Властелин воли - Максим Шахов Страница 5

Евгений Петрович подошел к прапорщику последним, поздоровался, попросил:

– Коля, сегодня двое новеньких, перепиши их.

– Хорошо, Евгений Петрович, – прапорщик выглянул в открытую дверь КПП: – Бойцы, ко мне!

– Константиныч, а ты проинструктируй новеньких, – напомнил Булдаков Приходько.

– Да знаю я, Евгений Петрович, – с легкой обидой ответил майор.

Автобус с пассажирами, которые за пределами «отстойника» снова сели вовнутрь, заурчал мотором и поехал к административному зданию. Евгений Петрович прошел через комнату прапорщика, толкнул вторую дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен». Помещение дежурного по объекту представляло собой комнату 4х4 метра – заставлена пультом с разноцветными лампочками и телефонами, железными сейфами, монитором для видеонаблюдения, пожарными датчиками, шкафом, топчаном, покрытым синим солдатским одеялом, тумбочкой, столом с пулеуловителем, предназначенным для заряжания и разряжения оружия… – одним словом, обычное помещение оперативного дежурного.

Навстречу Булдакову вышел высокий старший лейтенант в форме ФСБ и коротко доложил о том, что за прошедшие выходные на объекте происшествий не было. Евгений Петрович кивком головы утвердил рапорт, поздоровался с офицером за руку.

– Для меня ничего нет? – спросил он как бы между прочим.

– Никак нет, товарищ подполковник, – бодро заверил старший лейтенант.

– Бойко не подъехал еще?

– Приехал… полчаса назад.

Булдаков взглянул на часы, удивился: обычно начальник отдела контрразведки приезжает в десятом часу.

– Все спокойно? – на всякий случай спросил он молодого офицера и пристально посмотрел на него.

– Так точно, товарищ подполковник. Вот только в эту ночь сигнализация за административным зданием несколько раз срабатывала…

– Проверяли?

– Да, каждый раз проверяли: все нормально, и собаки не лаяли…

– Надо техника вызвать.

– Не надо, Евгений Петрович: Тимофеев посмотрит, исправит, он в этом деле дока…

– Ладно, что еще?

– Питер не в порядке. Моча у него красная…

– Да, я заметил: он сегодня какой-то квелый, даже не лаял. Скажите кинологу, может, свезти его к ветеринару…

– Хорошо, Евгений Петрович.

Булдаков взял журнал рапортов, быстро пробежал последний рапорт глазами, подписал его, бросил старому и заступающему дежурному, молодому капитану, который вошел в помещение следом за ним: «Меняйтесь!»

Он вышел из помещения КПП на территорию объекта, по широкой асфальтированной дорожке пошел к трехэтажному административному зданию. При этом он уже включался в рабочий ритм, мысленно восстанавливая вопросы, которые сегодня необходимо решать в первую очередь.

Объект существовал под легендой правительственной дачи. На самом деле он назывался «Научно-исследовательский институт проблем прикладной психологии» – НИИППП. Семь лет назад Булдаков, тогда еще молодой капитан, прибыл к новому месту службы безо всякого энтузиазма: НИИ – ну сидят там какие-нибудь замшелые доктора и тянут годами две-три закрытые темы…

Но то, с чем он здесь познакомился, ошеломило его! Во-первых, ему сразу дали первую форму допуска [4], а это уже о чем-то говорит! А во-вторых… Литерные дела по объекту он читал как фантастическую повесть. В общем, он нисколько не пожалел, что попал на такой объект. С годами, конечно, первые впечатления потускнели, но встречи со «спецами» до сих пор вызывают у него двоякое чувство: с одной стороны, шокирующее удивление, с другой – гордость за свою страну, в которой есть такие феноменальные люди.

Внешне объект действительно походит на правительственную дачу или санаторий какого-нибудь солидного предприятия: заасфальтированные дорожки для прогулок среди редких сосен и елей, беседки, фонтан, работающий в теплое время года. В административном и рабочих корпусах паркет, ковры, пальмы… На объекте есть бассейн, сауна, бильярдная, тренажерный зал, столовая, большая библиотека и даже коктейль-бар. Семь лет назад все было в великолепном состоянии, но в начале девяностых финансирование резко сократилось и все постепенно стало приходить в упадок. Корпуса уже давно не ремонтируются, бассейн второй год не работает… Приходько жалуется, что он даже лампочки для прожекторов покупает на свои деньги. Врет, наверное, а может, и нет.

Денег хватает только на зарплаты. В первую очередь – «спецам», руководству, их отделу, а затем уж техперсоналу. Охрану сократили в полтора раза, вместо сокращенных охранников дали собак. Только ведь собака полностью не заменит профессионального охранника. Булдаков подошел к административному зданию. Черная «Волга» Бойко стояла у крыльца. Что-то неспроста он так рано приехал. Евгений Петрович с тревожным предчувствием вошел в здание.

Из своего кабинета он по телефону доложил начальнику о том, что в течение выходных дней на объекте было спокойно. «Зайди, Петрович», – попросил начальник отдела.

Полковник Бойко Валерий Адольфович возглавляет их отдел второй год. Не сразу наладились между ними отношения. Бойко был назначен сюда из Москвы, после того как прежнего начальника отдела с треском сняли с должности за «серьезные упущения в работе». Один из сотрудников техперсонала два года назад сбежал в Штаты. К секретным разработкам института допуска он не имел, но сам факт предательства сотрудника квалифицировали как серьезный провал в работе их отдела контрразведки. Сам Булдаков получил тогда строгий выговор, а вот начальника убрали с понижением, хотя… его-то вина была как раз минимальна. Более того, о своих подозрениях в отношении будущего предателя вначале «новая метла» начала мести по-новому, то есть перестраивать всю работу, однако постепенно Бойко убавил обороты, поняв, что система контрразведывательного обеспечения налажена достаточно хорошо и ломать ее не стоит. Кроме того, Валерий Адольфович как начальник отдела докладывал письменно в Центр и предлагал убрать его из института. Но… «стрелочник» должен быть! Не на себя же начальству брать всю вину!

Человек умный, прекрасно понимал, что, если он не найдет рабочего контакта с подчиненными, то рано или поздно они его подставят: контрразведывательная работа – вещь тонкая, и не все в ней регламентируется приказами и инструкциями.

В целом они сработались, понимают уже друг друга с полуслова, но какая-то незримая стена порой чувствуется между ними: Евгений Петрович был простым опером, по сути, им и остался, а Бойко – человек Центра, который в любой момент запросто может позвонить любому генералу их Управления.

– Разрешите, Валерий Адольфович – Булдаков вошел в кабинет начальника.

Он мог и не спрашивать разрешения войти, тем более что начальник сам пригласил его к себе, но профессиональная этика накладывает свой отпечаток на поведение человека.