Первая пуля – моя - Сергей Зверев Страница 6

«Кофе он выпьет, но только после того, как поможет Заславскому избавиться от трупа. Что ж, я с удовольствием досмотрю до конца этот спектакль…» Он пододвинул кресло к самому подоконнику и стал ждать. Через минуту ему в голову пришла неплохая идея – заснять на видеокамеру весь процесс. Кто знает, может, когда-нибудь ему понадобится эта запись?

Седой едва успел вытащить из сумки миниатюрную камеру и вставить чистую кассету, как блондин по имени Стас вновь «нарисовался» на его горизонте. Выйдя из подъезда, он нетерпеливо посмотрел на часы, а затем вытащил из кармана пачку «Мальборо». Сунул в рот сигарету, но прикуривать не торопился – явно кого-то ждал. Буквально через минуту во двор въехала машина – микроавтобус «Мерседес» с надписью «Срочная химчистка». Из салона выскочили двое дюжих молодцов и, переговорив со Стасом, уверенным шагом двинулись к подъезду Заславского. Вернулись парни довольно быстро, но уже с ковром, упакованным в полиэтиленовую пленку, перевязанную шпагатом. Забросили ковер в автобус, запрыгнули туда сами, и машина двинулась с места. Стас тут же встал, выбросил недокуренную сигарету и скрылся в подъезде.

Седой оторвался от камеры и удовлетворенно улыбнулся. Теперь все встало на свои места. События, по-видимому, развивались таким образом: задушив девушку, Заславский запаниковал и решил избавиться от тела; вызвал Стаса, а тот, в свою очередь, пригласил бригаду профессиональных «чистильщиков»; девушку завернули в ковер и скорее всего отправили в крематорий.

«Жаль, что идея со съемкой пришла мне в голову так поздно, – с сожалением подумал Седой. – Сними я сам момент убийства, у меня имелся бы классный компромат на Заславского. И пулю не пришлось бы тратить на этого мерзавца…»

Спрятав камеру в сумку, Седой стал обдумывать свое положение. Маловероятно, что сегодня ему удастся убрать Заславского. После всего случившегося тот наверняка забился в самый дальний угол своих шикарных апартаментов и пытается заглушить страх коньяком. Да и сам он сегодня не в лучшей форме – каждое движение причиняет неимоверную боль. Ему бы отлежаться в клинике пару недель…

Увы, но на то, чтобы привести себя в рабочее состояние, не оставалось времени. Выборы губернатора через две недели. И за эти четырнадцать дней он должен выполнить заказ, чего бы это ему ни стоило! Таких, как Заславский, нельзя оставлять в живых. Нельзя, чтобы четыре года Московскую область возглавлял убийца. Правда, его конкурент – генерал Юмашев – ничуть не лучше. И хотя заказ на убийство Заславского был сделан через посредников, Седой прекрасно понимал, кто стоит за всем этим.

«Тебя это не должно волновать, – подумал он. – Тебе нужны бабки, и точка. Твоя задача – чисто отработать эти двадцать пять кусков. А там – прощай, немытая Россия… – Он грустно улыбнулся и мысленно приказал самому себе: – Но сейчас ты должен убраться отсюда. И как можно скорее».

Седой встал с кресла и скупыми, размеренными движениями принялся медленно разбирать винтовку.

Минут через десять он, благополучно покинув чужую квартиру, сидел за рулем украденного «жигуленка». Таблетки все же подействовали – боль отошла куда-то вглубь. Несмотря на это, Седой не торопился уезжать. Мысли о преступлении, которое произошло на его глазах, не давали ему покоя.

«Теперь осталось разузнать, кто такая эта девчонка в красном и какого черта Заславский ее убил?.. – думал он, закуривая сигарету. – В порыве аффекта, или это преступление было заранее спланировано?.. Если заранее, то почему он притащил ее к себе?.. Или она сама пришла, и он просто воспользовался удобным моментом?.. Впрочем, лицом она, кажется, похожа на его домработницу…» Седой закрыл глаза и попытался в уме воссоздать сцену убийства. Многие подробности, как ни странно, уже стерлись из памяти. Все, кроме одной – странной ухмылки Заславского, которая появилась на его лице за минуту до того, как он стал душить девчонку. Казалось, он испытывал кайф от того, что должно было произойти. И это Седому не очень-то нравилось.

