Кремлевское дело Бешеного - Виктор Доценко Страница 42

— А вы обратили внимание на то, чем Президент перед нами размахивал? — спросил Калошин. Как старый и опытный чекист, он в силу привычки замечал многое из того, что другие либо вообще упускали из виду, либо считали незначительными мелочами. — Это же копии! Скорее всего, обычная компьютерная распечатка, тем более в переводе на русский: ведь ни одного иностранного языка Президент не знает!

— А что это нам дает, Кирилл Сергеевич? — не понял Можаев.

— А то, что коль скоро Президенту предоставлены копии, значит, где-то обязательно существуют оригиналы, — назидательно пояснил он.

— А это идея! — встрепенулся Щенников. — Найдем оригинал, уничтожим его, тогда все бумажки, которые нам с таким выражением зачитал Президент, окажутся годны исключительно для туалета. Никакой суд их не примет во внимание! А Президент поймет, как он был не прав. Вы же знаете, он отходчив. Еще извиняться перед нами будет.

— Не тешьте себя иллюзиями, Валентин Николаевич! Извиняться он не будет, ему гордость не позволит, — заметил Бакурин, — однако разумное зерно в вашей идее есть. Пожалуй, нам стоит попробовать обойтись без смены первого Президента России: нас за бугром не поймут, что означает и большие материальные потери… — и многозначительно добавил: — наши, между прочим, потери…

— Да, кредиты тогда точно накроются, — задумчиво проговорил Левинсон.

— Ну что, есть еще какие-нибудь предложения? — поинтересовался Щенников. Все молчали.

— Ну, значит, решено, — подвел итог Бакурин. — Во что бы то ни стало нужно вычислить человека, нарывшего на нас это досье. Если эта сволочь так или иначе связана с Фадеевым, это дает определенный шанс выйти на первоисточник. Семен Макарович, как, сможете установить за Фадеевым неусыпное наблюдение? /

— Да я же с завтрашнего дня в отставке, — пожаловался Скворцов.

— Ничего страшного, это для дела даже лучше, у вас теперь время свободное появится. А Калошин вам поможет с людьми. Не возражаете, Кирилл Сергеевич?

— Да, есть у меня подходящие парни, — согласно кивнул отставной генерал.

— Так вам и карты в руки! — ободряюще улыбнулся обоим генералам Бакурин.

— А всех остальных попрошу пока ничего экстренного не предпринимать и не дергаться: возможно, что за нами будут теперь тщательно присматривать. Предлагаю всякие крупные сделки прекратить, по крайней мере пока, на время. Надо сделать вид, что мы взволнованы, раскаиваемся и тому подобное, то есть поиграть в игру под названием «Прости нас, батя, мы все так твой справедливый гнев переживаем!». Пусть Президент пока думает, что мы действительно испугались и с утра до вечера только и собираем деньги для отправки на родину…

— Что ж, по домам? — предложил Скворцов.

— По домам или еще куда, но… — Бакурин поднял указательный палец кверху и ободряюще улыбнулся, — играйте, господа, играйте! И поддерживайте постоянную связь друг с другом.

Все зашевелились и начали подниматься. Увидев, что в темном туннеле забрезжил тоненький лучик света, указывающий путь к спасению, все как-то облегченно вздохнули; казалось, у них разом отлегло от сердца, ведь скоро все их драматические проблемы, которые так неожиданно возникли, счастливо разрешатся.

Большинство членов «семьи» укатили по домам. У Бакурина остались только самые близкие партнеры хозяина: Щенников и Калошин, которых, с интонацией Мюллера, задержал хозяин.

— А вас, Щенников и Калошин, прошу задержаться!

Когда они остались втроем, Бакурин сказал:

— Кирилл Сергеевич, пусть Скворцов занимается слежкой. У него это хорошо получается, а мы займемся другими, более важными делами. Нам надо подстраховаться. Нельзя же полагаться на эти хлипкие варианты, тем более такие, мне кажется, малоэффективные. Хотя, конечно, за Путина нам нужно держаться: именно он сейчас наиболее вероятный претендент на пост Президента! И нам нужно, поддержав его кандидатуру, сделать все, чтобы его рейтинг, если и не продолжал так расти, то хотя бы не падал.

— Ты уверен, что он когда-нибудь потом оценит нашу помощь?

— Понимаешь, Кирилл Сергеевич, из нависшей над нами беды можно выбраться с наименьшими потерями, либо физически устранив источник беды, либо подружившись с потенциальным врагом грозящего тебе! — назидательно произнес хозяин дома. — А если наш новый шеф окажется таким же неблагодарным, как и этот, тогда и придумаем, как с ним бороться.

— И сейчас что ты предлагаешь, Алексей Иванович? — спросил Калошин.

— Во-первых, нужно, не останавливаясь ни на день, продолжать «борьбу с чеченскими террористами». — Бакурин недобро усмехнулся. — А чтобы затянуть эту «борьбу» на возможно долгий срок, нужно поддержать любимые закулисные «игры» Велихова: пусть поактивнее помогает этим черножопым «чехам», а наши войска должны еще активнее мочить их! Как говорится, все при деле, а для народа зрелище! Во-вторых, морально уничтожить парочку Примаков — Лужков, для чего к купленному Велиховым Березненко следует прибавить еще и Болидзе: пусть на двух основных телеканалах и мочат эту «сладкую парочку»!

— Тут мы с тобой целиком и полностью солидарны, — переглянувшись с Калошиным, заявил Щенников. — Но что ты предлагаешь по нашей проблеме?

— Разве не ясно? Надо бороться с проблемами радикальными методами, хирургическими: рубить их, как говорится, под самый корешок. Я при всех не хотел распространяться, но мне кажется, в сложившейся обстановке доверять почти никому нельзя! Вы сами все слышали! Это надо же такое предложить: сидеть и ждать, пока само рассосется! Выборы-шмыборы, мать их ети! — Он смачно выругался.

— Однако идея с «Медведем», пожалуй, очень даже перспективна, — заметил Щенников.

— Так и я ее поддерживаю! — Бакурин нервно вскочил. — Мы должны костьми лечь, но сделать Госдуму ручной! Хватит кормить этих дармоедов! Сколько же денег стоило, чтобы провести нужный закон! А провал импичмента во сколько обошелся! Избраннички! Типичные проститутки ложатся под того, кто больше заплатит!

— Да, наш верный «сын юриста» за провал импичмента хапнул по самое «не могу»! — не без зависти заметил Щенников.

— А ты что, Валентин Николаевич, на его месте отказался бы? — с плохо скрытой иронией поинтересовался Бакурин.

— Шутишь, что ли?

— Вот я и говорю! Все мы и так много потеряли в играх с этой паршивой Думой, а ОН хочет и вовсе нас разорить, отобрать заработанное такой кровью! И верить в то, что ОН сменит гнев на милость, могут только такие придурки и трусы, как Левинсон. Потому-то я и доверяю полностью только вам, проверенным и закаленным «в боях» коллегам! Есть ли какая-нибудь гарантия, что кто-то из уехавших не дрогнет в последний момент? А то наложат в штаны и рванутся к тому же Фадееву стучать. И тогда уж никто не спасет: ни черт, ни тем более сам Господь Бог! Рисковать никак нельзя: мы сами все устроим.

— Да что устроим-то, говори ты толком?! — нетерпеливо воскликнул бывший генерал.