Русская сила графа Соколова - Валентин Лавров

Замечательному человеку,

выдающемуся ученому-медику, академику,

профессору Виктору Михайловичу РОШКОВСКОМУ

посвящается

Великий Л. Н. Толстой закончил работу над «Войной и миром» в 1868 году. После этого он долго не принимался ни за какое литературное произведение. Но в начале 1870 года у писателя родилось желание писать роман, героями которого были бы люди, одаренные характерами русских богатырей. Лев Николаевич даже сделал некоторые заметки к роману, рукописи которых сохранились.

Замысел, полагаю, весьма соблазнительный. Ведь именно поступки былинных героев, как и вообще людей могучих, приводили Толстого в восторг.

По разным причинам книга эта написана не была. А жаль! Ведь нет нужды говорить, что книга эта была бы прекрасной.

Но по странному совпадению именно летом 1870 года родился замечательный русский богатырь — граф Аполлинарий Соколов, который стал героем нескольких моих книг, как и этой, которую вы, дорогой читатель, держите сейчас в руках.

Пожалуй, нет нужды объяснять, почему к очередным приключениям знаменитого графа Соколова я подверстал свою книгу «Русская сила». Они обе написаны на историческом материале, их герои — легендарные богатыри.

Полагаю, что эти книги полезно дополняют друг друга.

Во всяком случае, хочется верить: «Русская сила графа Соколова», как и предыдущие мои книги, найдет самый широкий круг читателей. Более того, поможет многим людям обрести здоровый образ жизни и богатырскую силу.

Мне неоднократно приходилось слышать от различных спортсменов — от хоккеистов и футболистов до боксеров и борцов, — что они используют в своей подготовке упражнения из арсенала героев этой книги.

Надеюсь, что, раскрыв эту книгу, вы ее прочтете на одном дыхании. И сколько бы ни было вам лет, пусть эти страницы разбудят ваше желание стать сильнее, крепче здоровьем, хладнокровнее и мужественнее.

В любом возрасте забота о своем здоровье, о своей умственной, нравственной и физической силе — дело первостатейной важности. Любознательный читатель найдет для себя немало любопытного не только о знаменитых людях, отличавшихся фантастической силой, но узнает много нового о тех истоках, откуда вышла современная тяжелая атлетика.

Эта нашумевшая в свое время история началась для графа Соколова памятным утром 8 апреля 1912 года.

На Большой Ордынке царило небывалое многолюдье. Здесь, под звон колоколов, заканчивалась торжественная служба. Освящали новый храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы при Марфо-Мариинской обители. Парчовые облачения духовных иерархов, военные мундиры с золотом эполет и орденов, важные сановники, роскошные дамы — все самое знатное и влиятельное Москвы и Петербурга собралось во дворе святой обители.

В центре этих событий была настоятельница обители — стройная сорокавосьмилетняя великая княгиня Елизавета Федоровна с красивым величественным лицом. Она, вопреки ложному мнению многих, приняла не монашеский постриг, но обет послушания. Всех поражало ее элегантное одеяние — длинное платье из грубой шерсти светло-жемчужного цвета, белый льняной платок, охватывавший лицо, — апостольник, большое белоснежное покрывало, спадавшее строгими складками, а на груди — кипарисовый восьмиконечный крест. По Москве ходил слух, что эскизы ее изысканного облачения выполнил знаменитый художник Михаил Нестеров.

Для людей близких Елизавета Федоровна была просто Эллой, по рождению принцессой Гессен-Дармштадтской, вдовой московского губернатора великого князя Сергея Александровича, убитого террористом Каляевым.

Минуло ровно два года, как состоялось посвящение великой княгини в настоятельницы устроенной ею обители милосердия. И вот новое торжество.

Среди самых почетных гостей был и граф Соколов. Именно к нему во время службы приблизилась девушка — одна из восемнадцати, тоже принявших обет служения, — и сообщила, что Елизавета Федоровна после чая просит графа заглянуть в ее келью:

— Есть приватный, весьма важный разговор. Разговор состоялся и весьма удивил сыщика. Прощаясь, он заверил:

— Обещаю вам, Елизавета Федоровна, что сделаю все возможное, все, что в силах моих.

Своих слов граф на ветер не бросал.

Ближе к вечеру в квартире Соколова раздался телефонный звонок. Гений сыска узнал голос московского губернатора Джунковского. Он был давним приятелем Соколова и однополчанином. Джунковский с улыбкой сказал:

— Давно мы хотим собраться вместе, отдохнуть за столом. Жизнь уходит, а мечта наша бледнеет…

Соколов немного помедлил, раздумывая. Он сказал:

— Нынче вечером я еду в Мытищи, в свою усадьбу… Владимир Федорович, приезжай, пожалуйста! Отдохнем в тиши.

Джунковский обрадовался:

— Вот и хорошо! Я приеду к тебе завтра к ужину. Только давай без оркестра и ливрейных слуг, попросту.

* * *

Владимир Федорович Джунковский — личность замечательная. Его отец был генерал-майором. Джунковский-младший получил образование в весьма привилегированном Пажеском корпусе. Служил в лейб-гвардии Преображенском полку (как некогда и Соколов). С декабря 1891 года был зачислен адъютантом московского генерал-губернатора Сергея Александровича. С августа 1908 года назначен московским губернатором.

Джунковский оказался на редкость толковым и трудолюбивым организатором, что на нашей земле случается не часто.

Его отношение к Соколову было самым сердечным, лаже восторженным. Однако на сей раз визит к другу имел некую подоплеку…

Знаменитый на всю Россию гений сыска граф Соколов сидел на террасе своей мытищинской усадьбы. Вечерело. Ясное солнце медленно садилось за дальним лесом. Его лучи преломлялись в цветных стеклах и фантастическими узорами ложились на белоснежную скатерть.

Джунковский прикатил на служебном авто. Губернатор был на редкость обаятельным человеком — крепкий в плечах, со спокойным и мужественным лицом, которое весьма красили пышные усы.

Прежде чем приступить к делу, говорили о вещах злободневных, но отвлеченных: о большевистской провокации на Ленских приисках, закончившейся грабежами, стрельбой и трупами; об очередном скандале в Государственной думе, который устроил известный Марков-2, крикнувший с трибуны: «Русский народ в его массе не желает стать рабом иудейского паразитного племени», за что был исключен на пятнадцать заседаний; о печальном известии — гибели «Титаника», шедшего в Нью-Йорк. Одной из жертв стал знаменитый скрипач Вениамин Казарин, в свое время помогавший раскрыть в Саратове гнездо террористов.