Розы для киллера - Наталья Александрова

Часть первая

Ранним зимним утром скромно одетая женщина средних лет шлапо одному из тихих переулков в центре Санкт-Петербурга, где располагаются офисыкрупных фирм, определяющих финансовое лицо северной столицы. Неподалеку отподъезда красивого, хорошо отремонтированного особняка она на секундузадержалась и бросила в мусорный ящик, привинченный к стене, плотныйполиэтиленовый пакет. Охранник, — в этот ранний час подремывавший на своемпосту возле телевизионных мониторов, не обратил на женщину ни малейшеговнимания. Тем временем она свернула на соседнюю улицу, зашла в подворотню иподнялась по грязной, пропахшей кошками лестнице на шестой этаж.

Площадка шестого этажа была непосещаема — на нее выходилатолько дверь нежилого чердака. Зато с этой площадки, из маленького, давно немытого оконца открывался прекрасный вид на богатый подъезд с охранником ителекамерой.

Женщина присела боком на подоконник и прислонилась спиной кстене, чтобы было удобнее ждать. Ждать она собиралась долго — столько, скольконужно. Ждать она умела.

Прошел час-другой, время приближалось к девяти. Женщина чутьпошевелилась, разминая затекшие суставы, достала из хозяйственной сумки чистуютряпочку и протерла пыльное стекло, чтобы лучше видеть подъезд напротив. Затемона достала из той же сумки небольшую плоскую коробку с кнопкой — пультдистанционного управления.

Переулок оживал — появлялось все больше прохожих, все большедорогих машин останавливалось у тротуара.

Вдруг женщина насторожилась — недалеко от подъезда, закоторым она следила, остановилась черная сверкающая «Ауди-8». Дверцыраспахнулись, выскочили два подтянутых бритоголовых охранника, помогли вылезтина свет Божий невысокому одышливому толстяку. Толстяк маленькими шажками двинулсяк подъезду фирмы, телохранители, внимательно оглядывая переулок, шли рядом сним — один чуть впереди, другой чуть сзади.

Вот толстяк поравнялся с ящиком для мусора… Настал тот миг,которого все утро ждала скромно одетая женщина. Она нажала кнопку на пульте ичуть приоткрыла рот, так учил ее муж: при этом тебя не оглушит грохот взрыва.Конечно, она находилась далеко от эпицентра, но рвануло так, что этажом нижевылетели стекла, и на какое-то время в переулке наступила удивительная тишина —после взрыва все другие звуки стали совершенно не слышны. Но это было потом,мгновением позже, а сначала внизу вспух громадный багровый шар, поглотившийтолстяка и его охрану. Когда пламя погасло и дым от взрыва рассеялся, натротуаре остались только куски изувеченных, обгорелых тел. Вокруг кричалиперепуганные женщины, ставшие невольными свидетелями трагедии; собиралась толпа— она испуганно держалась в стороне от места взрыва, но любопытство иболезненная страсть людей глазеть на чужую смерть и кровь тянули к месту трагедииновых и новых зевак.

Скромно одетая женщина внимательно осмотрела переулок,удовлетворенно кивнула, спрятала пульт управления в хозяйственную сумку инеторопливо спустилась во двор. Вышла она из двора в другие ворота, оказавшиесядостаточно далеко от рокового переулка, и с озабоченным видом женщины, идущейза покупками, пошла прочь. Переходя по горбатому мостику Фонтанку, онаогляделась и, убедившись, что на нее никто не смотрит, бросила в воду плоскуюкоробку с кнопкой. Избавившись от пульта, она облегченно вздохнула и вспомнила,что действительно надо прикупить кое-что из продуктов. Она села в троллейбус ипоехала к дому, но вышла на две остановки раньше, у станции метро, где былнебольшой продуктовый рынок.

В овощном ларьке женщина купила пару бананов и полкило изюма— в них есть калий, полезный для сердца, в хлебном, поздоровавшись со знакомойпродавщицей, выбрала мягкую булку, задержалась было у гастрономического —сыр-то, сыр как подорожал, придется подождать до больших денег, — купилатам двести граммов «докторской» колбаски и повернула к дому.

Муж встречал ее в дверях квартиры.

— Ну как, Машенька? Все успешно?

— Да, дорогой, конечно, устройство сработало, как часы.

— Ты сама видела? Заказ выполнен?

— Разумеется, видела. На куски его разорвало, можешь несомневаться.

— Молодец, женушка. Ты же понимаешь, от этого зависитмоя профессиональная репутация.

— Конечно, понимаю. Ты поставил воду для кофе? Вотразбери сумку, и будем завтракать. Я там, пока ждала, очень проголодалась.

***

У станции метро в одном из «спальных» районов города былооживленно — вечер пятницы. Играла музыка, кричали продавцы фруктов и семечек,толклись пьяные бомжи и бездомные собаки. Чуть в стороне в одну линиювыстроились одинаковые цветочные ларьки. Ларьки производили приятноевпечатление — ярко освещенные, с красиво расставленными букетами. Продавщицыскучали, потому что цветов было много, а цены везде одинаковые — у ларьков былодин хозяин.

На проспекте остановилась темно-красная «ауди», из неевыскочила молодая женщина и, на ходу застегивая дубленку, бросилась кцветочному ларьку:

— Светка, Светка! — Она, запыхавшись, добежала довторого справа ларька и постучала в стекло.

На стук выглянула яркая брюнетка с растопыренными пальцамилевой руки — работы не было, и она от скуки делала маникюр.

— Что у тебя стряслось? — спросила онаприятельницу.

— Да не у меня, а у тебя стряслось! — ответила тавнешне с досадой, но Светка уловила в ее голосе изрядную толикузлорадства. — Сейчас проезжали мимо «Флориды», там твой с бабой веселится!

— Не может быть! — вскрикнула Светка.

— Все точно! — захлебывалась приятельница. —Машина его, мы едем, а они как раз выходят. Она сама рыжая, хотя, может,крашеная, а шуба — вот такой песец, до полу. А он так ее обнимает и на ушкочто-то шепчет!

Светка готова была поклясться, что последнюю фразуприятельница придумала и добавила от себя лично, но легче ей от этого не стало.Пока она стояла, пораженная новостью, приятельница спохватилась:

— Ой, побегу я, вон мой уже сигналит, что я долго. Непереживай, Светик! — крикнула она на бегу. — Не ты первая, не тыпоследняя.

«Это уж точно, — подумала Света, глядя ей вслед, —ох и попляшу я на твоих косточках, когда твой тебя бросит!»

После ухода подруги она заметалась по ларьку, натыкаясь наэти чертовы букеты. Что делать? Что предпринять? Неужели он там с этой дрянью впесце? А она-то, дура, поверила, когда он говорил, что очень занят на работе.Пять месяцев, пять месяцев она потратила на этого типа, ублажала его в постеликак могла, не требовала денег и дорогих подарков, потому что хотела большего.Он говорил, что работает в мэрии, какой-то там важный чин, наверное, все врал.Он обещал ей снять квартирку и содержать ее, а она, надеясь, что он вытащит ееиз этого чертова ларька, всему верила и даже денег не брала, не хотелапоказаться ему жадной. И уж чего только не делала, чтобы он поверил, что онаего любит!