Атлантическая премьера - Леонид Влодавец Страница 63

— И каковы же ваши предложения, мисс Соледад? — спросила Мэри, ничуть не заботясь тем, откуда Соледад узнала про золото.

— Это деловой разговор, — одобрительно кивнула Соледад. — Конечно, если бы на «Санта-Фернанду» наткнулись другие люди, дело обстояло бы проще. Все было бы примерно так, как со шведами, только, конечно, мы не стали бы оставлять каких-либо свидетелей или увозить кого-то с собой. Милях в сорока отсюда, там, где мы утопили «Ульрику», есть замечательная Акулья отмель. Утилизация идеальная, белые акулы работают прекрасно. Но это чисто технические детали. В случае с вами, то есть с «Дороти», этот вариант был неприемлем по ряду соображений. Во-первых, нам не хотелось бы проблем с мистером Джералдом Купером-старшим. Судя по радиоперехвату с вашей яхты, он завтра будет здесь, возможно, вместе с Джерри-младшим. Во-вторых, ваша «Дороти» слишком хорошо оснащена и жалко было бы губить такое шикарное судно, да еще имеющее на борту такой прекрасный подводный аппарат. Вообще я преклоняюсь перед вашим талантом, Мэри. Как всякая глупая женщина, я очарована вашим мастерством инженера. В-третьих, у вас на борту такой симпатичный мужчина, как Анхель Родригес, отъявленный коммунист и партизан, уверенно говорящий по-испански на хайдийском диалекте, но тем не менее стопроцентный янки. Это наводит меня на мысль, что я могу стать на дороге кое-каким политическим, точнее, псевдополитическим силам, с которыми мне, слабой женщине, лучше не сталкиваться. Конечно, если разговор наш не принесет конструктивных решений, положение может осложниться, но я думаю, что в здравом смысле вам не откажешь.

— Но что же вы предлагаете конкретно? — спросила Мэри.

— Сущие пустяки. Вы должны представить меня мистеру Куперу-старшему и дать возможность с ним переговорить.

— На какой предмет? — удивилась Мэри.

Я лично предполагал, что речь пойдет о дележе золота с «Санта-Фернанды» и счел ее вопрос дурацким.

— Приятно побеседовать с интеллектуалом от бизнеса. — Нет, положительно, ее зубы блестели так, что от этого блеска можно было сойти с ума. Прямо жемчуг!

— Речь, конечно, пойдет о вашем долевом участии в разгрузке галеона? -

зевнул я, убежденный, что увижу утвердительный кивок, но ошибся. Соледад отрицательно качнула головой.

— Ну, этот вопрос я бы могла решить сама, поскольку в настоящий момент практически сто процентов золота мною контролируется. Я не блефую, поверьте мне на слово. Если не верите, поглядите на вертолетную палубу…

Прием старый, но как было на него не попасться! Пока мы вели светскую беседу с ослепительной дамой, попивая кофе на верхней палубе перед рубкой, с кормы подошла резиновая лодка и высадила десяток очень симпатичных мальчиков в черных комбинезонах, с закрытыми масками на лицах и вооруженных «Калашниковыми». При любом неосторожном движении мы с Мэри превращались в решето раньше, чем успели бы вскинуть автомат.

— Вы любите эффектные трюки, сеньора? — спросил я.

— Ужасно! — воскликнула она. — Это мой чисто женский недостаток. Люблю странное, экстравагантное, сногсшибательное, не выношу серости и прагматизма.

— Вероятно, в этом придется убедиться и мистеру Куперу? Вы случайно не собираетесь взять его заложником и потребовать с него выкуп?

— Нет, это все примитивно и неинтересно. Вот это как раз был бы серый,

прагматический подход, которого я терпеть не могу. И вообще, обсуждать с вами то, что я намерена сделать предметом беседы с Купером, преждевременно. Скажу только, что ему ничего не грозит, а ваше посредничество будет хорошо оплачено. Во всяком случае, вся ваша доля из груза «Санта-Фернанды» будет сохранена.

— Это касается только Мэри, я вас правильно понял? Ведь я не знаком с мистером Купером…

— У вас будет своя роль в этом маленьком спектакле, милый Анхель, — это было сказано так нежно, с таким красивым поворотом головы и взглядом из-под ресниц, что я не решился спрашивать, какую роль мне собралась отвести эта сверкающая серебристой чешуей змея. Возможно, это была роль Первого Трупа, но хотя разум и предполагал такую возможность, душа верить отказывалась!

— Вам не приготовить еще кофе? — спросила Мэри радушно.

— Благодарю вас, не стоит беспокоиться. Итак, вы согласны представить меня Куперу?

— Я должна посоветоваться с Синди Уайт. Ведь это она его будущая невестка, а я — всего лишь служащая фирмы.

— Мэри, — с легкой укоризной в голосе произнесла Соледад, — зачем вы так жеманничаете? Я прекрасно знаю, что ваше влияние на Синди таково…

— Вы его преувеличиваете, миледи. Она вчера ночью, когда мы с Энджелом остались наедине, устроила мне скандал.

— Она ревнует вас к нему? Или его — к вам? — с азартом старой сплетницы загорелась Соледад.

— Она самоутвердилась вчера, сумев выжать из Энджела остатки лимонного сока… — усмехнулась Мэри. — Так что, думаю, она будет иметь собственное

мнение.

— Как у вас тут все интересно! — сказала Соледад. — Покажите мне вашу яхту. Да оставьте вы ваши ужасные автоматы, никто их не украдет…

Поскольку черные фигуры никуда не исчезли, я счел за лучшее положить свой «узи» на стул, Мэри сделала то же самое.

Соледад легким движением распахнула «молнию» гидрокостюма и, словно змея, выползающая из старой кожи, выскользнула из него, оставшись в апельсинового цвета купальнике.

— Уф-ф, — сказала она, — терпеть не могу резины! У вас где-нибудь можно принять душ?

— Мы вас проводим, — гостеприимно предложила Мэри, взяв суперпиратку под ручку. Я поплелся за ними мимо не шелохнувшихся черных роботов. Впрочем, они при внешнем спокойствии явно внимательно наблюдали за нами. Когда мы спустились на каютную палубу, то в коридоре уже стоял один такой верзила, а едва мы отошли от тамбура на несколько шагов, как следом за нами спустился еще один.

— Вот это, значит, золото? — спросила Соледад, оглядывая штабель из слитков, который мы с Марселой днем выложили в коридоре. — Не впечатляет… Груда металлических кирпичей, и все. Даже не верится, что из этого делают ожерелья, диадемы, перстни, обрамляют этим бриллианты… Ради этого люди совершают ужасные злодейства? Не понимаю!

— Но, по-моему, вы собираетесь у нас его реквизировать, — заметил я.

— Кто вам это сказал? — улыбнулась Соледад. — Это мое золото, а у самой себя я ничего реквизировать не могу. Вот если мистер Джералд-старший окажется умным человеком, я подарю вам и это золото, и то, что еще лежит на дне моря. Я ужасно люблю делать дорогие подарки. Но самый дорогой подарок, который, надеюсь, мне позволят сделать обстоятельства, будет поистине бесценным. Я подарю вам жизнь.

— Да, — вздохнул я, — получить такой подарок от вас было бы очень неплохо!

— Будьте умницей и надейтесь на лучшее! — жемчужные зубки Соледад еще раз блеснули в лучах осветительного плафона. — Так где здесь душ?