Строптивая мишень - Татьяна Полякова

* * *

— Ну что тебе стоит? — заявила Наташка. Янеопределенно кивнула, не испытывая желания соглашаться.

— Я ведь не прошу тебя спать с ним, — нахмуриласьона. — Встретишь человека, проводишь в гостиницу, поужинаешь с ним, чтобон не чувствовал себя совсем заброшенным, и все.

Я опять кивнула, уставившись в противоположный угол комнаты:там не было ничего интересного.

— Идет? — спросила Наташка. Я пожала плечами:

— Мне что-то не хочется.

— Ну, знаешь ли… Гера нам голову оторвет…

— Тебе, — поправила я.

— Конечно! — разозлилась Наташка. — Вроде быэто и тебя касается.

— А вроде бы и нет, — ответила я, продолжая злитьее Бог знает зачем.

Наташка плеснула в высокий стакан водки, выпила и повертеластакан в руке.

— Много пьешь, — вздохнула я.

— Не у всех нервы железные… Ладно. Давай по — доброму.Парня надо встретить — это моя обязанность, так?

— Так, — вздохнула я, делая вид, что угол комнатыменя все еще занимает.

— Я не могу, потому что идти с таким украшением подглазом неприлично. Окажи любезность, сделай это за меня. — Она разозлиласьпо-настоящему, поэтому добавила:

— В конце концов, ты мне многим обязана.

Это была святая правда. Я кивнула.

— Не заводись. Встречу я его, встречу, и в гостиницуотвезу, и даже поужинаю.

Я отпила глоток, повертела стакан в руке, как только чтоНаташка, и щелчком подтолкнула его по блестящей поверхности стола. Нерассчитала: стакан упал, правда, не разбился.

— Что? — настороженно спросила Наташка, следя замоими действиями.

— Ничего. Нервничаю.

— Ты не умеешь нервничать. Ты железная. Железобетонная.Тебе на все наплевать. Ты все можешь, ты никого не боишься.

— Это что, сеанс аутотренинга? — поинтересоваласья.

— Вроде того.

— Неважно у тебя получается.

— Как умею.

— Когда он приедет? — вздохнула я.

— Около шести. Документами его Валерка загрузит, а твоедело — гостеприимство.

— Отлично, — сказала я, поднимая стакан спола. — Ты останешься?

— Хотелось бы. Мешать не буду?

— Ты мне никогда не мешаешь, — сказала я. — Ятебя люблю. Это я так, на всякий случай. Становлюсь сентиментальной, каквидишь. Трещина в железобетоне.

— Часа в четыре тебе надо быть в офисе.

— Хорошо, — я кивнула и пошла из комнаты.

— Поезжай на моей машине, — добавила Наташка мневслед.

В офисе царила тишина, близкая к могильной. Я прошла покоридору, насвистывая.

— Я здесь, — крикнул Валера из-за двери. Ятолкнула дверь ногой, просунула голову в его кабинет и лучисто улыбнулась.

— Привет, — сказал он. — Как Наташкин глаз?

— Хуже не бывает.

— Он сексуальный маньяк.

— Не-а, это она хоть кого доконает.

— Тебе лучше знать.

— Я подожду в кабинете, — с легкой заминкойсообщила я и пошла дальше.

В кабинете ничего не изменилось. Я огляделась с порога,прошлась, рассмотрела фотографии на каминной полке (камин был электрическим, новыглядел почти настоящим). Никаких эмоций. Сплошной железобетон. Я села вкресло, закинула ноги на стол и стала разглядывать потолок. И размышлять.Ничего заслуживающего внимания в голову не приходило, что неудивительно. Моедело — ждать. Я перебирала мысли, точно хлам на чердаке, силясь зацепиться зачто-то и удостоиться озарения. Не получалось.

В дверь офиса позвонили.

— Ты откроешь? — крикнул Валера.

— Открою, — ответила я, нажимая кнопку. Потомвстала, расправила плечи, нацепила на лицо лучезарную улыбку и пошла встречатьгостя.

— Здравствуйте, — улыбнулся он, целуя мнеруку. — Вы Наташа, я угадал?

Черта лысого… угадал не угадал, какая разница?.. Ладно,будем считать, что угадал, терпеть не могу пускаться в объяснения, да и лень.

— Да, — ответила я. — Прошу вас…

Мы с гостем прошли в кабинет, и я позвала Валеру.

— Валера, это Аркадий Юрьевич. Валера познакомит вас совсеми бумагами. — Я с облегчением удалилась. Вернувшись к камину, села впрежней позе и опять уста вилась в потолок. Аркадий Юрьевич занимал меня мало.Но Наташка права: Гера снимет с нас голову, если мы упустим этого типа. Может,не в буквальном смысле, но… Мы сами прекрасно понимали: дела фирмы должны идтипо заведенному порядку, хотя бы внешне.

Знакомство с документами заняло довольно много времени.Где-то ближе к семи мы с Аркадием Юрьевичем вновь стояли друг против друга,сияя улыбками. Кажется, он был доволен. А про меня и говорить нечего.

— Я заказала вам номер в гостинице.

— Вы не откажетесь со мной поужинать?

— С удовольствием.

Он мне нравился. Милый, веселый и неглупый. Внимательныеглаза, ранняя лысина. Наверное, хорошо знает свое дело. Женат. Двое детей.

Выпив шампанского, мы перешли на «ты». Я расспрашивала о егородном городе, а он охотно рассказывал. О делах ни слова. Ему это понравилось,и мне тоже: я в делах ничего не смыслила.

Ужинали мы основательно и приглядывались друг к другу неторопясь. Чем больше я приглядывалась, тем больше он мне нравился. Нормальный,в меру увлеченный своим делом человек, умеющий радоваться хорошему вечеру итому, что он кому-то интересен. Мне бы, дуре, ценить. Не так много людей вокругвызывают во мне при ток положительных эмоций.