Дочери страха - Елена Донцова

Ульяна

Никогда еще Ульяне Гриневич не было так страшно.

Она лежала в темноте под одеялом, спеленутая по рукам и ногам так крепко, что пальцы конечностей уже начали неметь. По потолку, низкому и темному, ритмично прокатывалось мерзкое сине-зеленое световое пятно, перетекало на противоположную стену, выхватывало черные рамки на обоях. Под окнами надсадно выли машины, не давая прислушаться, что творилось за стенами узилища. И ни малейшей догадки о том, каким образом она очутилась в этом склепе.

Девушка попробовала освободить руки – ничего не вышло. Однажды, во время припадка, в больнице ее уже заворачивали подобным образом услужливые санитары. Но только эта комната на больницу совсем не походила.

Ульяна ладошками, насколько было возможно, поерзала по телу и со вздохом констатировала, что из одежды на ней – одни трусики. Что ж, и на том спасибо. Она решила немного полежать без движения, набраться сил и обдумать свое положение. Возможно, если вспомнить в деталях прошедший вечер, то удастся сообразить, в какую историю она на этот раз вляпалась.

Уля закрыла глаза. Ах да! Сегодня вечером они долго ссорились с Мэтом. Он упорно не желал идти в клуб, мечтал остаться дома и ссылался на раннюю репетицию в театре. «Ты опять безобразно напьешься и не дашь мне покоя до утра», – так, кажется, он сказал. Но Ульяна и думать не желала о том, чтобы целый вечер проторчать дома. «Придурок! – бушевала она. – Да один выход в нормальный клуб дает тебе больше, чем десять дурацких спектаклей! Даже если тебе придется тащить меня оттуда волоком. Ты что, совсем не врубаешься?!»

В итоге, так и не помирившись, злые и охрипшие, они все-таки поехали в клуб. Правда, как назло, там в этот вечер толпилась одна шваль, которую вообще непонятно как пустили в такое крутое место. Когда Уля шествовала к своему любимому столику, ее пару раз задели локтями какие-то развязные парни, дрыгающиеся на пятачке между столами и сценой. И официант посмел выказать нетерпение, когда Ульяна без всякого интереса листала меню. Не словами, конечно, но лицом – она заметила – изобразил скуку и презрение.

Назло ему Уля ничего не заказала из местных поганеньких блюд. Только виски, как всегда. Стоило мальчишке отойти от стола, как Мэт зашипел ей прямо в ухо:

– Только посмей пить без закуски! Я не дам тебе сегодня надраться. Сначала съешь то, что я заказал, и только потом прикоснешься к стакану. А лучше и не касайся!

Ульяна выпрямилась на стуле, широко улыбнулась и ровным голосом объяснила Мэту его место в этой жизни и куда ему следует отправляться, если еще раз полезет к ней с подобными глупостями. Матвей даже побледнел, услыхав слова, извергаемые нежными девичьими устами. На миг Уле показалось, что он сейчас вскочит со стула и унесется прочь.

Но этого не случилось. Мэт замолчал и не открыл рот даже тогда, когда официант принес бутылку виски и щедро плеснул золотистую жидкость ей в стакан. Уткнулся в свой салат с авокадо и по-детски прерывисто вздыхал. И эти вздохи сразу усмирили ее гнев и раздражение. Именно за эту детскую ранимость и обидчивость она любила Мэта. Уле нравилось чувствовать себя рядом с ним взрослой женщиной, «мамочкой», хотя на самом деле Матвей был старше ее на целых пять лет. А мужчина-отец, надсмотрщик и воспитатель ей не нужен, нет! Своего законного папаши вполне хватает, черт бы его куда-нибудь забрал!

Оттаяв душой, Ульяна покрутила головой в поисках знакомых лиц. В глаза ей бросилась лоснящаяся черная физиономия за соседним столиком. Уля даже заморгала от удивления. Один только стакан пригубила, а уже черти мерещатся? Нет, точно: в двух метрах от нее восседал черный лицом и абсолютно лысый тип в вязаной жилетке поверх футболки. Рядом с ним за столиком сидели еще трое мужчин. Лица их Ульяне были знакомы – встречались на тусовках, – а вот фамилии вылетели из головы. Мужчины были в возрасте, наверное, даже старше ее отца, и заинтересовать Улю никак не могли. Да и сам негр уже почти старик, под расплющенным носом топорщились снежно-белые смешные усишки.

– Глянь-ка! – Ульяна подергала Матвея за рукав. – Не, ну кто додумался ниггера сюда пустить?! Скоро в это место нормальные люди и не сунутся.

А Мэт, как оказалось, тоже смотрел на тот столик, просто глаз не отводил. Лишь метнул на девушку дикий взгляд и зашептал:

– Молчи, если не знаешь, это знаменитый голливудский актер!

– Ну, пусть тогда покушает, конечно, – покладисто согласилась Уля. – А чего это я его не знаю, а, Мэтик? Он вообще в каких фильмах играет?

– В хороших, – отрезал, едва двигая уголком губ, Мэт. – Ты такие не смотришь.

Это было обидно. Уле стоило больших сил удержаться от убийственной реплики. Мэт тем временем совсем сполз на кончик стула, вытянулся всем своим длинным телом в направлении лысой звезды. Лицо его сделалось таким мечтательным и отстраненным, будто он наполовину уже был в Голливуде. Уля перестала сдерживаться и со всего маху ткнула его ладонью в спину. Матвей беззвучно съехал со стула и шлепнулся задом о мраморный пол клуба. Вскочил и, сжавшись от неловкости, натыкаясь на столы и стулья, бросился к выходу.

– И не смей брать мою машину! – вслед ему заорала Ульяна. – Уволю водилу, если он тебя хоть до метро подбросит.

Мэт на секунду обернулся, зыркнул на нее бешеным глазом, всем видом показывая, что скорее даст себя распять, нежели приблизится к ее машине. И исчез за дверью.

Ульяна посидела еще немного, прикончила бутылку, потом встала и решительно тряхнула короткими густыми волосами. Ступая осторожно, стараясь идти по одной линии, приблизилась к голливудскому негру и улыбнулась ему зазывно:

– Потанцуем, дядечка?

Артист ответно расплылся в улыбке, но остался сидеть за столиком, прислушиваясь к своим попутчикам, которые всем кагалом, перебивая друг дружку, на чисто английском языке бросились прояснять ему ситуацию. Уля, хоть и учила английский в школе, смысла торопливых речей понять не могла, только разбирала свое и отцовское имя, произнесенное без малого десяток раз. Она возбужденно переступала с ноги на ногу, оглядывалась по сторонам, стараясь угадать в зале репортеров. Ну и утрется же Мэт, когда завтра в газетенках появятся фотографии ее с негром! Пожалеет, что сбежал так поспешно, глядишь, уже к ночи получил бы приглашение в этот свой вожделенный Голливуд. А тем временем, выслушав все напутствия, чернокожий гость отклеился от стула и галантно протянул ей руку. И на этом моменте воспоминания Ульяны загадочным образом кончились.

«Так меня что, негр похитил? – рассуждала сама с собой Ульяна. – Тогда плохо дело, простым выкупом не отделаешься. Все негры – сексуальные маньяки. Наверное, приехал расслабиться с малолетками подальше от своей Америки. А кто-то из тех мужиков ему помогал. Но, черт возьми, я ведь их всех знаю! И они знают, что я их знаю. И что теперь со мной будет? Получается… живой не отпустят?!»