Колыбельная Кассандры - Эля Хакимова

Часть I Глава 1

Полупустая комната с малочисленной испуганной мебелью и при дневном свете производила удручающее впечатление бесцветной сиротливостью. Ночью она вообще казалась филиалом заброшенного кладбища. Давно пустовавший дом изредка служил временным пристанищем для транзитных путешественников. В случаях, когда им не повезло со знакомыми или отдаленными родственниками в этой богом забытой деревне.

Кассандра привыкла к съемным квартирам, сохранившим от временных жильцов скомканные салфетки, ворохи старых газет и толпы пыльных призраков. Вчера, осматривая комнату в утомленном свете закатного солнца, она нахмурилась, только когда заметила скучный блин офисных часов с отвалившейся минутной стрелкой. Это ей кое-что напомнило. Однажды у нее был однорукий хронометр. Старинный, едва не прошлого века агрегат, с облупленной «золоченой» инкрустацией, рыночными гирьками вместо родных отвесов и косолапыми трубочистами. Тот ветеран посеял стрелку часовую.

Воспоминание не из приятных. Однако раздражало другое. Шагнув к стене, она сняла пластиковую коробку и вынула батарейку, мерное «тик-так» умолкло. Через минуту густая тишина разбавилась хаотичными звуками. Костлявый стук ветки в оконное стекло. Шелест тяжелого от зрелого лета плюща, увивавшего стену снаружи. Тревожные вскрики птиц.

Удовлетворенно кивнув, гостья вернулась к продавленной софе и устало вытянула ноги на тускло-желтый столик с бледными кругами от стаканов. Открывая бутылку, она от души понадеялась, что до завтра для всех умерла.

Настойчивый звонок бесцеремонно прервал тяжелое забытье. Допотопный, еще с диском вместо клавиш, телефон разрывался громоподобной трелью гомеровской сирены. Отодрав от подушки голову, тридцатилетняя Кассандра Сент-Джонс дотянулась дрожащими пальцами до трубки. Автоматной очередью оттуда пошла взволнованная речь констебля Мофли. Разлепив веки, Сент-Джонс взглянула на электронный циферблат ручных Casio. Какого черта этому идиоту понадобилось в два сорок пять ночи?

— …жно дозвониться, инспектор Джонс, — на расстоянии вытянутой руки слова хотя бы можно разобрать. — Срочно выезжайте, мы ждем вас. Доктору Элдену позвонили, он будет… Уже подъехал!

— Ничего не трогать. — Сент-Джонс говорила так глухо, что на той стороне возникли сомнения, туда ли дозвонились. — Скоро буду.

Отряхивая голову от ночного кошмара, она скинула ноги с линялой кушетки. Щиколотка стукнулась о деревянное ребро, заботливо подставленное журнальным столиком. Возмущенно зазвенели стакан и бутылка.

Плохо. Очень плохо. Слишком долго обходилась без сна, позарез надо выспаться. Раз без обуха спиртного заснуть невозможно, пришлось напиться в одиночестве, а здесь такая буча… Впрочем, кому какое дело до ее проблем со сном.

Кассандра бросилась одеваться, впотьмах отыскивая одежду и чертыхаясь. Довольная круглая луна освещала комнату через окно. Черные пятна скользили по голым стенам. Тень металась, как встревоженный паук в банке. Длинные руки и ноги змеились, повторяя движения. Ну вот, готова всего через одну тошнотворную минуту. У самых дверей вспомнила про блокнот и повернула обратно. Но тут…

Она давно привыкла к потусторонним шумам, морально готова была к глюкам, но такого не ожидала. Закрыв глаза, досчитала до пяти, открыла и снова увидела, что стоит на краю пропасти с уже занесенной над бездной ногой. Затхлая пыль моментально заполнила рот вместо слюны. Она опять закрыла глаза, повернулась на сто восемьдесят градусов и вышла. К черту блокнот.

Через полчаса новый инспектор деревушки с весьма символичным названием Полпути уже ехала на место преступления. Горячо надеясь, что это всамделишный криминал, а не спасение кошки, залезшей на дерево, или бескровная драка забулдыг в местном пабе. С тех пор, как ее перевели в глушь из Большого Города, жизнь остановилась и преступники вымерли.

Сволочь этот капитан. Из убойного отдела, где раньше пахала Сент-Джонс, ее сослали сюда не без его помощи. Вот же гад! Мы будем скучать без тебя, Сент-Джонс, ты настоящий мужик! Подонок. Сначала шантаж, потом «будем скучать». Всем широко известно, как именно ее называли за глаза. Железная челюсть. Гончая. Настоящая Сука. Отдам все зубы, что они устроили грандиозную попойку в честь перевода.

Как только она сошла с поезда, подоспел острый приступ основательно забытой астмы. Так, прямо с вокзала она попала к доктору Элдену. Удачно для знакомства, ничего не скажешь…

«Это у вас впервые?» — спросил тот, бережно передавая ингалятор. Какая к черту разница, с тоской простонала она мысленно. Беда не приходит одна.

«Занятно. Знаете, есть такое народное поверье. Увлекаюсь фольклором, так, для себя — извинился он. — Астма — это болезнь „бессмертных“. Рыцарей, которые предназначены для службы королю Темного Двора. Еще до рождения они вдохнули иной воздух. Поэтому наш, человеческий, им не подходит».

Местный доктор, высоченный пожилой господин, счастливый обладатель пышных бакенбард и благородных бровей опереточного отца, с нескрываемым добродушием взирал на свежеиспеченную пациентку. Он имел вид человека, давно уже ничему не удивлявшегося, но который тем не менее искренне жаждет и готов удивляться постоянно.

Заметив его снисходительную улыбку, Кассандра едва не передернула плечами, но сдержалась. Рядом с доктором даже злобная королева гоблинов чувствовала бы себя всего лишь раскапризничавшимся от легкой простуды ребенком. А растрепанная, щуплая и угловатая как подросток пациентка и без того выглядела просто девчонкой.

Впрочем, доктор Элден мог смотреть свысока почти на всякого, таким гигантским ростом и величественной осанкой он обладал. Существенную роль в создании благородного образа играли старомодный костюм-тройка, цепочка от часов, которая поблескивала на внушительном животе, и сбитая трость из американской вишни с янтарным набалдашником в виде черепа.

Никто бы не сказал, как сильно поразил доктора вид хрупкого тела. Судя по следам, за короткую жизнь оно перенесло огонь, воду и медные трубы. И еще массу испытаний, избиений, травм. Сколько шрамов, бедная девочка, сколько боли.

Поведение девушки, поза прирожденного бойца, сжатые кулаки ясно иллюстрировали решимость отразить удар или нескромный вопрос. А также предупредить готовый сорваться возглас жалости или сострадания. Мудрый доктор деликатно покряхтел, изображая старческий скрип изношенной мебели.

Кассандра плевать хотела на то, какое впечатление произвела на доктора. Сначала унизительное внутреннее расследование, затем ссылка в место, которое кишмя кишит сумасшедшими. Даже самые приличные из них выглядят слабоумными, как этот коновал, например.

«Вовремя» освободилось место начальника полицейского участка в этом захолустье, а Кассандра имела несчастье когда-то родиться именно здесь. Пометку в личном деле сочли достаточным основанием для того, чтобы прежний владелец кабинета, забитого удочками и другими принадлежностями для рыбной ловли, передал дела новому инспектору.