Полнолуние - Андрей Кокотюха Страница 7

Похожие человеческие типы Андрей уже успел изучить. Годы двойной жизни научили его тонко чувствовать запах жареного. Если особист забудет о такой оценке «националистических бандитов» сейчас, все равно вспомнит о ней через несколько дней. Что наверняка даст повод внимательнее присмотреться к старшему лейтенанту Левченко. Следствием чего непременно станет запрос личного дела, копание в биографии.

Ну а там — как в сказке: чем дальше, тем интереснее.

Сомову нужен враг. Вряд ли один. Желательно разоблачить кого-то из своих, объявив оборотнем. В отдаленной перспективе он, Андрей Левченко, выглядел, как ни крути, подходящим кандидатом.

Согласившись с самим собой, что не имеет на счет нового начальника поселкового отдела НКВД никаких иллюзий, Андрей успокоился. Так случалось, когда четко понимал, где враг и как он выглядит. Так что, решив в дальнейшем внимательнее следить за словами и эмоциями, Левченко вышел из башни, оседлал мотоцикл и отправился домой.

У Полины Стефановны были гости.

Точнее — гостья.

Напротив библиотекарши за круглым столом на гнутых снизу ножках сидела худощавая, коротко, почти под мальчика стриженная женщина в очках. Внимание привлекала оправа: на фоне поношенных жакета и юбки воспринималась как что-то чужеродное, самой только формой будто бы подчеркивая инаковость обладательницы. Библиотекарша тоже носила очки, круглые, со шнурком вместо левой дужки, чуть треснутые. Зная, как это может восприниматься посторонними, Полина Стефановна старалась надевать их, лишь когда требовалось сосредоточиться. Поэтому библиотечные формуляры заполняла щурясь. Но, раскладывая карты, как вот сейчас перед гостьей, всегда вооружала глаза. В отличие от нее очки на носу пришедшей были забраны в черепаховую оправу, старинные и добротные, они придавали своей обладательнице одновременно солидности, неприступности, заметного чувства стиля и достоинства.

Она будто бы отгораживалась от мира этими стеклышками.

Когда Андрей увидел жену Сомова впервые, почему-то сравнил именно эти строгие добротные очки с крепостной стеной. За которой Лариса Сомова ищет защиты.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте.

Вежливо поздоровавшись, Лариса поднялась, кивнула хозяйке:

— Наверное, побегу, Стефановна.

— Я не все вам объяснила, Лариса Васильевна…

По ее голосу Левченко почувствовал — не особо хочет удержать гостью. Появление квартиранта, наверное, помешало их разговору.

— Спасибо, я все поняла. В другой раз. Я еще зайду, вот найду время.

— Приходите, Ларисочка. Не так часто встречаешь человека, с которым можно поговорить просто так. А то давайте ужинать, чаю.

— У меня Юра дома. Мы с ним тоже собираемся ужинать. И вообще… болеет он.

— Так вы его к Нещерету. С ним и в область не надо, вы же знаете, как нам тут повезло.

Это была чистая правда. Местный доктор Антон Саввич Нещерет, который из-за катастрофической нехватки кадров и лечил, и заведовал больницей, оказался специалистом широкого профиля. Имея в штате лишь нескольких санитарок и медсестер, он вполне справлялся с нагрузкой дореволюционного земского врача. В область больных отправлял в крайних случаях, когда не имел под рукой всего необходимого. Сатановцы без тени шутки считали Нещерета целителем, чьими руками водит Бог.

Лариса одернула юбку.

— Зачем такого важного человека дергать из-за больного мальчишеского горла… Были в Каменце недавно, с мороженым переборщил. Не каждый день дети теперь лакомятся, война. А с вами, Андрей, все хорошо? Вам к товарищу Нещерету не нужно?

— С какого перепугу?

— Слышала, вы нынче были героем. Не ранили вас?

— От меня пули отскакивают. Если я их зубами не поймаю, — хотел пошутить, но увидел — не выходит, отмахнулся: — О героизме… не люблю. Да, бои местного значения. С этим придется жить еще долго.

— К сожалению, — вздохнула Лариса. — Знать бы сколько. Сводку слышали сегодня?

— Не до того. А что, хорошие новости?

— Белоруссию освободили. Наши войска на подступах к Бухаресту. Это если коротко.

— А у нас тут, уважаемые женщины, свои новости, — развел руками Андрей. — Так как, Лариса Васильевна, может, таки по чайку ударим?

— Ударять нужно по врагу. — Молодая женщина улыбнулась одними губами, поправила очки. — Пойду, пойду. Надо кормить своих мужчин. Вы в курсе, Андрей, когда там мой домой собирается?

— Начальство. Только он знает. Так, может, подкинуть?

— Пройдусь пешком. Я не боюсь оборотней, — губы растянулись шире, глаза не смеялись.

Попрощавшись, Лариса Сомова накинула темно-красную, явно трофейную шаль, и двери за ней закрылись.

— Строгая, — кивнул Левченко ей вслед. — Ох, бедная эта детвора, такая учительница им попалась, да еще и по математике.

— Вы о чем?

— Всегда боялся математики, — пояснил Андрей. — А вы, Стефановна, не успокоитесь никак. Все гороскопы, пасьянсы, другое мракобесие, — сказал беззлобно, не осуждал, не ругал, пытался шутить. — И что такое секретное вы тут обсуждали, что мне нельзя слушать? Я же вижу, что прервал ваш интересный разговор.

Сняв свои поломанные очки, Полина Стефановна протерла глаза двумя пальцами.

— Мне почему-то кажется, Андрей, что вам можно доверить чужие секреты. Потому что точно так же кажется, что имеете собственные, разве нет?

— С вашими способностями, Стефановна, вы бы могли легко разгадать все мои страшные тайны.

— Некоторых лучше не знать, — поучительно произнесла хозяйка. — Лариса пришла ко мне сама. Кто-то сказал ей, будто бы библиотекарша что-то может увидеть… Пророчество, всякое такое. Ничего я не умею, это все сплетни, вы же должны были давно убедиться, Андрей. Тем не менее она пришла.

— Чего хочет? — Спрашивая, Левченко снимал портупею.

— Узнать, жив ли ее муж.

— О! Так спросила бы у меня! Видел капитана Сомова где-то пару часов назад, живым и здоровым.

Полина Стефановна снова нацепила очки, теперь взглянула на Левченко сквозь стеклышки. Руки тем временем ловко собирали разложенные на голой поверхности стола карты.

— Я недаром о тайнах обмолвилась, Андрей. Она в браке с этим Сомовым. Но у мальчика, Юрия, другой отец. О нем Лариса и спрашивала. Зовут его Игорь, фамилия Вовк. Воевал, его арестовали, судили как врага народа. С тех пор Лариса ничего о нем не знает, кроме того, что сидит где-то за Уралом, в лагере. Они с Юрой — члены семьи врага народа, Андрей. Потому она жена капитана НКВД. Нужны дополнительные пояснения?

— Нет. — Левченко почему-то не слишком удивился. — Что она хотела услышать от вас?

— Жив ли Игорь.

— И?