Шпион федерального значения - Андрей Ильин Страница 7

А ничего не скажут! Ну увидят, узнают… И что?.. Все равно вида не подадут. Мало ли у кого какое хобби — кто-то марки клеит, кто-то рябчиков стреляет, кто-то, головы режет…

Да любой парламентарий ради сиюминутной политической выгоды не то что с «чехом» — с натуральным каннибалом за ручку поздравкается, взасос поцелуется и за один стол сядет, чтобы фирменного блюда откушать. Откушает и добавки попросит, если это будет диктоваться политической целесообразностью! Так что тут все в полном порядке…

— Ну что, вы согласны?

— Мне нужно подумать…

Второй год Москва активно искала людей, на которых можно было бы опереться в Чечне. Лояльные России политики для этой цели подходили плохо, потому что в глазах местного населения были предателями, скомпрометировавшими себя сотрудничеством с оккупационными властями. А вот известный, увенчанный романтическим ореолом полевой командир был бы в самый раз. Его переход на другую сторону мог послужить сигналом к сдаче оружия, ради чего можно было пожертвовать парой портфелей в будущем кабинете министров.

— Хорошо, не буду вас торопить…

Али Гайсултанов вышел из кабинета в приемную, где его поджидали подтянутые, с военной выправкой референты.

— Прошу вас…

По Москве особо опасный, разыскиваемый МВД, ФСБ и армейской разведкой боевик, за которым числилось несколько десятков трупов, несся на черном джипе, к которому гаишники претензий не имели, даже когда тот шел по встречной полосе, проскакивая светофоры на красный свет.

Через час он был на аэродроме. Через пять — в Чечне. Через сутки — на грубо сколоченных нарах в схроне высоко в горах. На нем снова была полевая форма, а рядом с ним стоял его автомат. Чуть дальше, на стене, на сучке висел пятисотдолларовый черный костюм, который у Али не отобрали, который оставили при нем в виде бесплатного презента. От одного костюма государство, чай, не обеднеет.

О том, что пару десятков часов назад Али ходил по Москве, что его туда доставили русские вояки, объявившие его кровником, и выпустили обратно целым и невредимым, он никому не сказал — ему все равно бы не поверили.

Назавтра Али и его люди ушли в очередной рейд — минировать дороги и стрелять и резать федералов. Хотя это ровным счетом ничего не меняло. Высказанное ему предложение оставалось в силе…

И кто бы мог подумать, что расстояние, отделяющее тайные базы боевиков от высоких кремлевских кабинетов, так ничтожно мало. Всего-то пару часов лета военным бортом!..

Стол был круглый, лица узнаваемы, мнения известны… Все выступали за свободу волеизъявления чеченского народа, но выступали по-разному.

— Вначале надо провести окончательную и полномасштабную зачистку территории Чечни, чтобы выявить и изолировать реакционно настроенную часть населения, после чего дать возможность остальным высказать свою волю на выборах…

— Нет, — категорически не соглашались другие. — Следует вначале провести выборы, с помощью которых выявить и арестовать сепаратистски настроенную часть населения…

Два десятка политиков, сидя перед объективами телекамер, делили шкуру пока еще не убитого, пока еще бегающего по горам кавказского медведя. Все они знали друг друга как облупленных, знали, как и о чем они будут говорить. А вот что при этом думать — никого не касалось.

— Развяжите армии руки, — требовал отставной генерал, — и мы их шапками забросаем!..

Под «шапками» генерал подразумевал излишки вооружения, накопленные в арсеналах со времен Второй мировой войны, от которых нужно было как-то избавляться. Хранить их дальше было слишком накладно для бюджета армии, утилизировать, взрывая на полигонах, — долго и дорого. А вот если давать полноценные залпы по горам и аулам, то снаряды и авиабомбы быстро истощатся. Заодно можно будет отработать тактику взаимодействия родов войск в реальных боевых. То есть экономический эффект налицо.

Но это на поверхности, это всем понятно. А если копнуть глубже, то генерал надеялся на то, что в случае если удастся развязать еще одну большую и кровопролитную войну, то кое-кто из министерского начальства вылетит из своих кресел, освободив их для более перспективных задниц…

— Но очередная эскалация военных действий чревата новыми жертвами… — хватался за сердце политик, который играл роль хорошо откормленного «голубя мира». Из известной всем голубятни…

— Вы хотите, чтобы в Россию снова пошли гробы?..

Политик выступал исключительно за мирное решение проблемы, потому что имел в этом деле свой интерес, держа совместный с «чехами» бизнес. Если снова начнутся боевые действия, то он может влететь на крупные бабки.

— Не воевать надо, а восстанавливать разрушенное войной хозяйство! — горячился третий, живший с подрядов на строительство. — Вначале восстановить, а потом воевать!

— Но сперва выплатить населению долги по зарплатам и пенсиям и компенсации за утраченное жилье, — настаивал тот, что сидел на финансовых потоках и потому ратовал за то, чтобы каждый гражданин Чечни получил причитающиеся ему деньги. А так как в деле учета населения в Чечне царил полный раскардаш, то на матпомощь смело могли рассчитывать скрывающиеся в горах боевики, разбежавшиеся по миру эмигранты и многочисленные, не учтенные загсами покойники, которые проходили по спискам нуждающихся, хотя давным-давно в земле сгнили. При желании таких мертвых душ можно было насобирать несколько сотен тысяч, и если каждый распишется за тысчонку-другую, то на круг может выйти очень даже неплохая сумма…

— О людях надо думать, о людях! О населении…

Зрители восторженно внимали словам известных политиков, бескомпромиссно отстаивающих свои позиции…

К шоссе вышли ближе к утру. Было еще темно, и федералов ни видно, ни даже слышно не было — федералы вставали вместе с солнышком, предпочитая отсиживаться ночами за бетонными заборами блокпостов и в казармах.

Накрывшись полой куртки и подсветив себе фонариком, Абдулла Магомаев взглянул на карту, сверяясь с почти невидимыми ориентирами.

Да, кажется, здесь…

— Пришли, — сказал он.

Бойцы с облегчением сбросили на землю тяжелые заплечные торбы. На все про все у них был час с небольшим. Что делать — никому приказывать не надо было, каждый прекрасно знал свою задачу.

Несколько боевиков разошлись вправо и влево, вдоль шоссе в дозор. Крадучись вдоль обочин, они выдвинулись на несколько сотен метров и залегли по обе стороны дороги, изготовив к бою автоматы и ручные пулеметы. Их задачей было отслеживать все передвижения по шоссе и прикрывать основной отряд от возможной атаки. Только вряд ли кто отважится выехать в ночь…

Оставшиеся расчехлили саперные лопатки. Чеченцы не жалуют физический труд, предпочитая использовать наемных работников и рабов. Чеченцы — джигиты, а не землекопы, но на войне выбирать не приходится, на войне работают все.