Десантный вариант - Александр Зубов Страница 62

— В конце войны мне лично Шелленберг выдал отличные документы и шифр счета с приличной суммой в швейцарском банке. Наверное, и после войны имел на меня планы. Я ведь много чего наворочал против Совдепии. Мой немецкий шеф был умняга, прекрасно понимал, что нацистской Германии конец и нацизм не возродится. Я мог навсегда раствориться в толпе беженцев-немцев, среди русских, угнанных в Германию, и так далее. В принципе я мог осесть в любой стране и жить спокойно. Но я, ослепленный ненавистью к большевизму, сам предложил свои услуги американцам. В то время их разведка только зарождалась. И они рады были до смерти заполучить такого специалиста по СССР, как я. Везде, где только сталкивались интересы Штатов и Союза, будь то Корея, Куба, Вьетнам, Ангола, был и я. Я сражался с коммунизмом по всему миру. Может быть, не всегда успешно… — Илья Кириллович замолчал на секунду.

— Так в чем прокол? — спросил Орлов-младший.

— Он очень прост, этот прокол. Штатам до фени, кто правит в России: коммунисты, нацисты, хоть гомосексуалисты. Они хотят победить не коммунистическую Россию, а просто Россию. И сейчас они очень близки к тому, чтобы развалить Великую Российскую империю. СССР. Меня использовали на моей бешеной ненависти к коммунистам как последнюю проститутку, — полковник ЦРУ помолчал: — Ну а теперь что ж? Надо идти до конца с этой бандой «защитников прав человека». Мы же Орловы, всегда верны до конца.

Александр с трудом переваривал сказанное дядей Ильей, русским дворянином, полковником ЦРУ. Такие повороты в судьбе близкого ему теперь человека ошеломили его.

* * *

В редакции журнала «Тайм» Ника Джексона ценили очень высоко, соответственно и гонорары платили. Он был первоклассным журналюгой. Ему было глубоко наплевать, какова на самом деле истина, главное — собрать жареные факты, интересующие публику, вовремя тиснуть статью и, конечно, урвать гонорар. К нему прислушивались, с ним советовались, его побаивались. Писал он и заказные статьи.

В Афганистане Джексон бывал не раз. Все статьи, написанные им об этой стране, заказывались администрацией президента США через шеф-редактора журнала. Главное, что должно было в них отражаться, — это пропаганда «красной» угрозы, исходящей от Советского Союза, обливание грязью коммунистической державы. И Джексону это неплохо удавалось. Его статьи обсуждались во многих странах мира, неся свою дозу черной пропаганды.

Тридцатипятилетний Ник Джексон был в зените славы, богат, красив, здоров и доволен собой. Только что вышла его скандальная статья о бегстве на Запад знаменитого советского хоккеиста. Шеф-редактор рассыпался перед ним в комплиментах. Плюс к тому пришел жирный гонорар из Франции от «Пари матч».

Когда Джексон вошел в свою новую роскошную квартиру, он по инерции насвистывал популярную мелодию и не заметил двух мужчин, молча сидевших в креслах перед журнальным столиком.

Журналист хотел послушать, что записал за день автоответчик, и только подходя к нему, увидел незваных гостей.

— Что вы здесь делаете? Кто вы? — спросил он, споткнувшись.

— Присядьте, Джексон, — седой пожилой мужчина указал на кресло напротив. — У нас к вам серьезный разговор.

— Я вызову полицию! — Ник Джексон потянулся к телефону.

Второй незнакомец, молодой, перехватил его кисть и рывком заломил за спину. От резкой боли журналист упал на колени и застонал.

— Что вам надо? — сдавленным шепотом спросил Джексон.

— Вот так-то лучше, — одобрил старший. — Перейдем к делу. Александр, отпусти представителя свободной прессы. Ник, — успокоил ошарашенного Джексона Илья Кириллович, — мы не сделаем тебе ничего плохого. Хотя этот молодой человек с удовольствием разбил бы тебе лицо, — Орлов-старший с усмешкой кивнул на племянника. — Кстати, ты его не узнал?

Джексон отрицательно покачал головой. Илья Кириллович терпеливо напомнил:

— Афганистан. Панджерское ущелье. Пленный советский офицер у Ахмад Шаха Масуда. — Зло сощурив глаза, Орлов-старший спросил: — Почему ты написал в журнале, что он перешел на сторону моджахедов?

— Я, я… Мне так сказали, — бросив испуганный взгляд на Александра, ответил Джексон.

— А теперь ты, Ник, напишешь правду, которая должна появиться в следующем номере журнала, — голосом, не терпящим возражений, приказал Орлов-старший и добавил: — Фотоаппарат у тебя есть? Можешь сейчас и сфотографировать.

— Я ничего не буду делать для вас, — журналист понял, что перед ним русские, а ему еще не приходилось иметь дело с ними дома, в Штатах. В конце концов, у него имелись знакомые парни в ФБР, которые разберутся с этими непрошеными гостями.

— Ты не понял меня, Ник, — Орлов-старший терпеливо, как ребенку, разъяснял журналисту. — Ты сделаешь все, что мы тебе скажем. Вот наши аргументы. — Полковник бросил на журнальный столик черный бумажный пакет, из которого высыпались фотографии и несколько напечатанных листов. — Это твоя жизнь. Первое. Ты член закрытого элитарного клуба гомосексуалистов. Значит, на работе в «Тайм» можно ставить крест. Средний американец не любит гомиков. Второе. Здесь ксерокопии документов: Ник Джексон после командировки в Колумбию провозит в Штаты через мексиканскую границу фунт кокаина. Прилагаем документ о задержании с поличным. Будут неприятности не только тебе, но и тому, кто тебя отмазал. Заработать на кокаине хотел, Ник? Третье. Неуплата налогов с гонораров от твоих зарубежных друзей из «Пари матч» [85], «Франк-фуртер Альгемайне Цайтунг» [86]. Список продолжать не буду. И четвертое, — Илья Кириллович улыбнулся и кивнул на Александра, — самое страшное для тебя, Ник. Этот парень — русский десантник. Он будет встречать тебя везде и больно бить. Никакая полиция и ФБР тебе не помогут, поверь. Может, в гневе и убьет, ты же выставил его предателем на весь свет. Тебе надо просто написать правду. Да, он был взят в плен в бою. Но не предавал и не переходил на сторону моджахедов. Сумел взорвать пещеру с охраной и вырваться из плена. Потом случайно попал в Штаты, помогли добрые люди. Тут все напечатано, что тебе нужно знать. — Полковник достал из кармана пиджака желтый конверт и небрежно бросил журналисту.

Джексон, пораженный, подавленно молчал. Наконец выдавил из себя:

— О’кей. Я напишу статью, как вы хотите. У меня только один вопрос. Вы — из мафии?

Орловы переглянулись друг с другом и рассмеялись. Старший ответил:

— Да. С итальянского «мафия» — моя семья.

* * *

Аэропорт имени Джона Кеннеди взлетной полосой уходил в океан. Тысячи людей сновали в гигантском круговороте: прилетали, встречали, провожали, ждали, улетали, целовались, прощались, плакали.

Илья Кириллович достал из внутреннего кармана пиджака плоскую фляжку.