Дневник киллера - Дэнни Кинг

1. Обмен любезностями

До чего же паршиво, когда ты один.

Тот, кто вам скажет, что это не так, — врет. Седые старики в свитерах, примостившись у стойки бара и обмениваясь рассказами о былых кутежах, вспоминают холостяцкие годы со слезами умиления — так уж им положено. На самом деле каждый из них мечтает отправиться на тот свет раньше своей старухи, чтобы не пришлось самому готовить, убираться и все такое прочее.

Бывает, конечно, что и молодые ребята начинают доказывать, что «бабы того не стоят», мол, без них лучше. Но это опять-таки вранье — а что еще скажешь, если тебе в очередной раз пришлось ползать и унижаться перед какой-нибудь юбкой, чтобы она не хлопнула дверью и не пошла искать себе другого?

Мужчина создан, чтобы быть с женщиной, так же как женщина создана, чтобы быть с мужчиной. Это часть великого плана матери-природы, и чертовски скверно, когда остаешься на обочине — если не держать себя в руках, можно совсем расклеиться. Женщины таких нюхом чуют, а отчаяние — не самый лучший одеколон. Лежишь вот так ночью один и думаешь: где она, девушка твоей мечты? Может, тоже думает о тебе и ждет, когда ты ее найдешь? Интересно, что она делает сейчас: лежит в постели или, может быть, скандалит с мужем и мечтает, что подвернется наконец кто-нибудь получше? А вдруг как раз в эту минуту она страстно обнимает кого-нибудь, сгорая от желания? Развлекается со своим любовничком, отбросив всякий стыд, в то время как я лежу здесь совсем один — я, единственный, кто мог бы любить ее по-настоящему!.. Почему? Почему она с ним, с этим козлом, когда я здесь?!

Ну, хватит ревновать, а то совсем заведусь. Понятно, что она — лишь плод моего воображения, и все-таки я ее люблю. Звучит глупо, однако мы прожили с ней вместе всю жизнь, и не один раз. По крайней мере дюжину раз. Я встречал ее, женился, растил детей, старился и умирал, все в течение одной бессонной ночи. Невеселое это дело — влюбиться в иллюзию. Чего я только с ней не выделывал в своем воображении, стараясь доказать свою любовь! Награждал ее лейкемией, опухолью мозга и разными прочими штуками, чтобы потом появиться перед ней наголо выбритым — в знак солидарности, потому что она потеряла волосы из-за химиотерапии. И заслужить этим ее любовь! Да что там болезни, она у меня переживала войну, ее били, резали, калечили, обжигали и даже насиловали в особо извращенной форме — и все во имя любви, чтобы я потом мог остаться с ней, заботиться о ней и отомстить за нее. Помню, как однажды ей отрезало обе ноги трамваем.

Это одна из моих любимых фантазий.

Причем я никогда не видел ее лица — и это несмотря на все, через что мы с ней прошли вместе. У нее просто нет лица. Нет, неправильно, лицо, конечно же, есть, просто я его никогда не видел, и пока не увижу, эти фантазии так и останутся фантазиями. Вот тут и приходит настоящее отчаяние — ты начинаешь искать ее, единственную, повсюду. Кассирша в супермаркете, девушка, сидящая напротив в метро, те, кого встречаешь на улице… Кто она?

Может быть, Дженет?.. Она на мгновение перестала жевать и благодарно улыбнулась мне с другой стороны стола. Как там у нее с лейкемией? Увы, Дженет лишь протянула руку и зацепила вилкой что-то с моей тарелки, даже не спросив, есть ли шансы, что химиотерапия поможет.

— Как мило, что ты меня пригласил, — хихикнула она.

— Я тоже очень рад.

— Для меня это редкое удовольствие, — продолжала Дженет, окидывая взглядом свое стокилограммовое тело.

— Что ты имеешь в виду?

— Бифштекс. Обычно я ни к чему такому не притрагиваюсь — только салаты.

