Приговоренные к безумию - Нора Робертс Страница 10

– Да, если это быстро.

– Гениев не следует торопить, Даллас!

Еву часто интересовало, почему человек выбира­ет работу патологоанатома и при этом шутит, зани­маясь ею. Подойдя к холодильнику, она взяла банку имбирного пива и вернулась к Моррису.

– Что ты…

– Ш-ш!

Ева нахмурилась, но подчинилась. Обычно Мор­рис болтал за работой, но сейчас он хранил молча­ние, глядя то на внутренности черепа Когберна, то на экран возле стола.

Ева тоже посмотрела на экран, но не увидела ни­чего, кроме непонятных разноцветных фигур.

– Ты наводила справки насчет того, подвергался ли этот парень каким-то медицинским процедурам?

– Да. Он не лечился и не обследовался года два.

– Тем не менее, с мозгом у него что-то странное. Парализатор не мог вызвать такое повреждение. Опухолей и тромбов не вижу. Если имела место эм­болия, то здесь должно быть… Внутричерепное дав­ление очень высокое, и мозг сильно распух.

– При жизни?

– Пока не могу сказать. Это требует времени. Любопытно… Мозг буквально лопнул, как воздуш­ный шар. По моему мнению, никакое оружие не могло это вызвать.

– А лекарство?

– Мне нужно провести тесты. Свяжусь с тобой, когда получу надежные данные.

– Можешь сообщить мне хоть что-нибудь?

– Только то, что мозг этого человека был в скверном состоянии задолго до вчерашнего вечера. То, что произошло с его мозгом, не является резуль­татом электронного разряда. Такого бы не случи­лось, даже если бы твой полицейский вставил парализатор ему в ухо. Я, конечно, не могу утверждать, что разряд не вызвал цепную реакцию, ускорившую наступление смерти. Но, судя по состоянию мозга, его обладатель все равно умер бы в течение часа. Я дам тебе знать, когда разберусь, что к чему. А те­перь уходи и не мешай мне работать.

Ева распечатала квартиру Когберна, и, как толь­ко открыла дверь, зловоние ударило ей в нос, слов­но грязный кулак.

– Боже, ну и запах!

– Да уж. – Отвернувшись, Пибоди набрала на­последок в легкие чистый воздух и шагнула в квар­тиру следом за Евой.

– Открой окно, пока мы здесь. Невозможно ра­ботать в закупоренном ящике.

– Что мы ищем?

– Вскрытие Когберна показало тяжелое заболе­вание мозга. Мы можем найти какое-то подтверж­дение или указание на то, что он занимался самоле­чением. Мне с самого начала показалось, что квар­тира выглядит так, как будто хозяин заболел. Он, конечно, был гнидой, но достаточно аккуратной и организованной гнидой. Однако в последние не­сколько дней махнул рукой на домашнее хозяйство, хотя и содержал в порядке свою бухгалтерию. Воз­можно, болезнь вкупе с жарой измучили его, а жа­лоба соседа окончательно вывела из равновесия.

– Так ли уж важно, почему Когберн проломил соседу голову битой?

– Причина всегда важна, – отозвалась Ева. – Ралф Вустер мертв, и Когберн заплатил за это. Но мы должны выяснить, почему это случилось. – Она открывала ящики, которые уже обыскивала вче­ра. – Может, он уже давно таил злобу на Вустера – хотел трахнуть его женщину или заполучить его деньги. А в тот момент, когда ему было так скверно, Ралф стал колошматить в дверь и кричать на него. – Присев на корточки, Ева посветила фонариком в глубь шкафа. – Что-то заставило его сорваться. Может быть, у него уже плавился мозг. Моррис ут­верждает, что он все равно должен был вот-вот уме­реть.

– Тем не менее, Трухарта сейчас тестируют. – Пибоди посмотрела на часы. – Или только что за­кончили тестировать. А потом ему придется иметь дело с БВД независимо от того, был Когберн чем-то болен или нет.

– Да, но Трухарт почувствует себя гораздо луч­ше, если выяснится, что настоящей причиной смер­ти была болезнь. В таком случае его не отправят в принудительный месячный отпуск. – Ева нахмури­лась. – Как бы то ни было, мне все это не нравится.

– Что это за мелодию вы напеваете?

Ева выпрямилась, обругав себя.

– Не знаю. Черт бы побрал Морриса! Давай-ка постучим к соседям.

* * *

Удивительно, сколько людей теряет слух или дар речи, когда им приходится общаться с полицией.

Больше половины дверей, в которые стучала Ева, оставались закрытыми, а доносившиеся изнут­ри звуки тотчас же смолкали. Те же, кто открывал дверь, давали немногословные ответы типа «ничего не видел, не слышал и не знаю».

Но в квартире 12 на первом этаже терпение Евы было вознаграждено.

Дверь открыла заспанная молодая блондинка в тонкой майке и белых панталонах. Она зевнула в лицо Еве и быстро заморгала, когда ей показали значок.

– Моя лицензия оплачена. Мне ее продлили на шесть месяцев, и я только что прошла медицинский контроль. У меня все о'кей.

– Рада слышать. – Девица выглядела достаточ­но свежей – по-видимому, ее карьере лицензиро­ванной проститутки еще не исполнился год. – Но я здесь не по этому поводу, а из-за того, что произо­шло вчера на четвертом этаже.

– Жуткая история! Я пряталась в шкафу, пока не прекратились крики. Там была драка, двух чело­век прикончили и все такое.

– Вы знали кого-нибудь из убитых?

– Более-менее.

– Не могли бы мы войти, мисс?

– Меня зовут Рини – Рини Пайк. Вообще-то, моя фамилия Пиковски, но я изменила ее на Пайк, это звучит более сексуально. Ладно, входите. Моя инструкторша говорит, нам лучше сотрудничать с полицией, чтобы избежать неприятностей, и все такое.

Ева подумала, что девушка в качестве лицензи­рованной проститутки выглядит так же, как Трухарт в качестве полицейского. Все еще молода и невин­на, несмотря на избранную профессию.

– Хороший принцип, Рини.

– Только у меня жуткий беспорядок. Днем я в основном сплю – особенно в такую жару. Управ­ляющий никак не установит кондиционер.

– Может, мне попробовать его уговорить? – предложила Ева.

– Это было бы здорово! Трудно приводить сюда клиентов – здесь слишком жарко для секса и все такое. У меня ведь лицензия только на уличную ра­боту, а клиенты с улицы обычно не хотят тратиться на комнату в отеле.

Мебель была скудной, а расположение соответ­ствовало квартире Когберна. Беспорядок создавали разбросанная одежда, три парика, похожие на растрепанные скальпы, и нагромождение косметики на комоде у окна.

Воздух был жарким, как в духовке.

– Что вы можете рассказать мне о Луи Когберне? – начала Ева.

– Он любил делать это быстро и просто – без всяких ухищрений.

– Очень интересно, Рини, но я спрашиваю не о его сексуальных предпочтениях. Впрочем, раз уж вы это упомянули… Он был вашим постоянным клиен­том?

– Что-то вроде того. – Рини двигалась по ком­нате, подбирая одежду и бросая ее в шкаф. – Он приходил раз в две недели с тех пор, как я въехала сюда. Мистер Когберн был очень вежлив, говорил, как удобно иметь в доме лицензированную компаньонку, и даже предлагал расплачиваться своим то­варом. Но я ответила, что предпочитаю деньги, так как коплю на лицензию девушки по вызову, а нар­котиками не балуюсь и все такое… О! – Она хлоп­нула себя ладонью по рту. – Я не должна была го­ворить о его занятиях. Но раз уж он мертв…