Скрытая камера - Кирилл Казанцев Страница 54

– Маловато будет... Ладно, пока никуда не расходиться... Вечером отправка.

– А куда ехать? – солидно поинтересовался вольник.

– Куда? – Капитан почесал потный лоб, сдвинул мятую пятнистую кепочку на затылок. – На Северный Кавказ.

– Спортрота? – высунулся любопытный Шварц.

– Ну, можно сказать и так... – уклончиво ответил капитан.

Но Володька опять толкнул Скопцова локтем в бок и посмотрел гордо – видишь, я был прав!

...Почти недельное путешествие сначала поездом, а потом армейским тентованным "Уралом" завершилось командой покинуть машину.

Призывники попрыгали из высокого кузова на землю, точнее, на асфальт. Машина стояла перед аккуратным двухэтажным домиком, на котором глазастый Шварц сразу разглядел табличку "Штаб".

Капитан, который всю дорогу пил не просыхая и позволял призывникам некоторые вольности, сразу стал официален и суетлив:

– Так! Построились! В темпе, солдаты! В темпе!

– Откуда дровишки, Агафонов? – Из-за борта "Урала" вывернул старший лейтенант – высокий, подтянутый, широкоплечий, но в то же время гибкий как хлыст.

– Из Красногорска, – отозвался капитан, не оборачиваясь. Он в это время был занят тем, что пересчитывал команду, шевеля губами.

– О! – обрадовался старший лейтенант. – Земляки, значит! Ну, будем служить вместе!..

Призывники, приоткрыв рот, во все глаза смотрели на офицера-земляка. В нем не было ничего необычного. Стандартный камуфляж, который на нем смотрелся как-то особенно шикарно, высокие ботинки, начищенные до зеркального блеска. Лишь немного смущал головной убор...

Вместо стандартной армейской кепочки или фуражки на голове старшего лейтенанта каким-то чудом удерживался лихо сдвинутый к правому уху яркий малиновый берет.

Вопросов по поводу головного убора офицера никто не задавал – к тому времени уже все знали, что такое части специального назначения внутренних войск. И какая деталь обмундирования является характерной для элитных бойцов этих частей...

Биатлонист Шепелев стал снайпером. Причем одним из лучших снайперов в бригаде, за что и был удостоен боевого прозвища "Глаз".

Во время прохождения курса молодого бойца, да и потом, когда их распределили по ГСН – группам специального назначения, – Василию и Юре удавалось общаться редко: день бойца частей спецназа расписан не то что по минутам – по секундам. Тем более попали они в разные ГСН. Скопцов – в первую, которой и командовал тот самый старший лейтенант, встретивший их у штаба бригады. Марков...

Шепелев – в третью, к капитану Турчину.

Тем не менее в Чечне они оказались оба... И вот там с хорошим, добрым и воспитанным парнем Юрой Шепелевым произошло, наверное, самое страшное, что может произойти с человеком на войне... Ему понравилось убивать...

Это не значит, что он стал бросаться на всех без разбора, неважно, свой это или чужой. Он оставался таким же спокойным, внешне добродушным парнем, готовым поделиться с сослуживцами куском хлеба. Братишкой... Но вот на той стороне... Для него были только враги, и никого более. "Дух", женщина или ребенок – не имело значения. Он всегда стрелял только в голову. В лоб. Он ласкал и начищал винтовку, он придумал ей имя, он облизывал каждый патрон. На прикладе появились зарубочки... Перспективный спортсмен превратился в обыкновенного убийцу...

Когда Скопцов уволился в запас, Шепелев остался в армии – подписал контракт. Приезжал один раз в отпуск, несколько лет назад, заходил к Скопцову и к Шварцу – тот тогда еще в России жил. Выпили немного... А потом Юра уехал назад, в Чечню и, как говорится, "потерялся"...

...И вот сейчас, после стольких лет, Юра стоял на пороге квартиры Скопцова.

– Я не понял, старшой, ты меня так и будешь на пороге держать?.. – все с той же насмешкой спросил он.

– Извини! – спохватился Василий и, приобняв Юру за плечи, повлек его внутрь жилища. – Конечно, заходи!

Усадив Юру в кресло, Василий метнулся на кухню. Открыл холодильник... М-да... В холодильнике было пусто. В растерянности огляделся по сторонам. Придется бежать в магазин. Гостя надо чем-то угостить...

– Не суетись, старшой! – В дверях кухни стоял Шепелев. – У меня все с собой...

Он встряхнул объемистым пластиковым пакетом, который держал в руке. В пакете что-то явственно булькнуло.

– Давай накроем на стол да посидим, поговорим... Сколько лет мы не виделись, а?.. – С этими словами Юра подошел к кухонному столу и начал выкладывать на него всевозможные яства, которыми изобилуют полки супермаркетов.

На даче было явно заметно оживление – окна дома освещены, за стеклами мелькали темные силуэты, плевалась искрами в темное небо труба бани...

– Хорошо живем... – как бы между прочим бросил спикер Зубу, выбираясь из его джипа.

"Авторитет" промолчал... Вообще-то эта дача не принадлежала официально ни ему самому, ни кому-нибудь из его "ближних". Никаких личностных "привязок"... Владелицей значилась мать одного из пацанов, погибших на разборках еще в середине девяностых. Кстати, после смерти сына она попыталась было заявить свои права на недвижимость, но ее быстро вразумили, что так поступать – нехорошо. Посланцы братвы были настолько убедительны, что женщина сразу оставила все свои притязания и вообще забыла о существовании какой-то там недвижимости.

Дача в основном использовалась как гостиница... Или тюрьма?.. Зуб предпочитал все же первое слово. Нерадивых "коммерсов", которые "не всасывали", какое им выпало счастье – "оказывать внимание" пацанам из "бригады" Зубцова, – иногда "приглашали в гости". Силой или хитростью вытаскивали из дома и отвозили сюда. Здесь, на лоне природы, вдали от суеты цивилизации, им отечески внушали, что мир устроен совсем не так, как написано в многочисленных законах, а немного иначе...

Большинство "гостей" понимали то, что им внушали, и искренне раскаивались в своем поведении. Конечно же, раскаяние выражалось некоей суммой в рублях или долларах, которая вносилась в "общую кассу" команды.

Непонимающие – а попадались и такие! – находили упокоение на своего рода небольшом кладбище. Благо дача стояла на отшибе, вдали от лишних глаз, и сразу же за оградой начинался глухой лес. Сколько там уже было безымянных могил – никто никогда не считал...

Разумеется, и "гостиница", и комнаты, где проводились "собеседования", были расположены несколько ниже уровня земли. Проще говоря, в подвале, крепком, просторном и сухом. Верхние помещения использовались братвой по их прямому назначению.

Сюда приезжали отмечать дни рождения и праздники, "покувыркаться" со шлюхами, просто выпить водки и расслабиться. Проблема уборки помещений решалась очень просто – ехали в город, брали у какого-нибудь сутенера проституток и заставляли их прибираться в доме, стирать постельное белье, немалый запас которого хранился в шкафах, пылесосить паласы...