Обреченная цитадель - Евгений Сухов Страница 9

Но даже сейчас нашлись дела, которые следовало выполнить прежде всего. Первое, что нужно сделать, – позвонить президенту Рузвельту. Подняв телефонную трубку, Черчилль потребовал:

– Соедините меня с Рузвельтом… Добрый день, Франклин.

– Здравствуй, Уинстон.

– Сегодня я получил сообщение от генерала армии Эйзенхауэра. Наши дела в Арденнах не столь победоносны, как это рисует наша пропаганда. Войска испытывают значительные трудности, немцы полны решимости пересечь Маас.

– Но мне докладывают, что немцы остановлены и им вряд ли удастся дойти до Мааса. А их вторая танковая дивизия окружена нашими танковыми соединениями.

– Не буду с тобой спорить, Франклин, все так. Только эти танковые дивизии не очень-то стремятся вырваться из окружения. У них большой опыт в таких делах, это мы видим по борьбе с Советами. Мне известно, что в настоящее время они испытывают трудности с топливом, как только проблема будет решена, они двинутся через Маас. Это может только показаться, что немцы в ловушке и обречены, но они всегда находят силы, чтобы атаковать.

– А как же Сталинград? Там была окружена целая армия.

– В Сталинграде им крупно не повезло, с одного края их прикрывали румыны, которые просто не выдержали атаки русских и сдались. Но не забывай, что очень длительное время немцы обеспечивали свою армию по воздуху. Но немцы очень быстро учатся и уже сделали вывод из своего поражения под Сталинградом и сейчас весьма успешно выбираются из окружений на Восточном фронте. А уж от наших солдат, которые не имеют такого громадного боевого опыта, как немцы, уйти им будет еще проще. Нам нужно сорвать их замыслы.

– И каким образом? Что ты предлагаешь?

– Попросим Дядюшку Джо, чтобы он начал наступление где-нибудь на востоке: скажем, в Пруссии или на Висле. Я напишу ему письмо и объясню ему нашу общую позицию.

– Конечно, было бы здорово облегчить участь наших парней. Им сейчас действительно очень несладко. Я с ним тоже поговорю… Сообщишь мне, что он тебе ответит.

Положив трубку, премьер-министр Уинстон Черчилль некоторое время думал над содержанием письма. Свет от настольной лампы освещал разложенные на столе бумаги. Повернув ручку приемника, стоящего на столе, он некоторое время слушал мюзикл с Верой Линн [16] в главной роли, а потом решительно выключил радио. Не самое подходящее время, чтобы предаваться меланхолии. Разгладив полноватой ладонью уголок листа, принялся писать:

«Личное и строго секретное послание от г-на Черчилля маршалу Сталину

На Западе идут очень тяжелые бои, и в любое время от Верховного командования могут потребоваться большие решения. Вы сами знаете по Вашему собственному опыту, насколько тревожным является положение, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы. Генералу Эйзенхауэру очень желательно и необходимо знать в общих чертах, что Вы предполагаете делать, так как это, конечно, отразится на всех его и наших важнейших решениях…

Я буду благодарен, если Вы сможете сообщить мне, можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые другие моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть. Я никому не буду передавать этой весьма секретной информации, за исключением фельдмаршала Брука [17]и генерала Эйзенхауэра, причем лишь при условии сохранения ее в строжайшей тайне. Я считаю дело срочным.

6 января 1945 года» [18].

Закончив писать сообщение, Черчилль вызвал к себе личного адъютанта и распорядился:

– Вот что, Томми… Отнеси это письмо в шифровальный отдел. Пусть немедленно отправят его Сталину.

– Слушаюсь, господин премьер-министр, – отвечал офицер и быстрым шагом направился к двери.

Все шифротелеграммы, отправленные Уинстоном Черчиллем, направлялись через посольство – наиболее быстрый и надежный путь передачи информации. После расшифровки сообщения оно передавалось Иосифу Сталину посыльным. В случае особой важности шифротелеграмма могла быть передана британским послом Арчибальдом Кларком Керром [19].

– И еще вот что, Томми, – задержал премьер-министр адъютанта у самых дверей. – Пусть Арчибальд лично вручит это письмо Сталину.

7 января 1945 года. Неожиданная просьба

Открыв форточку, Иосиф Сталин проветрил кабинет от застоявшегося табачного дыма и вернулся к столу, на котором была разложена оперативная карта Первого Белорусского фронта. Красными жирными линиями были отмечены позиции, занимавшие рубежи по реке Висла от Сероцка до Юзефува, при этом на ее западном берегу несколько передовых подразделений продолжали удерживать важные плацдармы близ Тулы и Магнушева.

Первому Белорусскому фронту под командованием маршала Георгия Константиновича Жукова противостояла немецкая девятая армия, усиленная четвертой танковой армией.

Варшавско-Познанская операция намечалась на двадцатое января. В задачу наступления входило: расчленить немецкую группировку, а затем уничтожить ее. Силами пяти армий и гвардейского конного корпуса планировалось с Магнушевского плацдарма, выступающего острым клином в немецкие позиции, ударить в направлении Кутш и Познань. И усилить главный удар наступательным эшелоном. Вспомогательные удары (двумя армиями и седьмым гвардейским конным корпусом), что должны были поддержать главное направление, будут исходить с Пулавского плацдарма в направлении городов Радом и Лодзь. А еще через четыре дня сорок седьмая армия и первая армия Войска Польского должны провести наступательную операцию севернее Варшавы и при взаимодействии с шестьдесят первой армией и второй гвардейской танковой армией уничтожить немецкую варшавскую группировку и овладеть Варшавой.

Операция была разработана Ставкой до мельчайших деталей. В ней должны были принять участие свыше одного миллиона человек. Оставалось только подтянуть поближе к переднему краю поотставшие резервы, на что требовалось некоторое время.

Неожиданно в комнату, как всегда неслышно, едва ли не кошачьим шагом вошел Александр Поскребышев [20].

– Пришел посол Великобритании Арчибальд Кларк, – произнес секретарь, заставив Сталина оторвать взор от карты, разложенной на столе. – Хочет передать вам лично срочную шифрограмму от Черчилля.