Багет в багровых тонах - Сара Фокс

Глава 1

Утреннее солнце блестело на океанских волнах. Я ненадолго задержалась на пляже: оглядела расположившиеся в отдалении острова Сан-Хуан, сейчас представлявшие собой неясные зеленоватые формы. Всего в метре от меня волны мягко касались песчаного берега, на небе – ни облачка. Сегодня на полуострове Олимпик нас снова ждет хороший, погожий денек.

Мне хотелось скинуть мои зеленые «конверсы» и помочить ноги в океане, но я и так провела на пляже слишком много времени. Надо идти в закусочную, где я работаю, – в «Флип Сайд». И не то чтобы мне не хотелось. Нет, я люблю наш маленький ресторанчик, люблю болтать с посетителями, подавать им наши вкуснейшие блинчики, вафли и все остальное, что едят на завтрак. Мне очень повезло: свою работу я люблю, и порой мне бывает трудно поверить, что закусочная теперь действительно моя.

Пару месяцев назад умер Джимми, двоюродный брат моей бабушки. Он завещал мне свой дом, находящийся здесь же, на берегу океана, и «Флип Сайд». У меня тогда как раз был отпуск (я работала помощником адвоката в Сиэтле). Джимми лежал в больнице с двусторонним воспалением легких, а я присматривала за «Флип Сайдом». После его смерти я долго не могла понять, как мне быть: вернуться на работу и к привычной жизни в Сиэтле или же переехать сюда, в маленький городок Уайлдвуд-Ков.

Выбор был непростой, и на то было множество причин, но сейчас я понимаю, что все сделала правильно. Я вернулась в Сиэтл, написала заявление об увольнении и начала собирать вещи. Я приехала в Уайлдвуд-Ков через несколько недель и ни разу еще не пожалела, что решила перебраться в этот городок.

Каждый день я вижу океан, вдыхаю свежий соленый воздух и пять дней в неделю приветствую гостей – новых и уже знакомых – в стенах «Флип Сайда». Конечно, порой я устаю, но в целом все очень здорово. Работая в закусочной, я легко сошлась с местными жителями и уже успела обзавестись парочкой хороших друзей.

Сейчас середина июня, и к нам, помимо завсегдатаев, заходит много новых людей. В самом разгаре туристический сезон, а значит, работы у нас хоть отбавляй. Еще не было шести утра, и на пляже – никого, кроме одного человека, выбравшегося на прогулку, да пары собак, шлепающих лапами по отмели. Но совсем скоро из своих жилищ на пляж выберутся и туристы, и местные.

Шумели волны, я шла по пляжу и улыбалась, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Прогулка по Уайлдвуд-Ков-Бич – лучшее начала дня. Сюда я приезжала еще в детстве, когда мы летом с семьей навещали родственников.

Приблизившись к закусочной, я сошла с песка и оказалась на асфальтированной дорожке набережной, огибавшей наш городок со стороны океана. «Флип Сайд», как и некоторые другие магазинчики и кафе, находился прямо у набережной, так что наши посетители могли насладиться великолепным видом на океан. Подходя к закусочной, я все еще улыбалась, но вскоре улыбка моя померкла.

Мне стало не по себе. Я перешла на бег и остановилась у наших окон. По стеклам, словно кровь, стекала красная краска, огибая те места, где были выведены огромные буквы. «Позор» – виднелось на одном окне; на другом – «тошниловка». Я в ужасе уставилась на надписи и стекающую краску, совершенно не понимая, что можно сделать, а через пару секунд мной овладел самый настоящий гнев.

Я открыла входную дверь и кинулась внутрь. В основном зале никого не было, свет не горел. Освещали его только солнечные лучи, кое-как проникавшие через окна, но вот в кухне свет был. Почти вприпрыжку я кинулась к двери на кухню и оказалась во владениях нашего повара – Ивана Камински. Крупный, мускулистый и покрытый татуировками Иван уже вовсю работал, вместе с ним – его юный помощник Томми Парк, нарезавший бананы и клубнику.

– Вы видели окна? – воскликнула я. На мгновение мне показалось, что из ушей у меня сейчас повалит пар.

Иван нахмурился. Ответил мне Томми:

– Нет, мы зашли через заднюю дверь. А что с окнами?

– Все изрисовали.

– Опять? – спросил Томми с изумлением.

Дней десять назад те же самые надписи появились на окнах у заднего выхода закусочной. Уже тогда я примерно догадывалась, кто это хулиганит.

– Ида, – мрачно проговорил Иван, и я кивнула.

– У нее что, крыша поехала? – спросил Томми.

Иван вытер руки полотенцем, а затем вышел из кухни. Я последовала за поваром, Томми за мной. Оказавшись снаружи, мы втроем уставились на покрасочные работы:

– Ничего себе! Да она сумасшедшая! – воскликнул Томми.

Я тяжело вздохнула. Гнев мой поутих. Конечно, вся ситуация меня страшно раздражала, но от злости я больше не кипела.

– Она работала тут несколько лет назад, а потом ее выгнали – поймали на краже. А теперь она считает, что я виновата, что ее племянник угодил за решетку.

А ведь там ему самое место. Но Иду это не интересовало.

– У нее явно не все дома, – Томми покачал головой.

– И ее это очень злит, – ответила я, глядя на Ивана.

Наш стриженный под машинку, накачанный, татуированный и вечно смотрящий исподлобья повар всегда производил впечатление, мягко говоря, не самого дружелюбного малого. Сейчас же он выглядел так угрюмо, что я бы, наверное, перепугалась не на шутку, если бы была на месте Иды.

– Надо все отмыть, пока краска не засохла, – сказал Иван.

– Cхожу за водой и моющим средством, – откликнулась я, смирившись, что первую половину дня мне придется провести, оттирая эти мерзкие слова.

– Томми, можешь пройтись вокруг закусочной – вдруг она еще где-то оставила свой след, – попросила я.

– Легко, – Томми завернул за угол, а я последовала за Иваном внутрь здания.

– Одолжишь мне Томми на некоторое время?

– Конечно. Я тоже помогу.

– Не надо. Ты иди обратно на кухню, а мы с Томми все отмоем, – ответила я.

Иван кивнул и скрылся за дверью, ведущей на кухню. Я же проследовала по коридору к кладовке. Там я взяла красное пластиковое ведро, моющее средство и какие-то тряпки. Я стояла у раковины и наливала в ведро теплую мылящуюся воду, когда в дверях появился Томми:

– Больше никаких следов Иды.

– Ну хоть так, – я закрыла кран и вытащила ведро из раковины.

Томми поспешил на помощь и принял у меня ведро. Мы вышли на улицу, и я сделала несколько фотографий изрисованных окон на свой телефон. Произошедшее надо задокументировать. Надо было опять сообщить шерифу – какое-то время назад я уже жаловалась на похожее происшествие. Правда, все, что он сделал, – это составил отчет. Надеюсь, на этот раз он сможет принять меры. Беда в том, что никаких доказательств, что надписи – дело рук Иды, у меня нет.