За миг до удара - Наталья Корнилова Страница 60

Мне уже самой было интересно узнать, сильно ли она выставит для меня своё тело. Если бы она высунулась хотя бы по грудь, то у неё мог появиться шанс остаться в живых. Но если торчать будет лишь голова, то можно считать, что ей не повезло – тупая со всех сторон пуговица вряд ли пробьёт черепную кость, а значит, придётся целиться в глаз. А где глаз, там и её воспалённый мозг.

Рисковать я не имела права…

Лаура улеглась на пол и свесила вниз свою страшную голову, которая с такого расстояния была размером не больше, чем чайное блюдце. Горло её, после ранения в которое она ещё могла бы выжить, было закрыто краем люка. Устроившись поудобнее, она стала смотреть вниз, ощупывая холодными глазами содержимое подвала. Толстые губы её беззвучно шевелились, обнажая кривые, наползающие друг на друга зубы. Я стояла, задрав голову, прямо под ней, а девчонки сидели, как мышки, в углу и затравленно смотрели на Лауру. Так продолжалось примерно с минуту.

– Ну что уставилась, зараза? – зло проговорила Ольга. – Жрать давай, сволочь!

Лаура заулыбалась – видимо, ей это нравилось.

– Послушай, – пропищала Арина, – ты бы хоть сказала, чего хочешь от нас. Мы все сделаем, честное слово, только выпусти, ради бога!

– Да что ты разговариваешь с этой уродиной! – перебила её Ольга. – Она же тупая, ни слова не понимает! У-у, карга проклятая! Тьфу на тебя!

Лаура отвела взгляд от них и уставилась на меня, изучая, словно я была вошью под микроскопом. Я невольно съёжилась. В обеих скрещённых на груди руках у меня было по пуговице. И правой и левой я метала одинаково хорошо, по крайней мере с десяти метров уж точно могла попасть во что угодно, а тут было не больше пяти. Я стояла и молила бога, чтобы она решила нас напоить, а не покормить, и спустила сюда бутылку на верёвке. Без верёвки вся моя затея могла оказаться пустым развлечением. Выдавив из себя жалкое подобие улыбки, я разжала губы и спросила:

– Лаура, тебя папа за это ругать не будет? По её лицу пробежала тень, но лишь на мгновение, а потом она осклабилась, продолжая молча сверлить меня своими чёрными глазками. Да, разговаривать она явно не желала. Ну что ж, не больно и надо. Может, ей просто сказать нечего…

– Ты, факнутая, кормить будешь? – с ненавистью выкрикнула Ольга. – А то подохнем тут все, смотреть не на кого будет!

Глаза сумасшедшей насторожились. Видать, такой поворот событий её не устраивал. Интересно, как бы она отреагировала, узнай, что Светлана уже мертва?

Но сказать ей об этом я не могла, вдруг она ещё распсихуется и забудет, зачем сюда пришла. А может, вообще решит, что семь бед – один ответ, и перестанет кормить и поить нас, чтобы мы все погибли…

Наконец она зашевелилась, посмотрела назад и что-то там взяла. В проёме показалась наполненная водой полуторалитровая пластмассовая бутылка. К горлышку был привязан шёлковый шнур. Не меняя положения тела, Лаура начала медленно, с каким-то садистским наслаждением, спускать нам воду, наблюдая за нашей реакцией. Арина сразу вскочила, подбежала и встала рядом со мной, жадно следя, как раскачивалась опускавшаяся бутылка. Из пересохшего рта её вырывались хрипы.

Ольга тоже подползла на карачках и уселась у наших ног, задрав голову кверху.

Картина была жуткая, но я очень надеялась, что весь этот кошмар скоро кончится.

К Лауре в тот момент я не испытывала жалости, даже наоборот, сердце сжималось от злости на господа за то, что создал и позволил гулять на свободе подобное существо, которое давно уже надо было или посадить в психушку, или пристрелить, как бешеную собаку.

Когда до бутылки уже можно было дотянуться, я подняла руки, будто хотела схватить её за донышко, и в то же мгновение выпустила правой рукой первую пулю. Не знаю, успела ли больная увидеть, как сверкнула на свету медная пуговица, переворачиваясь в воздухе и со свистом рассекая его, но только в следующий миг в левом глазу её образовалось красное пятно, голова дёрнулась кверху, лицо удивлённо застыло, и уже без признаков жизни голова упала на край люка, свесившись вниз. Безумие в её глазах остановилось. Верёвка ещё . продолжала скользить меж пальцев, пока бутылка не коснулась пола, и потом движение прекратилось.

Бедные девчонки, увидев все это, обомлели, забыв о жажде, и, открыв рты, таращились наверх, откуда уже бежала тонкая струйка крови, капая прямо на плечо Арине. Но она этого не замечала. Я понимала, что поступила жестоко, прикончив на их глазах человека, пусть даже убийцу, но иного выхода у нас не было.

Не дав им опомниться, я отодвинула Арину, схватила верёвку, отвязала бутылку, отвинтила крышку и протянула им со словами:

– Пейте, сейчас вам понадобятся силы. Да не пяльтесь вы туда! Все уже кончилось.

Они как по команде вздрогнули, перевели ошалелые взгляды на меня, и их руки сами потянулись к воде. Они начали жадно пить, а я занялась верёвкой.

Расчёт мой был прост. Лаура была достаточно умна, значит, никак не могла не подстраховаться, то есть не привязать другой конец шнура. Мало ли вдруг кто дёрнет нечаянно или захочет пошутить, и верёвка упадёт вниз. А тогда возникнут проблемы с тем, как её вытаскивать, придётся разговаривать и так далее. Нет, Лаура должна была все предусмотреть.

Осторожно, чтобы не спугнуть удачу, я начала тянуть шнур вниз. Он бесшумно скользил по краю люка, и мне все казалось, что вот-вот появится конец и упадёт сюда, в яму, где будет совершенно бесполезен. Шнур был, наверное, не меньше километра в длину, потому что никак не хотел заканчиваться. Может, там у неё целая бухта? Девчонки уже напились и тоже, затаив дыхание, заворожённо следили за движением верёвки. Прошло ещё несколько томительных мгновений, и случилось то, чего я никак не ожидала, – показался рваный конец, завис на мгновение, словно раздумывая, и свалился вниз. Все, амба.

По подземелью пронёсся тяжёлый вздох. Три измождённых и затравленных души обречённо смотрели на лежащую на полу бесполезную верёвку, а сверху на неё стекала густая кровь. За все время никто из нас не произнёс ни слова. Я молчала, потому что думала, что сейчас меня разорвут. Наобещала, идиотка, поселила в них надежду, сегодня, мол, уже дома будете, ни о чем не волнуйтесь, не переживайте, я такой-разэдакий детектив, ищейка, мать мою за ногу, которой я никогда не знала, всех спасу, всем помогу и вообще за мной как за каменной стеной. Доигралась. Арина с Ольгой смотрели на меня, как две волчицы, у которых я отобрала последний кусок мяса или отбила единственного в лесу самца. Глаза их горели голодным огнём, а мне казалось, что это у них от слепой ярости. Решив, что нужно как-то разрядить затянувшуюся паузу, я виновато промямлила:

– Вот сволочь…

– Кто? – процедила Ольга с пола. – Верёвка?

– Да нет, это я сволочь, – пояснила я с горечью. – Зря психопатку прикончила.

Как ни странно, но это почему-то возымело обратное действие. Все расслабились и даже заулыбались.

– Да ладно тебе, – вздохнула Арина. – Туда ей и дорога. Кто ж знал…