Талисман десанта - Сергей Зверев Страница 9

– Надо что-то делать, – задумалась Даринка. – Вы поможете мне, станете моим переводчиком?

– Могу попытаться, но, боюсь, спорить с ним бесполезно. У него зеленая чалма, и мои офицерские погоны – ничто по сравнению с ней.

– И все же… – Даринка решительно двинулась к собравшейся толпе, пробралась к старику.

Тот гневно посмотрел на нее и смерил взглядом полицейского, тот сразу же «потух». Затем последовала гневная тирада. Старик явно призывал односельчан не верить всему, что может сказать Даринка. Но она все же сказала:

– Мы пришли помочь вам, приехали спасти вас и ваших детей. Я могу показать бумаги и разрешения, выданные вашим правительством…

Полицейский стал переводить, но старик простер руку, останавливая его, тот замолк. И тут молодая женщина в парандже покрепче сжала руку сына и свободно заговорила на чистейшем английском:

– Меня зовут Мириам, я дочь этого уважаемого человека. Он хочет, чтобы для односельчан ваши слова переводила я, а не полицейский. Вы согласны?

Даринка и представитель власти опешили. Услышать из уст забитой провинциалки идеальный в литературном отношении английский было так же неожиданно и нереально, как обнаружить на берегу здешней речушки загорающих топлес мусульманок в стрингах, попивающих в компании своих бойфрендов пиво и джин-тоник.

Даринка почувствовала, как полицейский за ее спиной спешит покинуть толпу. Кое-где среди людей маячили головы сотрудников миссии, и это обстоятельство обнадеживало.

Пока Даринка выходила из ступора, Мириам тихо произнесла, обращаясь к ней одной:

– Я училась на Западе, окончила университет. Я не верю в то, что буду вам переводить… – Женщина осеклась, седобородый отец в чалме гневно посмотрел на нее.

Даринке второй раз пришлось выслушать историю о том, как коварные западные правительства решили извести мусульман отравленными инъекциями и продуктами. Но, переводя слова отца, Мириам умудрилась, вкрапливая короткие фразы, рассказать Даринке и историю своей жизни. О том, как она вышла замуж за местного бизнесмена, как уехала с ним на Запад, окончила университет в Эдинбурге. Муж пару лет назад погиб в автокатастрофе. Согласно завещанию, Мириам повезла хоронить его на родину. А после похорон отец-фанатик просто не отпустил ее с сыном назад в Европу. На время Мириам пришлось приостановить рассказ – отец уже подозрительно стал прислушиваться к ее словам. Даринка приподняла ладонь. Вся толпа притихла. Часть селян смотрела на сербку с ненавистью, часть – с надеждой.

– Хорошо, я все поняла, – Даринка старалась, чтобы голос звучал мягко и ласково. – Мы уважаем ваши законы и традиции, чтим вашу веру. У мусульман и христиан один Бог. Кто-то, кто хочет поссорить нас, распустил нелепые слухи о нашей миссии. И я сейчас докажу вам, что этот уважаемый старик заблуждается.

Мириам перевела. Старик скептически ухмыльнулся в седую бороду. Мол, всякий преступник пытается выгородить себя, придумает оправдание, выкручивается. Даринка предложила вместе со стариком и другими уважаемыми людьми направиться в палатку, где делали вакцинацию. Уже прошедшие ее подтвердили, что ампулы врач доставала из этой самой коробки.

– Выберите сами ампулу и шприц, – предложила Даринка старику.

Потомок пророка понял, что попал в западню, но дороги назад у него не было. Он перебирал ампулы, звенел ими, глядел на свет. Наконец протянул Даринке.

– Скажешь всем, что ампулу выбрал твой отец, – обратилась сербка к Мириам, – и пусть другие старейшины подтвердят это людям.

Даринке удалось взять ситуацию под контроль; она устроила неплохой спектакль, а ведь до подобных действ охочи во всем мире. Телесериалы были недоступны жителям глухого селения, а потому они с удовольствием следили за разыгрывавшимся на их глазах реалити-шоу.

Сербка при всем честном народе вколола себе вакцину в руку, после чего проглотила пригоршню сахара-песка, съела ложку муки и запила это все минералкой из груза гуманитарки. А напоследок пообещала, что миссия задержится в поселке на несколько дней, чтобы все могли убедиться: ни она сама, ни кто-либо из селения не умрет.

Старик почувствовал, что упустил инициативу. Толпа в своем большинстве перешла на сторону медиков из миссии «Врачи без преград». Сербка решила добить обладателя зеленой чалмы. Не потому, что не любила религиозных фанатиков, а из чувства женской солидарности – рассказ Мириам поразил ее до глубины души.

– Кто не хочет проходить вакцинацию прямо сейчас, может этого не делать, – заявила Даринка. – Каждый все равно получит свою часть гуманитарной помощи. Завтра ждем вас снова.

Глаза Мириам блестели благодарностью, когда она перевела это. Толпа, забыв о потомке Мухаммеда, бросилась к поддонам. Вскоре крестьяне тараканами расползлись по своим домам, унося на себе мешки, картонки, стиральный порошок и упаковки с минералкой. А Мириам, схватив сына на руки, успела шепнуть Даринке:

– Дайте знать обо мне и моем сыне в британском посольстве. Пусть вытащат нас отсюда.

Старик остался стоять рядом со своей дочерью и внуком, с ненавистью глядя на трейлеры и флаг гуманитарной миссии. Вокруг них по площади бегали детишки с туго надутыми презервативами.

– Ты молодец, Даринка, – похвалил свою сотрудницу ирландец Ирвинг. – Я уж думал, что нам придется несладко. Приглашение в закрытый паб по возвращении в Исламабад остается в силе. За угощение плачу я, и это не обсуждается.

– Не откажусь, мистер Ирвинг, – согласилась Даринка.

– А пока мы все заслужили отдых до утра. Могу предложить вам с братом распить бутылочку виски в моем трейлере. Снять напряжение не помешает.

– И я это слышу от медика! – засмеялась Даринка. – Вы же знаете, что вакцина и алкоголь несовместимы. Мне нельзя пить три дня. Даже если у меня завтра просто поднимется температура или появится аллергическая сыпь, жители поселка сперва линчуют всех в нашей миссии, а потом начнут готовиться к массовым похоронам.

Наступили сумерки. В поселке слышался лай собак, блеяние овец. Местные жители старались не выходить на площадь, где расположились лагерем европейцы. Если кому и нужно было пересечь ее, то человек шел окружным путем, с опаской издалека посматривая на светящиеся окна жилых трейлеров, прислушиваясь к тарахтению передвижной электростанции.

Ирвинг в одиночестве потягивал виски и тупо пялился в экран плеера, просматривая недавно присланные женой любительские съемки празднования дня рождения дочери. В больших наушниках на его голове звенел смех детей.

Окно трейлера Йовановичей светилось сразу тремя цветами – вместо занавески в нем использовался сербский флаг. Даринка сидела на узкой тахте, поставив рядом с собой компьютер.

– Роуминг есть, но хреновый, – говорила она, щелкая клавишами. – Сейчас все и узнаем.

– Мы играем с огнем, – в очередной раз предостерег сестру Милош. – Продолжать работу, когда находишься на грани провала, слишком рискованно. Ну почему ты отказалась от эвакуации, когда неделю тому назад «центр» предложил нам уходить из Исламабада?