— Да, конечно, — пробормотал я, взглянув на ее тарелку: весь гарнир был сдвинут в сторону.

Сказать, что Дженет непривлекательна, было бы в высшей степени несправедливо. Крупная женщина, безусловно, и в то же время красивая. Для некоторых полнота автоматически означает уродство, но я никогда с этим не соглашусь. Сияющие глаза, безупречный цвет лица и детская наивность — вот что такое Дженет. Ей бы сбросить килограммов сорок, была бы настоящей красоткой. Впрочем, тут я, пожалуй, немножко загнул. Так или иначе, женщина вполне симпатичная. Просто я не был уверен, что она в моем вкусе. Впрочем, после долгой голодовки о вкусе не особо заботишься.

— Просто чудо, — облизнулась она, подбирая хлебом остатки соуса. — Посмотрим, что у них есть из сладкого?

— Давай. — Я положил нож и вилку и уже было поднял руку, подзывая официанта, как Дженет остановила меня.

— М-м… Иан, — промямлила она смущенно, — а… а ты не будешь доедать?

Я посмотрел на почти полную тарелку, потом на горящие глаза своей спутницы.

— Нет, не буду. Угощайся, если хочешь.

— Какой смысл оставлять, — проговорила она, жадно накидываясь на мою отбивную.

— Ну зачем же морить себя голодом… — Я наблюдал за ней, вытаращив глаза. Да, наесться досыта рядом с этой особой будет непросто. Не то чтобы оно меня так уж доставало: женщине всегда приходится потакать, если потом хочешь получить свое. Однако настроение у меня начало портиться — чем дальше, тем больше.

Очистив мою тарелку и доев мой кусок хлеба, Дженет довольно улыбнулась и кивнула, давая понять, что готова. Официант подкатил к нам столик со сладостями, и она снова принялась изображать супермодель на диете.

— О! О, я себя чувствую настоящей преступницей! О нет, этого никак нельзя… но оно такое вкусное, такая красота… Как ты думаешь, можно мне кусочек? Иан, пожалуйста, только не говори никому!

О сегодняшнем вечере? Еще бы, черт побери! Никому. Даже под пыткой.

— Ну что ж, так и быть, я возьму — вон тот кусочек торта и… что это — ванильное мороженое? Совсем немножко, одну ложечку. Нет, пожалуй, еще чуть-чуть, на тарелке оно выглядит таким маленьким, правда?

Когда официант наконец подкатил столик ко мне, я попросил только кофе.

— А ты что, не будешь? — сочувственно спросила Дженет.

— Нет-нет, спасибо, можешь забрать и мой десерт, если хочешь, я не очень люблю сладкое.

— Правда? А как же шоколадки — «Марс» и все прочее?

Прокол. Я забыл, что познакомился с Дженет, когда покупал шоколадные батончики. Черт, склероз. Дело в том, что Дженет работала в газетном киоске недалеко от моего дома; пару месяцев назад я ее там и приглядел. Она казалась дружелюбной и симпатичной и вдобавок немного одинокой, как и я сам. И совсем не такой толстой, хотя здесь скорее всего сыграли роль романтические иллюзии. Так или иначе, мы встретились взглядом, Дженет улыбнулась, отсчитывая сдачу, и потом я целый день думал о ней. Мне захотелось узнать ее получше, и я стал заглядывать туда время от времени — то за шоколадкой, то за газетой, то еще за какой-нибудь мелочью, — только чтобы получить вместе со сдачей очередную улыбку и весь остаток дня быть в хорошем настроении. Вскоре мы уже знали друг друга по имени и обменивались шутками. Ничего похожего на роковую страсть — просто приятные и теплые отношения. На прошлой неделе я наконец решился. Проследил, где она живет, и «случайно» натолкнулся на нее в автобусе. Мы очень мило поболтали, я помог Дженет с сумками и пригласил выбраться куда-нибудь посидеть.