«Так улыбаться может только умалишенный… Нет, с этим козлом надо кончать. И чем быстрее, тем лучше. Если его выберут губернатором, я буду чувствовать себя последним мерзавцем…»

Дима оказался прав – Стас Большаков уладил их проблемы за каких-то полчаса: позвонил по телефону, сказал пару незамысловатых фраз, и через пятнадцать минут в квартиру Заславских вошли двое здоровенных мужиков с совершенно непроницаемыми физиономиями. Сам процесс «вывоза трупа» Людмила не видела – Дима отправил ее в соседнюю комнату и приказал не высовываться. И хотя Людмила терпеть не могла, когда ею распоряжались, как бездушной куклой, на этот раз решила не спорить.

Приезд Большакова и меры, которые тот предпринял, подействовали на мужа благотворно: он стал держаться гораздо увереннее. Когда труп увезли, Дима позвал Людмилу и попросил сделать генеральную уборку во всей квартире. Для чего – не объяснил, но Людмила сама догадалась. Свалив на нее все грязную работу, мужчины уединились в кухне – посовещаться. Ее, конечно же, не пригласили, но она, собственно говоря, и не напрашивалась.

Странно, но вместо благодарности (как-никак Большаков избавил ее мужа от скандала!) Людмила испытывала к нему острую неприязнь. Она вообще с опаской относилась к людям из органов и не понимала, почему Дима поддерживает со Стасом столь тесные отношения. Когда-то они оба учились в университете, но на разных факультетах. Стас – на юридическом, а Дима – на прикладной математике. Если их что-то и связывало, то только совместные пьянки и походы по девочкам – все пять лет они жили в одной комнате в общежитии. А что еще могло объединять надежду всего университета Диму Заславского и балбеса Стаса Большакова, который большую часть времени торчал в спортзале, а самые легкие зачеты сдавал только с третьей попытки? После окончания университета их дороги разошлись. Дима занялся бизнесом, и весьма успешно, а Стас уехал работать следователем куда-то в Рязанскую область. Вновь они встретились лишь десять лет спустя. И где? В Париже! Людмила и по сей день прекрасно помнила эту «незабываемую» встречу в кафе на площади Пигаль. Большаков сидел за самым дальним столиком и все время поглядывал на них исподтишка. Тогда Людмила понятия не имела, что этот высокий светловолосый мужчина – Димин приятель, и была уверена, что он заинтересовался исключительно ею. Когда же они собрались уходить, Большаков перехватил их у выхода. Разыграл удивление и радость, делая вид, что заметил Диму пару минут назад. Людмила знала, что это неправда, но не решилась сказать об этом вслух. Ее уже тогда испугал его взгляд – холодный и бесстрастный. «Взгляд убийцы», – подумала она, хотя понятия не имела, где Большаков работает. Впрочем, Дима, дурачок этакий, ничего этого не замечал: ни тогда, в Париже, ни в дальнейшем, когда они стали видеться в Москве…

А тогда он радовался этой нежданной встрече, как ребенок. Сразу же пригласил Стаса в дорогой ресторан, предложил переехать к ним в гостиницу, благо на всякий случай Заславские забронировали два номера. В ресторан с ними Людмила не пошла – сослалась на головную боль. И потом каждый раз отказывалась пойти, если знала наверняка, что там будет Большаков. Кажется, он чувствовал, что она его избегает, но никогда – ни словом, ни жестом – не высказывал своего недовольства. С нею он держался подчеркнуто любезно, не более. Впрочем, после той встречи она видела его всего один раз… И вот их дороги вновь пересеклись. Однако теперь Стас Большаков вел себя совсем по-другому – нагло и бесцеремонно, будто бы он, а не Дима, был хозяином в этом доме.