Высадка в зоне удара - Иван Стрельцов Страница 70

При таком раскладе в ближайшие десять лет «Браун Дженерал» станет крупнейшей судостроительной фирмой, и вполне возможно, не только судостроительной. Бизнесмен вспомнил неожиданно, что в первую их встречу Диссидент говорил о вложениях в космос, которые в ближайшем будущем превратятся в золотой Эверест…

Наконец такси остановилось у ажурных металлических ворот. Опустив боковое стекло, Роберт Браун назвался. Створки медленно распахнулись, пропуская машину внутрь.

Возле особняка автомобиль остановился. Широкоплечий верзила негр в золоченой ливрее дворецкого услужливо распахнул дверцу. Когда американец выбрался наружу, чернокожий гигант вежливо сообщил:

– Сэр, хозяин будет свободен через несколько минут. Поднимайтесь на террасу. В баре вы найдете напитки на свой вкус.

– О’кей, – небрежно кивнул американец, ступив на мраморные ступеньки.

Бар Сосновского был богато оформлен. На зеркальном стеллаже не менее полутора сотен разнокалиберных бутылок с яркими разноцветными этикетками.

Отложив кейс в сторону, Роберт Браун взял большой толстостенный стакан и после недолгих раздумий выбрал бутылку двадцатипятилетнего виски «Блю лейбл». Наполнил стакан на два пальца, потом специальными щипцами всыпал добрую пригоршню льда.

Пригубив напиток, американец огляделся и выбрал большое кожаное кресло возле окна, откуда открывался волшебный вид на Средиземное море.

Наблюдая за резвящимися бирюзовыми водами под разноцветными парусами яхт, американец раз-другой приложился к стакану. Виски приятным теплом разливалось по телу, затуманивая мозг липкой паутиной алкоголя. Стакан неожиданно быстро опустел. Недовольно крякнув, Роберт Браун направился за второй порцией. Наполнил стакан на треть, льда добавлять не стал.

– Рад, что вы, Роберт, разобрались здесь, – едва бизнесмен успел сделать глоток, как раздался знакомый голос русского олигарха. Сосновский был одет в простую белую майку, такого же цвета шорты до колен, на ногах легкие кроссовки. В правой руке магнат сжимал зачехленную теннисную ракетку.

«Привычка играть в большой теннис у него осталась еще со времен работы в Кремле». – Браун вспомнил строчку из досье, собранного службой безопасности компании на Самуила Сосновского. Тогда, при прежнем президенте, многие увлекались этим видом спорта.

– Большой теннис – игра, требующая больших энергетических затрат, – невнятно пробормотал американец, выставив перед собой стакан с недопитым виски. – Я предпочитаю виды спорта, не требующие столь мгновенной реакции, – гольф, например, или, на худой конец, конные прогулки.

– У богатых свои причуды, – понимающе усмехнулся Сосновский, подумав про себя: «Что этот америкашка может понимать в реальной жизни. Он хотя бы знает, что такое заработанный доллар? Конечно же, нет. Деньги для него это всего лишь цифры в банковской ведомости, потому что в отличие от меня он был богатым уже в утробе матери. А все эти гольфы, конные прогулки не более чем дань традиции заокеанских толстосумов».

Но свои мысли он оставил при себе и ничего своему гостю не стал говорить. Потому что не был по натуре конфликтным человеком, по крайней мере, внешне это никак не проявлялось. Если человек тебе неприятен и тем более бесполезен, «потеряй» его. А способов для этого великое множество. Американский судостроитель хоть и был неприятен беглому русскому олигарху, но сейчас их связывал общий бизнес, а это уже немало…

– Вы успели к обеду, – неожиданно проговорил Самуил Аронович. – Мне из Канады привезли отличную вырезку гризли. Мой повар готовит медвежатину с соленым свиным салом на углях, пальчики оближешь. Я ненадолго в душ, а потом мы с вами пообедаем.

Сосновский удалился, а Браун, потягивая дорогой напиток, снова уселся в кресло, созерцая морской пейзаж…

Мясо медведя, приготовленное на углях, действительно превзошло все ожидания. Пропитанное салом, оно буквально таяло во рту, особый контраст пище добавляло красное сухое чилийское вино, легкая горчинка которого составляла неподражаемую гамму напитка.

За столом хозяин виллы был веселым и раскрепощенным. Он то и дело подливал гостю густой рубиновый напиток и сыпал забавными историями из жизни некогда вершителей судьбы России. Роберт Браун громко и с удовольствием смеялся, не забывая о прохладном вине.

Прирожденный ученый, Самуил Сосновский умел делать множество дел одновременно. Например, с аппетитом поедая зажаренную медвежатину, запивал ее вином и одновременно веселил американца, но в то же время просчитывал ситуацию на ближайшие месяцы. Вернее сказать, саму ситуацию он мог предсказать с точностью до десяти процентов. Сейчас его куда больше беспокоили возможные сбои и, соответственно, последствия этих сбоев.

Имитатор ядерного взрыва уже был доставлен на остров Рик и, как знал Сосновский, подвешен к самолету в ожидании команды «на старт». После того как четыре истребителя-бомбардировщика «Файтинг Фалкон» возьмут курс на объекты атаки, наемники Магелана разберутся со спецами, а после Магелан «рассчитается» с командой наемников. Соответственно, там же будет решена участь Шейха, уйдут в небытие и Девлин с Хашиевым. Из тех, кто мог скомпрометировать олигарха, оставалось двое наиболее информированных: это московский тележурналист Семен Дерменко и беглый офицер госбезопасности Владлен Козаченко. Оба хорошие профессионалы и исполнительные работники. Но среди этих плюсов существовал большой минус.

«Семен – жадный идиот, – олигарх вспомнил телемост трехлетней давности в передаче Серафима Шустова „Прошу слова“, где Дерменко обратился к Сосновскому с вопросом, дескать, когда тот ему вернет обещанные шесть сосенок. Не нужно быть криптографом, чтобы догадаться, под вечнозелеными деревцами „сосенки“ подразумевались американские деньги, а именно шесть „сотенок“, обещанные журналисту за будоражение общественного мнения России. Журналист и после бегства своего патрона за границу остался ему преданным именно из-за этих самых „сосенок“. Последнее время он самостоятельно полез в большую политику, становясь все больше и больше не сдержанным на язык. А это было уже опасно, особенно после того, как Сосновский решил играть свою партию в мировой политике. „Придется с Семой распрощаться, только красиво, чтобы никто не подумал это связать со мной…“

Вторым кандидатом на „вечную отставку“ был Козаченко. Несмотря на его исполнительность, бывшему чекисту олигарх не верил ни на йоту. Потому что сам был точно таким же, и предательство для него не было грехом, а лишь средством достижения той или иной цели.

„После начала заварухи на Востоке, от Владлена придется избавиться. Его место на время займет Магелан, а там посмотрим“, – решил для себя Самуил Сосновский.

Американский партнер к тому времени достаточно повеселился и насытился экзотической медвежатиной, он откинулся на спинку стула и, вытирая выступившие слезы, серьезно сказал:

– Это все великолепно, господин Сосновский, но я перелетел через океан не для того, чтобы сытно пообедать. Я все-таки в первую очередь бизнесмен, и меня больше всего волнует, как продвигаются дела в отношении нашего совместного проекта. Всю свою часть обязательств мы выполнили, и теперь мне хотелось бы узнать от вас сроки начала акции.