Необитаемый ад - Андрей Дышев Страница 49

Кира захихикала от собственного остроумия и даже захлопала в ладоши.

– Ты господину спасателю настроение испортила, – заметил Ботаник. – Он этой ночью заснуть не сможет.

– Заснет! – уверенно сказала Кира. – Я знаю не только, как погасить лампу, но и как побороть бессонницу.

Ботаник вздохнул и, словно желая найти сочувствие и поддержку у Ворохтина, пожаловался ему:

– И как с такой легкомысленной девчонкой вести серьезные дела?.. Хватит хихикать, Кира! Лучше расскажи, какую подлянку тебе Бревин подкинул.

– Бревин? – с негодованием произнесла Кира. – Ах, этот подлый и толстый котяра! Оказывается, он втихую откинулся с острова и поселился в отеле «Охотник», в номере люкс. Ах-ах-ах, какие мы избалованные VIP-персоны! Я, как дура, приплываю к нему на остров… Да! Это было как раз в тот момент, когда передала спасателю по радио, что застряла на «десятке» в лесу… Ну, так вот, приплываю, а там вместо толстой котяры какой-то зэк по лесу носится, бензином сушняк поливает. Смотрю, он спичкой – чирк! – и пожар делает. Ах ты, думаю, гадина бритоголовая, заповедный лес губить! Только я так подумала, он меня увидел и с какими-то нехорошими намерениями на меня кинулся. Тогда я ему в живот две пули и всадила.

– А ты мне говорила, что три, – перебил Ботаник.

– Может, и три, я не считала. Я свою непорочную честь спасала!

– А Бревина в гостинице тоже ты убила? – спросил Ворохтин.

– Да-а! – протянула Кира и закивала. – Врать не буду. Я.

– Зачем? Ведь Саркисян официально объявил, что Бревин сгорел на острове.

Кира вздохнула и стала теребить воротник Ботаника.

– Да я сама себя за это укоряю, места не нахожу, – сказала она, потупив взгляд. – Но ты понимаешь, что этот котяра мог неожиданно воскреснуть и закатить скандал. Тогда бы «Робинзонада» накрылась медным тазом. А миллиончик-то терять неохота. Пришлось бедолагу, как Марата, застрелить в собственной постели.

– Марата убили в собственной ванне, – уточнил Ворохтин.

– Правда? – удивилась Кира. – А я, дура, всю жизнь считала, что в постели! Спасибо вам, а то так бы и ходила непросвещенной!

– Теперь просвети меня, – попросил Ворохтин. – Как ты нашла Бревина?

– Запросто! – охотно ответила Кира. – Я проследила, куда вечно ездят оператор с Гвоздевым.

– А что делала на острове Лагутина?

– Я украла у ментов косметичку с героином и хотела доставить Лагутину огромный кайф. Набрала в шприц доз десять, не меньше. А ты, бессовестный, все испортил. Напугал меня! «Гвоздев, стой!!» Я чуть от страха не умерла.

– Лучше бы умерла, – сказал Ворохтин. – А зачем вы сейчас ракету запустили? Вам бы, ребята, свалить отсюда незаметно, а вы народ вызвали!

– А зачем нам сваливать? – пожала плечами Кира и спросила у Ботаника: – Ты не знаешь, зачем нам сваливать?

– Не знаю, – ответил Ботаник. – Это вам, господин спасатель, сваливать надо. Тот эпизод, где вы меня душите и связываете, Саркисян незаметно записал для прокуратуры. Наверное, пленка уже у следователя.

– Скверно, – согласился Ворохтин.

– Не то слово! – поддержала его Кира. – Но вы не отчаивайтесь. Я по старой дружбе помогу вам с легкостью пережить арест…

С этими словами она вынула из кармана джинсов скрученную в трубку черную косметичку Лены, бережно расправила ее и открыла «молнию». Тотчас Ботаник вскочил на ноги и направил пистолет в Ворохтина.

– Не вздумайте пошевелиться! – предупредил он. – Мне ничего не стоит застрелить вас, а труп с камнем на шее отправить ко дну, что я и сделал с Лагутиным. Но хватит крови. Ваша смерть не входила в наши планы.

Кира уже вынула из косметички заправленный шприц, сняла с иглы колпачок и слегка надавила на поршень. Из иглы брызнула тонкая струйка.

– Я сделаю вам укольчик, – ангельским голоском сказала Кира. – Небольшая доза героина. Пустяк. Ведь вы, как врач, не должны бояться уколов.

Ботаник, продолжая держать Ворохтина на прицеле, обошел костер и приблизился к нему. Кира шла рядом с ним.

– Пожалуйста, – улыбаясь, как сестра милосердия, сказала она. – Лягте на живот и, извините за выражение, приспустите штаны.

– На живот, быстро!! – вдруг злобно крикнул Ботаник и схватился за рукоятку пистолета второй рукой.

– Ребята, может, я и без укола сдамся милиции? – предложил Ворохтин, медленно поворачиваясь к Ботанику спиной.

– Без укола никак нельзя, – с сожалением ответила Кира. – Зубов должен еще раз убедиться, что вы наркоман. Ему будет очень приятно убедиться в своей правоте.

– Я лучше бутылку водки выпью! – воскликнул Ворохтин. – А наркотики я с детства не переношу!

– Дурачок! – фыркнула Кира. – Это ведь такой кайф!

– Хватит языком трепать! – крикнул Ботаник, снова проявляя необыкновенную злобу. – На живот, быстро!!

«Неужели это конец? – подумал Ворохтин. – Может, пуля лучше?»

Все произошло столь скоротечно, что спасатель даже не успел решить, что же все-таки лучше – пуля или героин. Краем глаза он увидел, как поляну стремительно пересек Чекота с камерой на плече и, уподобляясь тарану, с ходу врезался в Ботаника. Тяжелый объектив с глухим стуком ударился в его затылок. Ботаник вскрикнул, Ворохтин вскочил на ноги, но тотчас прогремел выстрел. Острая боль обожгла его руку, но он уже двигался на Ботаника, и пуля не смогла бы остановить даже умирающего.

С воплями и руганью тщедушный Чекота молотил кулаками по лицу тщедушного Ботаника. Ворохтин, теряя силы от болевого шока, просто упал сверху на дерущихся. Ему под руки попала камера, и он вдавил ее в грудную клетку Ботаника, который хрипел и отчаянно сучил ногами.

– Все… Пистолет у меня… – задыхаясь, крикнул оператор. – Отойди! Дай я ему врежу! Вот же сволочь! Он мне переносицу поломал!

Ворохтин отвалился, с трудом поднялся на ноги, сделал несколько шагов и сел под березой, где еще не остыла земля от его тепла.

– А я боялся, что ты опоздаешь, – прошептал он оператору.

Ворохтин сидел, прислонившись к стволу березы, и перевязывал себе предплечье. Весь рукав куртки вымок в крови.

– Все отснял? – едва ворочая языком, спросил он.

– Все, – ответил Чекота. – Всю исповедь от начала и до конца.

Чекота держал на прицеле Ботаника и Киру. Парочка сидела на бревне. Кира потухшим взглядом смотрела на догорающий костер, а Ботаник часто шмыгал носом и вытирал под ним кровь.

– Суд не рассматривает видеозапись, которая была произведена с нарушением Уголовно-процессуального кодекса, – претенциозно произнес он.

– Что?! – завопил Чекота и даже подпрыгнул от негодования. – Да я тебя сейчас… я тебе такой кодекс устрою!