного вида костюмчик; новенькие модельные туфли. Вот только под ногтями оставалась траурная каемка — собираясь на трехдневное обследование в клинику, Ирина забрала маленькие ножнички. А обработать ногти здоровенными — для раскройки, у него не получилось.

Обосновавшись за свободным столиком у колонны, он дождался официанта и долго елозил пальцем по меню. Однако, осознавая бестолковость попыток разобраться в мудреных и напыщенных названиях, повелел принести что-нибудь этакое — на его усмотрение. Но непременно вкусное! И для верности дважды напомнил о запотевшем графинчике с холодной и самой дорогой водкой.

По истечению получаса перед ним источали аромат разнокалиберные тарелочки с рыбным ассорти, с карпаччо из филе морского лосося под соусом песто с лесными орешками, с котлетками из молодого барашка на косточке в пряном маринаде и с печеными овощами. А посредине кулинарного изобилия возвышался хрустальный графин с исключительно мягкой на вкус водочкой.

— Э-эх! — крякнул Серебров, пропустив первую рюмашку. — Хорошо пошла!..

Вилка подцепила нежный кусочек малосольной форели, а рука снова потянулась к графину…

Вторую порцию алкоголя он принял основательно и неторопливо, мысленно при этом произнеся тост за здравие боевых товарищей. Тут же налег на аппетитные котлетки; после задумался, в третий раз наполняя рюмку… Теперь, следуя давней армейской традиции, следовало помянуть тех, кого уж не было в живых.

— За вас, мужики. Пусть земля вам будет пухом, — вздохнул Аркадий и проглотил водку. Закусывать не спешил, а в той же печальной задумчивости перечислил ушедших друзей: — Юра Белый, Боря Селезенев, Миша Маслов, Женя Хват, Лунько Ваня…

Спустя час графин опустел, закуски поубавилось. Зато настроение бывшего вояки улучшилось; первоначальная скованность из-за нечастого посещения дорогих питейных заведений исчезла. Он откинулся на спинку стула, довольно икнул, подпалил сигарету и обвел затуманенным взором полутемную залу…

Шумные компании расположились в дальнем углу — за длинными столами, а вокруг слегка возвышающейся эстрады обосновалась публика побогаче. За соседним столиком потягивали коньячок двое солидно одетых мужчин: один — вида непримечательного, другой — в темных очках и с густой черной бородой, полностью обрамляющей нижнюю часть лица. Чуть подальше — у соседней мраморной колонны, в компании двух молоденьких девушек вальяжно развалился директор центрального городского рынка. Именно в его владениях Аркадию Сергеевичу пришлось корячиться целый год — катать тележки с мясными тушами. Родом жирный скряга был откуда-то с Кавказа — то ли дагестанец, то ли чеченец. Весил центнера полтора, одевался в самые дорогие костюмы и ужинал исключительно в ресторанах. Сволочь…

Припомнив ту изнурительную работенку за скудное жалование, Серебров вздохнул, плеснул в рюмку остатки водки, выпил; заскреб вилкой по пустой тарелке… Потом обернулся и решительно махнул рукой официанту.

— Значит так. Принеси-ка мне еще водочки, — приказал он молодому человеку.

— Сколько желаете?

— Такой же графинчик. И хорошей закуски. Что тут у вас есть из фирменного?

— Холодные блюда или горячие?

Клиент поморщился, оглянулся по сторонам… взгляд опять наткнулся на владельца рынка. И, кивнув в его сторону, тихо спросил:

— А что это в блестящей тарелочке у толстяка?

— О! Это замечательное блюдо — фуа-гра из гусиной печени, — доверительно поведал официант. — Наш шеф-повар готовит его по рецепту парижского ресторана «О труа гарсон». К столу оно подается холодным.

— Тащи, — распорядился Аркадий. И добавил, глядя вслед уходящему парню: — Посмотрим, что жрут эти толстожопые твари…

* * *

Благодушие враз отлетело, когда все тот же стремительный паренек притащил в узкой кожаной папочке счет. Настроив резкость, Серебров долго вникал в написанное и не мог сосчитать количество цифр в итоговой сумме под косой чертой. Сосчитав же, помрачнел и полез в карман за деньгами…

— Ч-черт, не хватает, — проворчал он, почесав подбородок. — Держи две с половиной тысячи, а остальное принесу завтра утром. Договорились?

Официант безучастно смотрел сверху вниз, не спеша соглашаться или отказывать.

— Ну, хочешь, оставлю в залог паспорт, — снова полез Аркадий по карманам.

— Не знаю, возможно ли это. Сейчас переговорю с шефом, — надменно пожал тот плечами и направился «за кулисы».

Появился он спустя две минуты и двигался к столику неплатежеспособного клиента столь же стремительной походкой, но в сопровождении двух крепких мужичков с бейджами охранников на рубашках. Ни слова не говоря, те схватили Сереброва за шкирку и заставили встать. При этом только что купленный пиджачок жалобно затрещал.

Такого к себе отношения бывший спецназовец стерпеть не мог. Нет, свою неправоту, конечно же, понимал и действительно собирался раздобыть до утра недостающую тысячу. Взять из занченных на прожитье, перехватить у матери или у соседей — жители одноэтажного квартала всегда помогали друг другу. Потому и воспринял сие поведение сотрудников охраны как непозволительную грубость. Однако сопротивляться не стал — лишь с сожалением посмотрел на недопитую водку и под насмешливыми взглядами нетрезвой публики послушно засеменил в сторону фойе с заломленными за спину ручками…

Какого же было изумление этой же публики, когда вскорости изгоняемая с позором личность как ни в чем ни бывало вернулась в зал, уселась на прежнее место и с вожделением потянулась к графинчику. Остолбеневший владелец рынка, позабыв о девках, даже хлопнул внеочередную рюмку. А два солидных мужичка наоборот — отставили бокалы. Тот, что был помоложе, немедля встал и быстрым шагом направился в фойе, а, вернувшись, что-то тихо сказал бородатому приятелю. После чего оба с интересом уставились на Аркадия, вероятно, ожидая развития скандала…

И долго ждать не пришлось. Едва наглый возмутитель спокойствия закусил водочку нежной гусиной печенкой, как в питейном зале появилось подкрепление в виде четырех молодцов. Младенческие, не подпорченные разумом лица, квадратные фигуры, вес каждого за сотню… Глядя на этот квартет, сама собой напрашивалась мысль о клонах или зомби.

Народец вокруг замер и притих. А Серебров заторопился влить в себя последний алкоголь, плещущийся на дне графина.

— Спасу от вас нет, ребята, — бормотал он, занюхивая рукавом и вставая из-за стола. — Будь я воротилой с рынка — с радостью открыли бы мне бессрочный кредит. А с нищего готовы последнюю шкуру содрать. Козлы…