Девятая рота. Дембельский альбом - Олег Вихлянцев Страница 45

— Денис Витальевич, у меня к вам есть одна просьба.

Олег замолчал, испытующе глядя на фээсбэшника. Сказать по правде, он еще не решил, стоит ли вообще обращаться к нему с эти делом. Да и привык он в своей жизни никого просить. Но здесь речь шла не о нем, поэтому он кое-как пересилил себя.

— Так как, Денис Витальевич?

Кормухин кивнул ему в знак того, что готов выслушать любую просьбу.

— А можно Пахомыча, пока меня не будет, в моей берлоге поселить? Заодно он за моими деревянными сокровищами присмотрит?

У Кормухина потеплело на душе: нет, все-таки не ошибся он насчет этого парня. Он выставил вперед правую руку ладонью вверх и подождал, пока Олег хлопнет по ней своею.

— Спасибо тебе, — сказал подполковник Олегу на прощанье…

«Что он имел в виду?» — ломал голову после его ухода Лютый. То, что ему удалось своими руками, в одиночку устранить Быкалова, и государству не пришлось задействовать для этого силовые структуры? Так он ведь только защищался… И защищал Олю… Они с Быкаловым столкнулись лбами, одному из них должно было повезти. Кому-то там, на небесах, захотелось, чтобы умер Быкалов.

Вообще-то жизнь в последнее время словно задалась себе целью ставить Олега в тупик. Вся его система ценностей рухнула в одночасье. Менты, которых он всю жизнь ненавидел, цель и задача которых душить, сажать и угрожать, вдруг начали помогать ему. Что творится на белом свете? Как жить дальше?

Лютаев вдруг почувствовал сильный голод и полез в холодильник. Он был набит продуктами под завязку. Не было только алкогольных напитков. Он принялся готовить поздний ужин, когда услышал, как Оля в гостиной включила телевизор.

Невидимый диктор трагическим голосом вещал на всю квартиру:

— Напоминаю вам хронику последних событий на Северном Кавказе и вокруг него. Итак, четырнадцатого апреля Президент России Борис Ельцин дал официальное поручение правительству Российской Федерации провести консультации с представителями политических движений Чеченской Республики и подготовить проект Договора о разграничении полномочий между федеральными органами власти и органами власти Чечни как субъекта Российской Федерации и о взаимном делегировании полномочий. Это предложение было категорически отвергнуто представителями Джохара Дудаева. Двадцать седьмого мая тысяча девятьсот девяносто четвертого года четверо террористов чеченской национальности захватили в районе Кавказских Минеральных Вод автобус с тридцатью пятью заложниками. Они потребовали предоставить им вертолет для вылета в Чечню и десять миллионов долларов США. Требования террористов были удовлетворены. Второго июня отряд полевого командира Руслана Лабазанова, оппозиционного Дудаеву, осуществил захват Дома радио в Грозном…

— Слушай, Оль! — в комнату вошел Лютый, неся в руках поднос с нарезанными овощами и бутылку красного вина. — Милая моя! Ну что ты эту ерунду смотришь? Тебе что, интересно?

Лютаев отобрал у Ольги пульт дистанционного управления, чтобы переключить канал, и вздрогнул. Говорил вовсе не диктор, как ему сначала показалось. На экране красовалась откормленная физиономия Вениамина Борисовича Шапкина, а сидевший рядом с ним за полукруглым столом телекомментатор обращался к нему как члену Совета безопасности Российской Федерации.

Будь у Олега в руке дистанционный взрыватель, он с удовольствием нажал бы на кнопку, чтобы смыть взрывной волной с экрана этого самодовольного политического упыря. Ну нет, так нет. Он перепрыгнул на другой канал. На первой кнопке Леонид Ягубович вел телешоу «Страна чудес».

— Вот! — улыбаясь, воскликнул Лютый. — Ты лучше на дядьку усатого посмотри и буквы поотгадывай! Слушай, а хочешь, я тоже усы отпущу, как у него? — он схватил с подноса пучок зеленого укропа и зажал его между носом и верхней губой. — Идут мне усы?

Оля прыснула со смеху, но тут же стала серьезной.

— Олежка, — сказала она тревожно. — А мы ведь туда едем, на Северный Кавказ? Не нравится мне этот Дудаев. Похож он чем-то на молодого Кащея Бессмертного.

— Послушай меня. Телевизионщики всегда врут. Там, блин, один горный джигит у другого барана украл, а эти придурки с телевидения сразу утку пускают о захвате заложников. — Лютый ласково улыбнулся и потянулся к девушке с поцелуем.

— Олежек, ну, подожди, — она осторожно, чтобы не обидеть, отстранила его. — Ты туда воевать едешь?

— Оль, почему сразу воевать, я еду делать свою работу. Буду учить солдат.

— Чему?

— Всему, что может пригодиться на войне.

— А подробнее?

— Тебя так интересуют воинские специальности?

— Очень! — засмеялась она. — Может, мне понравится, и я тоже у тебя учиться буду на диверсантницу.

— Вот хорошо! Из тебя выйдет настоящий боец спецназа! Гроза террористов! — он поддержал ее шутливый тон. — Я могу тебя быстренько научить стрельбе из снайперской винтовочки, вождению любых видов боевых машинок, рукопашечке, маскировочке в условиях горной местности…

— Нет-нет-нет! — шутливо замахала Оля руками. — Я передумала. Не женское это дело. Давай я лучше тебе девочку рожу…

— А почему вот так сразу девочку? А мальчики что, хуже? Стой! — воскликнул вдруг он. — Не говори ничего. Я знаю, чем должны заниматься настоящие девушки… — и, шутливо рыча, навалился на Олю сверху, умудряясь одновременно сбрасывать одежду с себя и с нее.

— Поцелуй меня, мой хороший… — простонала Ольга, прижимаясь к нему всем телом. — Иди ко мне…

Лето 1994 года. Северный Кавказ.

Учебный полк 42-го армейского корпуса.

Молодые стриженые курсанты замерли в строю по команде смирно, ругая про себя последними словами старшего прапорщика Лютаева, который задался целью унасекомить их до размеров тли или мухи-дрозофилы.

Каждому из них срочно захотелось стать как можно меньше, чтобы поскорее забиться в щель между некрашеными досками казармы и не видеть этого впавшего в манию величия старшего прапора.

— Я сказал равняйсмирн-а-а! — рявкнул Лютый на одном дыхании. — Вы — девятая рота-а! А я, — он сделал зверское лицо, — ваш новый инструкт-а-ар! Предупреждаю сразу: начиная с сегодняшнего дня учебный полк покажется вам адом, а гражданка похеренным раем. Я выбью из вас штатскую дурь, сопляки вонючие! Слабакам советую уже сейчас: валите отсюда, пока ноги носят! Остаться здесь могут только настоящие мужики. Но им я тоже не завидую. Бабы в строю есть? — Он демонстративно повернулся ухом к строю, прислушался к дыханию почти парализованных страхом солдат. — У вас было время проверить свою половую принадлежность, поэтому задаю вопрос номер два: кто из вас не хочет со мной служить? Выйти из строя! Два шага вперед, шагом-арш!

Инструктор долго держал паузу, наверное, с полминуты. В конце концов, один из солдатиков не выдержал и сделал два шага вперед. Когда Лютаев своей медленной, пружинистой походкой стал приближаться к новобранцу, того забило крупной дрожью. Он вжал голову в плечи и судорожно вцепился руками в свободно висевший на тощих бедрах ремень.