Чары Клеопатры - Леонид Головнёв Страница 8

— Ну, все правильно, — кивнула Клеопатра. — Муки абстиненции.

— Чего?

— Так у медиков ломка называется. — Она достала из сумочки круглую жестяную коробочку, на крышке которой был изображен танцующий шестирукий Шива, протянула Ильину.

— Что это?

— Виски потри.

— Помогает?

— Увидишь.

В салоне распространился резкий аромат неведомого Алексею зелья. Мысли прояснились, и головная боль утихла.

У автобусной остановки Клеопатра остановилась:

— Ты не раздумал, Алеша, познакомиться с моими друзьями?

Он подумал и совершенно спокойно ответил:

— Конечно, нет, моя Клеопатра. Мне с тобой очень хорошо.

Московский поезд подали к перрону минута в минуту.

Ильина никто не провожал. Вернее, это ему так казалось, что его никто не провожает.

На самом деле и дама с детской коляской, не спеша прохаживавшаяся взад-вперед по перрону, и две сильно накрашенные девчонки в шокирующих мини, о чем-то увлеченно болтавшие на птичьем языке, и коренастый чистильщик обуви, который устроился со своими нехитрыми причиндалами прямо у выхода с вокзала, и даже носильщик с тележкой для багажа — каждый из них мог за ним наблюдать.

Ильин подошел к своему вагону. Небольшая очередь из пассажиров медленно продвигалась на посадку. Алексей встал за крупной дамой. Не выпуская из рук чемоданчик из крокодиловой кожи, вытер лицо носовым платком и огляделся вокруг — Клеопатры нигде не было.

Рядом с проводником стоял гражданин неприметной внешности и молча сверлил глазами пассажиров. Проводник, напротив, был говорлив и по-южному доброжелателен.

Подошла очередь Ильина.

Проводник, сверив билет с паспортом, вслух повторил номер купе, номер места и сделал приглашающий жест:

— Проходите, отдыхайте.

В купе Алексей оказался один.

Вагон вообще был полупустой — курортный сезон уже заканчивался. Ильин бросил чемодан на полку, вышел в коридор, опустил окно и принялся выглядывать Клеопатру. Провожающих было больше, чем отъезжающих. Одни расставались весело, другие с грустью. Его никто не провожал. И Алексей почему-то подумал: «Хорошо бы увидеть Наташу на перроне. Да еще со Светочкой, держащейся за ее руку… Но это так, фантазия! Она ведь не знает, что он так надолго задержался в Сочи. Да и знала бы — не пришла…»

Он похлопал по внутреннему карману пиджака, сшитого по заказу Клеопатры в рекордные сроки лучшим портным Сочи: там лежала «бумага», выданная Региональным геологическим управлением, на эту справку он возлагал особые надежды.

Поезд тронулся. Медленно поплыл назад сочинский перрон. Алексей еще долго стоял у окошка, подставив лицо теплому ветру.

* * *

Проводник вагона со старшим оперуполномоченным Сочинского РУБОПа заперлись в служебном купе, чтобы обменяться впечатлениями о пассажирах. Несколько человек, севших в вагон, показались им подозрительными. То поведение не совсем естественное, то багажа слишком много… Составили предварительный список этих лиц: дальше они будут под пристальным вниманием милицейской группы, севшей в поезд.

…Сочинская милиция пребывала в состоянии боевой готовности: оперативный источник «Ратник» сообщил, что одна из преступных группировок города-курорта получила большую партию наркотиков из Нидерландов через Турцию — Абхазию.

Надо было по возможности не дать растечься этой заразе по России. В результате нескольких успешных рейдов было установлено, что наркотики типа «экстази» провозятся в кофейных жестяных банках. Но сразу накрыть базу не удалось!..

Алексей, как всегда в минуты беспокойства, почувствовал зверский аппетит. Пожалел, что не взял с собой даже бутерброда. Пойти в ресторан? Но как быть с драгоценным чемоданчиком? Взять его с собой? Но это сразу вызовет подозрение.

Ильин направился в служебное купе. Оперуполномоченный к тому времени уже покинул его.

Проводник в белоснежном фартуке готовил чай.

— Скажите, пожалуйста, ресторан уже работает? — спросил его Алексей.

— Работает, — кивнул тот.

— Я один в купе…

— Не волнуйтесь, я никого не подсажу, — улыбнулся проводник. — Да вряд ли кто уже сядет. Спокойно перекусывайте. Я сейчас подойду и закрою дверь вашего купе.

Алексей вернулся к себе и некоторое время размышлял: правильно ли делает? Не лучше ли никуда не выходить, ограничиться печеньем с чаем. Ведь его предупредили, что проводники являются информаторами. Однако обычная предосторожность — запереть на ключ купе — в глаза никому не бросится. Разве что дать проводнику сотню на всякий случай? Но Алексей тут же мысленно обозвал себя болваном — зачем навлекать на себя подозрения?!

Вскоре в купе заглянул проводник. Алексей вышел в коридор и, когда за его спиной раздался короткий металлический щелчок, даже не оглянулся…

Ресторан был почти пуст.

За одним столиком несколько загорелых мужчин что-то оживленно обсуждали под водочку. За другим сидела дама в строгом костюме и с короткой стрижкой. Ильин не без труда узнал Клеопатру. Она внимательно изучала меню. Сердце его заколотилось. Выглядела его пассия чересчур неприступной.

Алексей подошел к ее столику:

— Разрешите составить вам компанию?

Молодая женщина посмотрела на него отчужденно и даже недружелюбно:

— Если вам угодно, пожалуйста.

Ильин начал было разговор, который обычно заводят, пытаясь завязать знакомство с привлекательной спутницей одинокие мужчины, но у него ничего не получилось: Клеопатра отвечала сухо и коротко. Просмотрев меню, она открыла сумочку, вынула из нее помаду, потом шариковую ручку, что-то там долго возилась и наконец протянула меню Алексею. Он поднял массивную корочку и прочитал записку: «Кругом полно ментов. Всюду прослушка, лишнего не говори». Алексей незаметно сунул записку в карман. «Болван, конечно! — подумал он. — И подсаживаться к ней не надо было… Она ведь пустая, без товара».

Он еще раз мельком взглянул на Клеопатру и с тоской подумал: та волшебная ночь больше не повторится. Клеопатра, поняв, что такое длительное и угрюмое молчание выглядит неестественным, негромко произнесла:

— Не понимаю, зачем они в кофе кладут столько сахара!

— Считают, что так вкуснее, — ответил Алексей. И разговор между ними приобрел характер легкого флирта, затеянного скорее от скуки.

Когда соседняя компания сильно раздухорилась, Клеопатра прошептала:

— Дело худо!

— Что случилось? — спросил он.

— Кто-то стукнул, что из Турции пришел товар.

— Может, сойти с поезда?