Ледяное взморье - Александр Тамоников Страница 5

– Сазонов, ты что, от Тернова заразился? Кто еще может выйти к нам?

– Ну да, извините, товарищ полковник, заклинило.

– Смотри, чтобы больше не заклинивало, немцам такие не нужны.

Группа «красноармейцев» прошла мост. Старший вскинул руку:

– Хайль Гитлер, господин полковник.

– Хайль, гауптман, вы опоздали.

– Нет, полковник, задержались. Немного отошли от основной тропы. Ваши карты – это какое-то недоразумение.

– Пользовались бы своими.

– Те еще больше запутают.

Он пожал руку полковнику, Дургину, Сазонову. Подозвал остальных, представил:

– Знакомьтесь, господа, обер-лейтенант Вилли Глаузер, лейтенант Георг Ройле, фельдфебели Райнер Денберг и Дитмар Моппер. Последний – и водитель, и радист.

За спиной у фельдфебеля в ранце – радиостанция.

Представил гауптман своих подчиненных и советских офицеров. Бывших советских офицеров. После чего гауптман Хальзер сказал:

– Нам надо выйти на связь с командиром батальона, подразделение которого должно обеспечить нам проход линии фронта. Вы должны знать, откуда можно это сделать.

– А достанет ваша радиостанция до вашего комбата, Альрих?

– О да. Это хорошая радиостанция. Новая, из серии последних разработок.

– Тогда связывайтесь. Ни в корпусе, ни в дивизии не ведется радиоперехват и пеленгация. Не до этого. – Он улыбнулся. – Слишком быстро вы наступали, гауптман. Но блицкриг вам все же не удался.

– За Москву наша армия возьмет реванш под Сталинградом. Да, генеральный штаб недооценил упорство, с каким воюют русские солдаты, но это и еще ваши проклятые морозные зимы и непроходимые дороги отсрочили победу рейха. Но только отсрочили. Непобедимая германская армия совместно с союзниками разгромит Красную армию. И в этом мое руководство рассчитывает и на тот вклад, который должны внести вы в нашу общую победу.

– Мы оправдаем надежды, гауптман.

Старший гитлеровской диверсионно-штурмовой группы кивнул радисту:

– Разворачивай станцию, Дитмар. Вызывай майора Шломмера.

– Слушаюсь, господин гауптман.

Радист уcтроился позади «эмки». Снял ранец, выставил радиостанцию, лучевую антенну перебросил через автомобиль, провел настройку, начал вызывать:

– «Вольфа» вызывает «Ферстер»! Прием! – Поморщился от треска и шумов. Повторил: – «Вольф»! Я – «Ферстер», прием!

И так несколько минут, наконец Моппер воскликнул:

– Есть связь, господин гауптман.

Командир диверсионной группы взял гарнитуру:

– «Вольф», как слышишь?

Откуда-то, словно из-под земли, донеслось:

– Слышу, «Ферстер».

– Где «Первый»?

Раздался голос постарше:

– На связи!

– Докладываю, первый этап завершен, нужных людей встретил, выдвижение в квадрат…

Он назвал условный квадрат, несмотря на заверения Грунова, что радиостанция не отслеживается.

– Это… понял. Туда, откуда должна пойти посылка.

– Да. Обеспечьте прием. Сигнал для активных действий прежний. Проход там же.

– Понял, прием посылки обеспечим.

– До связи, «Вольф».

– Удачи и до встречи.

Гауптман бросил гарнитуру радисту:

– Сворачивай станцию и в кузов, под лавку, в ящик.

– Слушаюсь.

Гауптман, имевший петлицы сержанта РККА, подошел к Грунову:

– Можем ехать, господин полковник.

– Как поедем?

Хальзер не понял:

– В смысле – как?

– Я имею в виду по обычному маршруту?

– Конечно.

– Кто будет за водителей?

– Фельдфебели Денберг и Моппер.

– Но последний, как я понимаю, радист.

– Он и радист, и водитель. Вы с подчиненными в «эмке», я с Глаузером и Ройле в «ГАЗ-4». Кстати, из штаба корпуса в дивизию не могли передать, с какой по численности охраной вы выехали?

– Нет. Тем более что в штабе дивизии никому в голову не придет проверять это.

– Даже особистам?

– Даже им.

– Хорошо, тогда обмундирование ваших солдат и труп лейтенанта – в реку, дальше рассаживаемся по машинам, проходим мост и встаем.

– Встаем? Почему?

– Нам надо забрать сумки с маскировочными халатами. Думаю, они не будут лишними при переходе линии фронта.

Полковник ответил:

– Если ваши обеспечат проход как надо, могут не потребоваться.

Гауптман усмехнулся:

– Не ваши, полковник, а наши. И давайте больше не повторяться.

– Как говорят, гут, герр гауптман.

Диверсанты собрали гимнастерки, связали в узел, уложили в него камни, бросили в воду. Потащили к берегу труп Тернова, закинули в реку, забрали пистолет, подобрали автоматы, винтовки, лишние забросили в реку.

Колонна миновала мост, остановилась.

Из кузова «ГАЗ-4» выпрыгнул лейтенант Ройле. Он, как и все диверсанты, кроме Хальзера, был одет в форму красноармейца. Скрылся в кустах. Вскоре вернулся, бросил в кузов две увесистые сумки.

Хальзер подал знак Грунову, и «эмка» пошла вперед по извилистой лесной дороге.

Около шести километров проехали спокойно. С запада показалась авиация немцев: три звена «юнкерсов» под прикрытием шести «мессеров» – наверняка налет на Ломов.

С заднего сиденья Сазонов, наклонившись вперед к Грунову, спросил:

– Интересно, на этот раз уцелеет штаб корпуса?

– Это так важно?

– А госпиталь?

Полковник повернулся:

– А что за баба у тебя в полевом госпитале?

– Баба как баба: тридцать лет, медсестра, разведена, где-то на Урале двое детей у родителей. Но в постели хороша, этого не отнять.

– Потому и спал с ней?

– Ну не для того же, чтобы жениться?

– А ведь, наверное, обещал.

– Обещал, врать не буду, а кто не обещает? Бабы чувствуют, когда мужики врут, но хотят верить, потому и не отказывают. Мужику баба нужна больше, чем бабе мужик.

Дургин усмехнулся:

– Это смотря какому мужику.

Грунов прервал их разговор:

– Отставить болтовню, посерьезнее будьте, господа офицеры.

Водитель, фельдфебель Денберг, прекрасно понимавший по-русски, слушал бывших уже советских офицеров и лыбился. Поэтому полковник и оборвал подчиненных.