Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко Страница 8

— Не кипешуй, браток. Не пугай козлика и девок.

Коллектив спаяный и спитый. Цепкие глаза с красноватым отливом белков, кирпичный загар на мятых рожах. Остальные особи мужского пола не спешили сокращать дистанцию. Пусть их.

Я махнул четверке рукой, — Сюда.

Мы разместились между баром и заваленным оружием, диваном. Дяди выжидательно рассматривали то диван, ставший оружейным складом, то меня с Мишей.

— Минуту.

Обойдя их, я подтащил поближе беспамятного араба. Все воззрились на лежащее тело а я, пользуясь паузой постарался собраться с мыслями.

— Этот парень и еще четверо, ммм… скажем так — лежащих в холле и на улице, вломились в отель и застрелили семерых. Отдыхающих, — уточнил я. — У нас в отеле — примерно аналогично. Там убили четверых. Судя по всему, такая херня по всему поселку.

Прочие присутствующие, старавшиеся держаться в отдалении, услышав сводку информбюро в моем исполнении, стали подтягиваться ближе. Всеобщий шум сам собой стих.

— На пляже стоит заградотряд из таких же моджахедов. Несколько шустрых, попытавшихся сделать ноги, уже завалили.

Тишина стала полной.

— В общем, господа отдыхающие, мы вляпались в местную заваруху. Властей не видно и не слышно. Есть стволы и пленный, — я кивнул на лежащего. — Вот этот чел. Оружием предлагаю вооружиться самим, дядю — допросить. Короче, мужики, если жить хотим — давайте организовываться.

Выслушав спич, народ пару секунд молча переваривал услышанное. Самую быструю реакцию продемонстрировали женщины — пока мужики ворочали мозгами, сразу две тетки закатили истерику. Иностранцы загалдели, требуя перевода и хрен его знает чего еще. Прочие заговорили в полный голос, выплескивая эмоции. К сваленному оружию потянулись «левые» руки. Ситуация шла вразнос.

Выстрел в потолок. Всеобщий столбняк.

— Вы четверо — взяли автоматы, — скомандовал я «похмельной команде». Команда молча разобрала оружие.

— Местных привели?!

Из толпы вытолкнули маленькую темноглазую женщину.

— По-русски говоришь?

— Да.

— Сюда. Будешь переводить.

Я вылил на голову пленного первую попавшуюся бутылку. Запахло сивухой.

Лежащий зашевелился и попытался приоткрыть глаза. Сразу же плотно зажмурившись, он зашипел и вялыми руками принялся тереть глаза. Я толкнул зажмуренного ногой.

— Кто ты?

— Переводи! — прошипел я местной. Та что-то злобно-вопросительно вякнула не по-русски.

Пленный односложно пробормотал ответ. Хрен поймешь.

— Его имя Сирхаб, — перевела темноглазая.

— Пусть расскажет что они делают в поселке.

Тетка протарахтела короткой фразой.

Пленный приподнялся на локте, устраиваясь поудобнее.

— Отдай оружие, — пробормотал он почти без акцента, не открывая глаз.

Солидный дядя, приметный увесистой цепью и здоровенной «гайкой» на пальце, громко засопел. Судя по выхлопу, его вчерашний вечер удался. Подкачало утро.

— Сука! У меня тут дочка с женой! — взорвался он. Физиономия быстро принимала бордовый оттенок.

Неожиданно проворно для своего возраста и комплекции, он пнул лежащего ногой. Град ударов ногами, нечленораздельный мат. Пленный сжался на полу, закрываясь от ударов.

— Стой! — потянул я мужика.

— Тварь, пальцы топырит!!! Убью, козла!!!

Судя по сноровке, опыт в разборках у мужика имелся.

— Кто-то едет! — истошный крик с улицы.

— Берите стволы! — заорал я, разворачиваясь.

Подбегая к разбитой витрине я увидел нежно-салатовый минивэн, выворачивающий на площадку. Стрелять я начал прямо на бегу. Вэн клюнул, завизжав тормозами. Меня поддержал другой автомат и я поспешно грохнулся на пузо, захрустев битым стеклом — в такой кутерьме несложно получить пулю с любой стороны. Лобовик пошел белыми пятнами, двери машины распахнулись и из них посыпались люди. Треск очередей, бледные вспышки ответных выстрелов. Машина затряслась от попаданий. Звон стекла, мат, крики, женский визг.

Яростная и бестолковая перестрелка кончилась внезапно. Шипение пробитых шин, удаляющиеся крики с дороги. Пустая машина с открытыми дверцами, оседала на обода. На асфальте под днищем, расплывалась маслянистая лужа, быстро подбираясь к осколкам стекол и сбитым листьям.

Уже ученый, я сменил магазин, прежде чем подняться над бортиком.

Вторник. Утро, 6.45.

Как ни странно — трупов не было. Ни у них, ни у нас.

Захрустело стекло — Миша. И мужик с «гайкой». Уже с автоматом.

— Саныч, — обойдя фигуру в труселях, он протянул лапу.

— Дима.

— Пойдем, договорим, — мотнул головой он. Точно — тертый дядька.

— Эй, Махмуд, — крикнул Саныч, подходя к избитому арабу.

— Он Сирхаб, — напомнил Миша.

— Насрать, — мотнул головой Саныч. — Урод, тебя еще разок отоварить? Или просто ляжку прострелить?

Посеревший араб раскололся до жопы. Сбивчивый трехминутный рассказ укладывался в две фразы: ночью захвачены порядка пятнадцати поселков на побережье. И самое главное — в Санталии шли уличные бои.

Вторник. 06.50.

Заперев гостя в подсобке, мы вернулись в бар. Остаток ракии, которой поливали Сирхаба прикончился за один «проход».

— И куда нам бечь? — прервал затянувшуюся паузу Михаил.

Саныч вытащил мобильник и посмотрев на экран, убрал назад.

— Связи нет.

— Интересно, что будет когда «шуганутые» добегут до начальства? — «зашел» с другого ракурса Миша.

— Ничего хорошего.

— Валим к нам в отель, — гостеприимно отозвался я, — Там, кстати, и пулемет был, полчаса назад.

Саныч оживился. — Какой?

— Большой, — максимально честно ответил я.

— Очуменно. Короче, давайте сваливать…

Договорить не дали. По зданию прошла вибрация отозвавшаяся испуганными возгласами. Со стороны фасада, на улицу посыпались обломки кирпичей. Вибрация перешла в прерывистый гул и кирпичи, вперемешку со стеклом, лавиной хлынули на асфальт, подняв серое облако. Пыль шустро вползла в холл, погрузив все в едкий, кашляющий туман. Суматошные тени, крики, отрывистый вой пожарной сигнализации.

Не понимая что происходит, наощупь схватив автомат я побежал в глубь гостиницы. Ушибив плечо о приоткрытую дверь и едва не протаранив головой стену, я влетел в пустую комнату. Несколько секунд ушло на опознание типового интерьера туалета.