ВИТЧ - Всеволод Бенигсен Страница 59

Они пожали друг другу руки, но Алику этого показалось мало, и он крепко обнял Максима, даже, кажется, попытался того поцеловать. Максим с детства не любил дружеских поцелуев, поэтому слегка отстранился.

— Да ты проходи, проходи, — засуетился смущенный этим отстранением Алик.

В прихожей было темно, особенно после залитой солнцем лестничной клетки.

Максим сделал шаг и тут же обо что-то споткнулся. Падая, ухватился за чье-то пальто на вешалке, сорвал его и упал, ударившись коленкой обо что-то твердое.

— Мать твою! — выругался он, вставая и потирая ногу.

Только сейчас он заметил, что на полу сидел тот,

об кого он споткнулся — двенадцатилетний сын Алика, который прямо в прихожей мастерил огромную кривую табуретку. Делал он это крайне сосредоточенно и, похоже, даже не заметил, что о него споткнулись.

— Блин, Вадик! — разозлился на сына Алик. — Сколько раз тебе говорить?! У тебя есть комната, комната, комната!

Каждое повторение сопровождалось легким подзатыльником встающему сыну.

— Слово «комната» всегда сопровождается подзатыльником? — поинтересовался, морщась от ушиба, Максим. — Когда он вырастет, он будет вздрагивать при слове «комната».

— Не будет, — уверенно ответил Алик.

— Прекрати бить ребенка, — выскочила на шум жена Алика Рита. На ней был фартук — она явно что-то готовила. — Привет, Максим.

Прежде чем Максим успел ответить что-то, она быстро чмокнула его в щеку.

— Я его не бью, — обиженно сказал Алик.

— Слышал, что тебе отец сказал? — спросила Рита у сына и вопреки всякой логике тоже отвесила ему легкий подзатыльник. — Марш в свою комнату!

Сын поплелся к себе в комнату, волоча по полу недоделанную табуретку. Рита убежала на кухню.

— Надеюсь, ты платишь сыну зарплату, или он за хлеб и воду на тебя работает? — попытался пошутить Максим, снимая ботинки.

— Я тебя умоляю. Это он для урока труда. Пойдем. А-а!!!

Алик неожиданно принялся кружиться на одной ноге, словно шаман в экстатическом танце.

— Что еще? — испугался Максим.

— Мать твою! Все из-за этого кретина с табуреткой! Занозу засадил!

Алик прислонился к стене, стянул носок и поднял ногу, пытаясь вытащить занозу из ступни.

— А сколько раз я тебе говорила не ходить по дому в носках?! — раздался раздраженный голос Риты из кухни. — Зачем я тогда покупала тебе тапочки?!

Максим, несколько отвыкший от таких бурных эмоций, смущенно потеребил кончик носа.

В прихожей появилась Рита и решительно протянула тапочки для Максима.

— Вот, возьми.

Максим покорно взял тапочки.

— Я на кухню, потом позову, — сказала Рита и исчезла.

Риту Максим не видел со свадьбы Алика. Так уж вышло. С Аликом они виделись не часто, но Риту он вообще никогда не заставал дома. А в гости к нему Алик почему то приходил без жены. Получалось, что Максим видит ее второй раз в жизни. Эта мысль его почему-то позабавила. Знакомы то уже почти десять лет. Вообще Рита и Алик были идеальной парой. Классикой жанра, так сказать. Алик — немного витающий в облаках художник, рассеянный творец, а Рита — деловитая, домовитая, знающая, что почем. При этом тут не было и намека на подкаблучничество. Алик в гневе был довольно грозен и опасен. Но Рита знала к нему подход даже в такие минуты. Они часто ссорились, но ссоры всегда были пустяковыми и никогда не переходили во что то более серьезное. Кажется, с их помощью супруги просто выпускали пар. Друг без друга они своего существования не представляли.

— Сюда проходи, — сказал Алик, припрыгивая на одной ноге. — Здесь мой кабинет.

Он открыл дверь и, прихрамывая, вошел первым.

Следом зашел Максим, потирая ушибленную коленку.

— Давно у тебя не был, — сказал он, оглядывая со вкусом обставленную комнату Алика. — Неплохо тут… Уютно.

— А то, — не без гордости ответил Алик. — Сколько денег вбухано, если б ты знал.

— Догадываюсь.

— Садись на диван, — сказал Алик, а сам подошел к компьютеру и включил монитор.

— Ты по-прежнему в мультипликации? — спросил Максим,

— И да и нет, — замялся Алик.

— То есть?

— Хочешь, кое-что покажу?

— В детстве, когда ты говорил эту фразу, я знал, что дальше последует какая-нибудь пакость. Хотя ты и был младше меня.

Алик рассмеялся.

— Да нет. Просто чтоб ты понял. Гляди сюда.

Он быстро забарабанил по компьютерной клавиатуре, и на экране возникло какое-то движение.

Присмотревшись, Максим увидел мультипликационную Дюймовочку, которая стояла в поле, собирая цветочки. Неожиданно в кадре появился большой крот в шортах. Он шел к Дюймовочке, широко улыбаясь во всю свою кротиную пасть, но при этом глядел почему-то не на нее, а в камеру, как глупый статист, которому не объяснили, что в камеру смотреть нельзя. Наконец он развернул свою носатую морду в сторону Дюймовочки, подошел к ней сзади и, приспустив шорты, вытащил огромных размеров детородный орган. После чего он задрал коротенькую юбку Дюймовочки, стянул трусики и «вошел» в ту сзади. Дюймовочка томно застонала и задвигалась в такт движениям Крота.

— Что это? — недоуменно поморщился Максим.

— Крот трахает Дюймовочку, — пожал плечами Алик.

— Я не дебил, и мне уже пятьдесят пять лет. Я не спрашиваю, что они делают, я спрашиваю, что это?

— Да что ты пристал-то?! Ну, мультфильм для взрослых. Чего непонятного то?

— Я не пойму… Это то, чем ты сейчас занимаешься, что ли?

— Ну да, — как будто растерялся Алик. — А что? Порно-мультики сейчас дико актуальны. Или ты думаешь, я вот это все, — обвел он руками комнату, — заработал, делая продолжение «Ну, погоди!» для канала «Бибигон»? У меня знаешь какие заказы? Вон!

Алик взъерошил кипу листков на столе.

— Все хотят порно. Но обычная порнуха уже приелась. Теперь хотят мультяшную. Причем чтобы герои были знакомые по детству, а не просто какие то красавицы. Ну, скажем, Крокодил Гена трахает Шапокляк. Карлсон трахает маму Малыша. Или малыш — Фрекен Бок. Или ослик Иа-иа — Сову. Ну, это так, больше для смеха. Или…

— Или Крот — Дюймовочку, — отрезал Максим. — Перечисление можно опустить. Я примерно уловил тенденцию.

— Ну да. А что, тебя что то смущает?

— Смущает?! — усмехнулся Максим. — Да ничего. Хотя нет. Меня, блядь, смущает! Меня смущают шорты на Кроте. Никогда не видел кротов в шортах.

В этот момент в комнату зашла Рита с салатницей, в которой что-то мешала большой пластиковой ложкой. Неожиданное появление Риты почему-то смутило Максима, и он почти инстинктивно дернулся куда-то вбок, словно пытался показать свою непричастность к стонущим от сладострастия мультипликационным героям.